– Что ты сказала?! – ударил король кубком о стол.

– Дорогой, девочка перебрала и просто говорит лишнее, – заступилась за дочь мать.

– Если не можешь держать свой язык за зубами, когда напиваешься, лучше тогда вообще не пей!

Изилия отодвинула бокал от себя, понимая, что сейчас начнется.

– Лектир, ты прям истинный морграт, – рассмеялся Абатур. – Покажи своей дочери, где ее место.

– Не беспокойтесь… – чавкая, добавил Огдан, доедая жареного гуся, – когда мы поженимся, я запру ее в какой-нибудь башне, и будет она сидеть там и вынашивать моих сыновей, до тех пор, пока не состарится. А если будут рождаться девочки, так с этой башни они и полетят на корм крокодилам.

Королева краем глаза взглянула на дочь, еле сдерживая слезы.

– Может, ты нам еще что-нибудь скажешь?! – спросил Лектир, наливая себе еще вина. – Ты ж тут у нас самая умная, как я погляжу. Что молчишь? Раз уж испортила вечер, давай, не останавливайся на вышесказанном.

Изилия, сжав кулаки под столом, подняла взгляд на упившегося отца и со всей накопившейся болью, со всеми унижениями, которые терпела на протяжении последних лет, ответила:

– Да, скажу. Пошел ты куда подальше, папа.

Стол взмыл в воздух, разбрасывая еду по всему залу. Стулья попадали на пол. Тарелки и кубки побились и потрескались.

– Стой, Лектир, не смей! – заслоняя принцессу, не подпускала Цурия мужа к дочке.

– Ты будешь терпеть такое унижение?! – рявкнул тому Абатур.

Король подошел к жене и, схватив ее за плечи, швырнул со всей силы на пол.

– Мама?!

После Лектир дал пощечину дочери, отчего та мигом подкосилась и упала.

– Грязная девчонка! Я заставлю тебя, меня уважать, – он пнул Изилию в живот, после чего к той подбежал Беркулат и, встав на ее защиту, рыкнул на короля:

– Отойди от нее!

Морграт превышал Лектира на две головы, от чего король растерялся и посмотрел на Абатура.

– Беркулат?!

Морграт помог подняться принцессе и королеве, и велел им ступать в свои покои. Женщины не стали спорить и направились вон из зала.

Беркулат повернулся к отцу и грозно посмотрел на него.

– Беркулат, сопляк, что ты себе позволяешь?!

– Я не стану смотреть на то, как избивают беззащитных женщин!

– Ты всегда был и будешь слабаком, – огрызнулся на того брат.

– Зато у меня есть честь, в отличие от вас.

Абатур, покачиваясь, подошел к сыну:

– Да что ты знаешь о чести?

– Да уж побольше твоего, отец.

Вождь ударил сына со всей силы поддых, и тот, задыхаясь, опустился на одно колено, чтобы откашляться.

– Огдан?!

– Да, отец?

– Проучи младшего брата, и пусть он посидит какое то время в клетке.

– С удовольствием.

– Уважаемый король Демисунус, сейчас тут все будет в крови, так что, может, выйдем на улицу и продолжим наше пиршество? Мне очень понравилось ваше вино.

– Пройдемте на задний двор. Фарем, неси еще вина, да побольше! А завтра я накажу свою дочь так, что она в жизни этого не забудет.

– Мама, я так больше не могу! Я хочу отсюда улететь, мама!

Цурия крепко обнимала дочь, стараясь ее успокоить.

– Девочка моя, я понимаю твою боль, но с отцом лучше не спорить, ты обречешь себя на одни лишь несчастья.

– Я его ненавижу, чтоб он сдох!

– Не говори так, ты слышишь меня?!

– Вот увидишь, не сегодня так завтра, но я улечу отсюда, и никогда не вернусь, дабы больше не видеть его!

– А я?! А обо мне ты подумала? Хочешь разбить мне сердце?

– Мама… – утопала в слезах Изилия, понимая, что не знает, что делать и как ей поступать дальше.

– Ложись спать, котенок, утро вечера мудренее.

Изилия, не снимая платья, укуталась в одеяло, а королева, поцеловав ее в щечку, покинула покои принцессы.

– Пора что-то делать, но что? – с такой мыслю, веки девушки опустились, и она начала видеть первые сны.

«Песок, вокруг один песок, серый, обжигающий, и страх, ужасный страх. А еще горечь потери, но кого я потеряла? Не понимаю. Человек в капюшоне, я не вижу его лица, но он, он мне помогает. Ощущение, что мы движемся, но куда и зачем? Почему я ничего не вижу, что вокруг меня происходит? Постойте, вижу. На горизонте что-то мелькает. Что это? Свет. Песок смещается, теперь я поняла что это. Город, большой город, я в безопасности, я надеюсь, что я в безопасности».

Накинув мешок на голову принцессы, сильные руки потащили ее в неизвестном направлении. Изилия кричала и звала на помощь, но никто ее не слышал, или слышали, но боялись помочь.

В том месте, куда ее притащили, ужасно воняло. Судя по визгу свиней, это был хлев. Здесь было холодно. К ее ноге прицепили старую ржавую цепь. А после с головы сняли мешок.

Открыв глаза и тщательно присмотревшись, она распознала силуэты отца, Абатура, Огдана и двух стражников.

– Отец, что ты делаешь?! – дергала она цепь на ноге.

Лектир подошел к дочери поближе:

– Ты, дочь моя, меня вчера за ужином слегка разочаровала. И мы с господином Абатуром, посовещавшись, пришли к выводу, что надо бы тебя наказать. Видишь ли, так как ты моя дочь, я не стану с тобой жестоко обходиться. Поэтому посидишь тут со свиньями денек без еды и воды и подумаешь о своем поведении.

– Отец, пожалуйста!.. – взмолилась девушка. – Не делай этого.

– Ну все, Изилия, встретимся утром.

Лектир с Абатуром и со стражниками направились к выходу, а Огдан, восхищаясь красотой принцессы, наклонился к ней и шепнул:

– Скоро ты будешь моей. Так зачем все эти прелюдии? – и схватившись за ее платье, морграт разорвал его с такой силой, что Изилия осталась сидеть в грязи и навозе полностью обнаженная, поджимая ноги к груди.

– Так-то лучше, – и рассмеявшись, Огдан последовал за остальными.

От горя принцесса впала в истерику, колотя землю под собой, разбрызгивая грязь по углам и стенам.

– Принцесса? – послышался знакомый басовый голос из темноты.

Успокоившись, Изилия попыталась понять, откуда он доносится.

– Принцесса, это я.

– Беркулат?

– Да, принцесса.

– Ты тоже наказан за вчерашнее?

– Да. Вот, посадили в собачью клетку.

– Наши отцы полностью съехали с катушек.

– Мой всегда был таким.

– Но ты на него не похож, так же как не похож и на своего старшего брата.

– Я бастард, принцесса. А у нас принято вождям растить любого ребенка, которого тот зачал. Вот и характер у меня другой, не такой жестокий, как у них.

– Я сразу это поняла. А что стало с твоей матерью?

– Отец забрал меня у нее при рождении, я никогда ее не видел и не знаю, как у нее дела.

– А мать Огдана?

– Царица Энан замещает отца в его отсутствие. Она меня не любит, считает ничтожеством.

– Ты не ничтожество. Ты единственный, кто заступился за нас с мамой. Если бы не ты, боюсь даже представить, что сделал бы отец.

– Спасибо, принцесса, я ценю ваши слова.

– Что ты сделал?!

Об стену разбилась цветочная ваза, запущенная королевой. В комнате был полный бардак и неразбериха.

– Успокойся! – рявкнул Лектир. – Пускай посидит и подумает о том, что не стоит меня позорить при моих гостях.

– Ты с ума сошел? Она же твоя дочь!

– Вот именно! Пускай радуется тому, что не получила ударов кнутом.

– Убирайся из моей комнаты! Я видеть тебя не хочу!

– Ну что ж, тогда посидишь тут пару дней взаперти, тебе это не повредит.

– Ты не посмеешь этого сделать.

– Уже делаю.

И выйдя из комнаты, король запер дверь на ключ со словами, что любит свою жену.

– Мерзавец!

Цурия билась руками и ногами, но деревянная дверь не поддавалась.

Убирая ключик в карман, Лектир завел руки назад и не спеша прошел по коридору к месту, где его ожидал Абатур.

– Ну, как все прошло? – спросил вождь.

– Чудесно. Ну, так на чем мы там остановились?