…

— Ты в порядке?

Крокодил сидел рядом и встревожено заглядывал ей в лицо.

— Я жива.

— Естественно. Это же пневматика.

— У меня грудь болит.

— Это очень хорошая пневматика. Пластиковый штендер насквозь пробивает. А если в глаз попадёт, то и убить может. Смотря какое расстояние ещё будет. Ты почему к колодцу не отошла?

— Я его не видела. Снова очутилась «там».

— Снова гоблины?

— Нет. Стрелял в меня ты. Зачем ты в меня стрелял? Зачем вообще ты говорил всё это? Что за шутка такая мерзкая? Если это вообще шутка? В колодце что, действительно чей-то труп? — Белль закрыла лицо руками и перекатилась на бок, сглотнув, застрявший комок в горле.

— Это был обещанный урок. Помнишь, ты спросила, как спастись, если в тебя целятся из пистолета? Вот это он и был.

— Почему ты сразу мне не сказал?

— Ты должна была поверить в опасность и бороться за свою жизнь до последнего.

— Как я должна была бороться, Крокодил? Ты сам сказал, что мне не спастись!

— Мало ли, что я сказал? Противник в жизни не скажет тебе правды! Я сначала подумал, что ты попытаешься меня уболтать. Иногда болтовня помогает оттянуть время. И я тебе указал на колодец. Ты могла спрятаться за ним и потом скрыться по тропе. С той стороны…

Белль подорвалась и стала беспорядочно колотить его в грудь, по рукам и по лицу.

— Ты в меня стрелял!

— Я же не знал, что ты опять выпадешь из реальности. Ну прости меня. Хреновый из меня учитель!

— Я думала, что умерла! Ненавижу! Крокодил!

Крокодил даже не пытался защититься, только улыбался как дурак, а потом вытащил из-за пазухи пистолет и протянул Белль.

— Хочешь в меня шмальнуть?

Белль перестала его колотить и нерешительно уставилась на протянутый рукоятью вперёд пистолет.

— Покажи, как стрелять.

Она выстрелила в него трижды, но попала только один раз. В шляпу.

========== Часть 4 ==========

19

После того случая в лесу Белль больше не выпадала из реальности, и гоблины её тоже оставили, но теперь ей частенько снился тот магазин. Она бродила по нему, вдыхая цветочные запахи, но стоило ей открыть дверь и попытаться выйти на улицу или в подсобку магазина, она просыпалась. В самом магазине больше никто ей не угрожал и не преследовал. Кроме неё самой там теперь никто не появлялся. Только прохожие продолжали сновать туда-сюда за стеклом. Вместе с пропажей гоблинов, отпала нужда учиться от них защищаться. Та Белль, что в ужасе съёживалась от невнятных теней с пистолетами, умерла на поляне от своего страха. Новой Белль теперь хотелось узнать: почему ей продолжает сниться этот магазин.

Доктор Хоппер продолжал уверять, что для Белль это место — укрытие от её страхов и сомнений. Он до сих пор считал, что своими улучшениями Белль обязана исключительно лекарствам. Ну и прогулкам на свежем воздухе, естественно.

Через неделю их маленький городишко засыпало первым снегом, а Белль перестала покупать газеты. Теперь она помогала Мэри-Маргарэт в библиотеке. Получилось как-то случайно. Белль принесла прочитанные книги, и когда выбирала новые, предложила Мэри-Маргарет залезть на стремянку, чтобы поставить том энциклопедии на место. И как-то незаметно для себя продолжила помогать дальше.

Это была ещё не работа, но Мэри-Маргарет ходила с огромным животом, оставалось два месяца до знаменательного события, и, пока было время, готовила себе замену. Белль старалась изо всех сил. Уже сейчас на стажировке это казалось работой мечты. Всюду были книги, светло и тихо. С системой формуляров и каталогов она уже разобралась. В перерывах можно было читать какие угодно книги. И ей уже доверили ключи от чердака, так что теперь возвращаться домой можно было не по пожарной лестнице, а по нормальной и даже обитой ковролином, не боясь сломать себе ноги на железных ступеньках, к зиме к тому же обросших наледью.

Новая лестница нравилась Белль безумно. При проходе через хранилище ею больше никто не пользовался. Здесь она была довольно тёмной и пыльной. Ступеньки поскрипывали в тишине, и нужно было брать с собой фонарик, чтобы нигде не споткнуться. Особенно вечером, когда на улице темнело рано, даже уличного освещения не хватало. Лестница заканчивалась пролётом под потолком, в котором и была та самая дверь, открывающаяся вверх, как крышка у погреба. Заветная дверь на чердак. И ключ от неё был только у Белль.

Крокодил ворчал, что это нечестно, ведь это его квартира, почему он тоже не может пользоваться вип-входом, на что Белль не переставала повторять, что лестница идёт через хранилище, а туда посторонним нельзя.

— Да что вы там такое храните, что честному крокодилу туда путь заказан?

— Мы туда складываем тела читателей, которые забывают возвращать книги, — Белль погрозила ему томиком Штильмарка, который Крокодил должен был вернуть ещё месяц назад.

— Это «Наследник из Калькутты»! — ответил Крокодил, как будто это всё объясняло.

Белль только вздохнула. Это действительно всё объясняло. Она сама пыталась прочитать наследника не единожды, но книжка не давалась ни в какую. Будто заколдованная.

Работа отнимала много времени, но в полдень Белль исправно брала с собой пакет с едой и бежала в зоопарк — обедать вдвоём, глядя на террариумы с кайманами. Кайманы в это время тоже иногда обедали тощими белыми курицами.

— Жалко цыплят, — пробубнила Белль, обсасывая куриное крылышко в кляре.

— Бессмысленная жизнь, мучительная смерть, — поддакнул Крокодил. — Именно поэтому мне нравится идея реинкарнации.

— Перерождение, — Белль задумалась. — Мне попадалась недавно книга про это. Мне кажется, слишком много вероятностей.

— Ну да. Ты бы могла оказаться консультантом в магазине бытовой техники, а я вообще кактусом!

— Мы бы всё равно встретились. Ты бы стоял у меня на подоконнике, я бы поливала тебя и подкармливала вкусными удобрениями. А ты бы радовал меня своими колючками и иногда цвёл.

— Звучит неплохо. Но я бы всё равно предпочёл что-то более… осмысленное.

— Хорошо. Я договорюсь.

20

Сегодня у Крокодила был выходной, но идти за продуктами всё равно был черёд Белль. Так утверждал Крокодил, хотя Белль подозревала, что он так настаивал на этом только для того, чтобы его соседка поднималась домой по пожарной лестнице. Как будто ревновал к внутренней лестнице. По счастью, сегодня работы было не особенно много, и Мэри-Маргарет отпустила её пораньше. Белль купила по списку всё, что могло уместиться в их новый компактный холодильник, который Крокодил сегодня обещал притащить. Белль пыталась разузнать, откуда он его возьмёт, но он только поклялся, что холодильник совершенно точно не краденый. Большее Белль не волновало.

Дома её ждали гости. Вернее, гость. За их любимым обеденным столом Крокодил сидел в компании Франкенштейна. Несмотря на то, что чёрный хирург сидел спиной, Белль сразу его узнала по светлым всклокоченным волосам, как у панкующего подростка, и побитому чемоданчику, прислоненного к керосиновой бочке. Ещё перед ванной стоял неподключеный «новый» холодильник. Холодильник Белль понравился, он был чуть больше, чем старый, с красивым пятном ржавчины в форме пятиконечной звезды на верхушке и парой дешёвых магнитиков на дверце.

Когда Белль вошла, мужчины о чём-то глухо разговаривали, но при её появлении заговорили ещё тише.

Крокодил сидел такой же, каким утром его оставила Белль — в застиранных трусах, зелёной футболке и с её резинкой на отросших седых волосах, которые торчали на затылке неаккуратным хвостиком.

Воздух был сизым от сигаретного дыма. Они оба курили. Франкенщтейн свои сладковатые вонючие сигареты, а Крокодил — трубку, как будто копируя дёрганую манеру Франкенштейна, резко подносил её к губам и с удовольствием выдувал вереницы мелких пузырей, после чего подливал мыльной воды из консервной банки. Перед Франкенштейном тоже стояла такая, только до верху заполненная бычками и пеплом. В последнее время у них скопилось довольно много жестяных банок.