Риаган как всегда в последние дни до самой ночи пробыл на стройке. Он сидел на кухне и медленно жевал свой ужин, разглядывая сонную муху, сидящую на скатерти.

Я собралась с духом и шагнула к нему.

- Риаган, – я тронула его за рукав и он поднял на меня взгляд. – Риаган… Я…

Ох, на деле это сложнее, чем кажется. Я проиграла в голове свой монолог несколько раз, но сейчас, когда он смотрел мне в глаза, память моя начисто стерлась. Стройный ряд фраз и вопросов смешался, спутался словно клубок пряжи, которым вдоволь поигрался кот. И я тщетно пыталась отыскать в этом ворохе кончик нити.

Риаган молчал и продолжал путать мой злосчастный клубок.

- Я хотела сказать… Я не понимаю, почему ты ушел… И не понимаю, почему ты сторонишься меня. Я бы очень хотела, чтоб все было как раньше. Тогда у реки мне было с тобой очень хорошо. Но то, что я чувствую — это совсем не так, как с Миканом… И я...

Взгляд Риагана вдруг потяжелел. Я осеклась.

Риаган встал из-за стола.

- Не понимаешь? Я не могу слышать от тебя: «Микан то… Микан се...». Ты тянешься ко мне, но продолжаешь сравнивать меня с ним! Я так и вижу, как ты мысленно добавляешь монетки на чашу весов одного из нас, потом другого… Хватит сравнивать меня с ним! Я не такой. Я не белый и не пушистый.

Я хотела было сказать, что и не жду от него, что он станет белым и пушистым. И что монетки в его чаше давно перевесили, и что я очень не хочу его потерять. И придя сюда, я всего лишь и хотела это сказать. Я открыла было рот, но Риаган прервал меня.

- Знаешь, в чем главное различие между мной и им? Твой Микан никогда не смог бы увидеть в тебе свою пару. Нет. Он вообще не видел в тебе женщину. Ты для него такой же белый и пушистый котеночек. Сюсипусечка. – он подошел очень близко и оперся о стол, нависая надо мной. Столешница чувствительно упиралась мне спину давая почувствовать, что отступать некуда. Но я и не собиралась. Риаган продолжал. – А я вижу перед собой женщину, которую мне до одури хочется прижать в углу и ласкать, пока звезды перед глазами не замерцают.

Я смотрела в его глаза. Вся веселость и легкость слетели с него, обнажив сомнение, желание и мучительное ожидание.

- Я не согласен, занимаясь с тобой любовью, сомневаться каждый раз, а не о Микане ли ты думаешь, пока стонешь подо мной.

Я снова открыла рот, чтоб заговорить. Сказать, что во время нашего поцелуя я была полностью с ним. И готова была и дальше быть полностью с ним без чьей-либо тени между нами. Я протянула руку, чтоб погладить его по лицу, но он перехватил ее. Он перебил меня снова.

- Ты представляешь каково это? Когда ты так очевидно сравниваешь меня с ним… Я не знаю, чего мне хочется больше в такие моменты: трахнуть тебя или придушить, – сказал он, положив ладонь мне на горло и погладил большим пальцем чувствительное местечко под челюстью. Я сглотнула, чувствуя, как его голос наполняется мягкой хрипотцой. – Потому что, клянусь, если ты еще раз заикнешься мне о Микане, я, возможно, не смогу сдержаться. Я задеру тебе юбку и сделаю так, что ты будешь выкрикивать только мое имя.

Он шептал прямо возле моего уха.

- Ты готова остаться со мной здесь? По-настоящему. Без прошлого. Без него… У тебя уже есть ответ для меня, что ты будешь делать, когда закончатся эти три месяца?

Я потрясенно моргала, снова замерев на полуслове. Последние недели я всей душой была здесь, в этом месте. С ним. Я даже не думала о том, что буду делать через месяц с небольшим, когда закончится установленный срок. Я-то думала, что мое поведение у реки и было тем согласием. Той чертой, переступив через которую, я уже не собиралась возвращаться. Я считала, что никак по-другому нельзя истолковать то, что я сделала. А оказывается, ему нужно словесное подтверждение.

- Нет. Ты не готова. – истолковал он мое молчание. – И потому, не соблазняй меня на близость. Чтоб потом не жалеть. То, что случилось у реки, и то, к чему это шло, может стать величайшей ошибкой в твоей жизни. Не заменяй его мной. Я не буду утешительным призом. И не заменяй любовь похотью.

Я разозлилась. Он все додумал, все придумал, все понял… Только меня спросить забыл. И рта раскрыть не дал. Сам истолковал, сам додумал, сам обиделся. Меня упрекал в том, что я вновь и вновь искала в нем зло, а сам теперь ищет во мне вторую Нару. И ведь будет находить. Хочешь — получи!

Я приподнялась на цыпочки и прошептала ему в ухо:

- Микан!

- Что?!!

- Микан-микан-микан! – я обвила его шею руками и потянулась к нему губами. – Сделай, наконец, так, чтоб я выкрикивала твое имя!

- Дура! – Риаган скинул мои руки со своей шеи и вышел из кухни.

- И сожги, к троллям, мои дорожные тюки, – крикнула я ему в след, но эта фраза растворилась в хлопке дверью.

Риаган бродил где-то до поздней ночи. Я слышала, как он зашел в дом, закрыл дверь и прошел к себе. Какое-то время он ходил по комнате, что-то делал, потом все стихло.

На душе было тяжело. Противно.

Неправильный у нас с ним вышел разговор сегодня. Совсем не такой. Ведь хотела, чтоб все получилось мягко и искренне. Без взбрыкиваний, обид и отчуждения. А вышло еще хуже, чем было.

Права была Найрани. Мужики не понимают намеков и иносказаний.

Не стоило мне дразнить его именем Микана. Нужно было сказать просто как есть. Проявить бы больше терпения. А так я его обидела.

Разозлилась. Снова послушалась собственную змеюку. Пошла у нее на поводу. Обиделась на то, что он не посчитал нужным выслушать, и что продолжает видеть во мне прежнее.

Нужно признать, у него был повод. И, наверное, он очень боится снова попасть в ту же ситуацию, что была у него с Нарой.

Я радовалась тому, что перестает болеть душа, тому, что можно смотреть по сторонам и не искать Микана одержимым взглядом. Может быть, я порадуюсь еще немного и отпущу все это окончательно. У меня получится. Не вспоминать даже. Риагана я не искала. Он пришел и приходит сам. И я не высматриваю его из окна ежесекундно. Он просто есть. И мне это нравится. Рядом с ним хорошо. Мое желание остаться рядом с ним крепло день ото дня.

И он прав. Если я хочу остаться с ним здесь, я должна перестать сравнивать его, даже если сравнение идет в пользу Риагана.

Сегодня мы довели ситуацию до кипения. Опять. Как и тогда, когда он повез меня домой. Молчали, копили и чуть не разрушили все. И сейчас все повторилось. А если бы мы поговорили раньше? Если бы он тогда сразу после поцелуя рассказал мне… А я не спросила. Я ждала и варилась в своем. Как глупо все… Каждый что-то подумал, каждый что-то решил… И каждый промолчал о своем. В семье так не делается. Так не должно быть. Это не семья получается. Это просто два человека, живущие вместе. Зачем тогда? И у брата с женой, и у тетушки Улы с мужем все не так… Они общаются, они делятся своими переживаниями и слушают друг друга. Я бы хотела, чтоб у нас с Риаганом получилось так же. По-настоящему. Чтоб вместе и навеки, опора и поддержка друг другу во всем.

Я встала с постели и пошла в комнату Риагана. Не поговорили раньше, так может сейчас, наконец, выясним все. Мне нужно было сказать то, что я задумала еще тогда на кухне.

Ткнувшись в соседнюю дверь, я поняла — закрыта. Изнутри на засов. Он обиделся и снова отгораживается от меня. Я постучала. Прислушалась. Внутри царила тишина. Наверное, спит. Или не хочет разговаривать. Ну, что ж, поговорим завтра. Сдаваться я была не намерена. Завтра или послезавтра, но я поговорю с ним.

Я вернулась к себе и легла. Завтра все будет иначе. Я все исправлю. Буду пытаться снова и снова. На этой мысли я заснула.

Проснулась я от ощущения, что кто-то рядом со мной есть.

- Риаган?

Я села в кровати и потянулась за свечой и огнивом.

- Не надо, не зажигай! Я посижу с тобой немного…

Его силуэт слабо прорисовывался в свете луны. Риаган сидел на полу, прислонившись спиной к кровати.

Пришел, значит тоже хочет что-то изменить. Я обрадовалась. Хорошо, что мне не придется пробиваться сквозь стену обиды.