Медицина по-прежнему остается для меня чем-то очень близким – нельзя просто взять и перестать быть врачом. Нельзя заставить себя перестать подбегать к упавшему на дороге велосипедисту, перестать отвечать на СМС от друзей, спрашивающих у тебя совета по поводу зачатия ребенка. Так что когда в 2016 году правительство объявило войну врачам – заставило их работать больше, чем когда бы то ни было, за меньше, чем когда бы то ни было, – я был полностью солидарен с врачами. А когда правительство принялось снова и снова нагло врать, будто доктора жадничают, будто они пошли в медицину ради денег, а не чтобы помогать людям, я был попросту в бешенстве, поскольку знал, что это не так.

Младшие врачи потерпели в этом сражении поражение главным образом потому, что правительство своим злым раскатистым голосом просто их заглушило, потому что они были слишком рассудительными и тихими. Я понял, что каждый медработник – будь то врач, медсестра, акушерка, фармацевт, физиотерапевт или фельдшер «скорой» – должен как можно громче заявить о реалиях своей работы, чтобы, когда в следующий раз министр здравоохранения начнет врать, будто врачами движет жажда наживы, люди знали, насколько нелепы эти заявления. Кто в здравом уме пойдет в медицину из корыстных соображений? Я бы такой работы не пожелал никому. Я испытываю бесконечное уважение ко всем рядовым работникам НСЗ, потому что сам в итоге с этой работой явно не справился.

Пока я писал эту книгу, через шесть лет после того, как ушел из медицины, я встретился с десятками бывших коллег. То, что многие из них уволились из родильного отделения, явно говорит о том, что НСЗ оказалась на коленях. Каждый из них говорил мне про массовый уход людей из медицины. Когда я бросил медицину, это был лишь небольшой сбой в матрице, незначительное отклонение. Теперь же во всех больницах полно людей, которые привели в действие запасной план – уехали работать в Канаду, перешли в фармацевтическую компанию или устроились где-то в Сити. Большинство из моих бывших коллег сами отчаянно искали выход из ситуации – политикам удалось задушить в них замечательных, преданных своему делу врачей, у которых иначе не было бы никаких причин уходить. В былые времена эти люди ради своей работы переносили свои свадьбы.

Другой общей темой для всех врачей стало то, что все один за другим снова и снова переживают самые грустные, самые мрачные случаи из своей практики. Мозг словно проигрывает эти истории в самом высоком качестве. Они помнят, в какой именно палате это произошло, пускай последний раз в этом родильном отделении они и были 10 лет назад. Помнят, в какой обуви был муж их пациентки, какая песня звучала по радио. У старших врачей-консультантов дрожат голоса, когда они рассказывают про случившиеся с их пациентами несчастья – эти высокие и статные мужчины едва сдерживают свои слезы.

Один друг рассказал мне про проведенное им посмертно кесарево: мать замертво упала перед ним, и он вырезал из нее ребенка прямо на полу. Ребенок выжил. «Ты спас не того! Ты спас не того!» – только и кричал ее муж.

Но не мне учить, как справляться с горем – книга эта вовсе не об этом. Я попросту рассказал про свой собственный опыт в медицине, показал, как выглядит эта работа изнутри.

Пообещайте мне следующее: когда в следующий раз правительство поднимет руку на НСЗ, не верьте лживым политикам на слово. Задумайтесь о том, насколько тяжко приходится медработникам как дома, так и на работе. Помните, что они делают нечто невероятное и при этом стараются, как могут. Ваше пребывание в больнице может ранить их гораздо сильнее, чем вас самих.

Выражаю свою любовь и благодарность Джесс Купер и Кэт Саммерхейс из литературного агентства «Кертис Браун». Джесс, прости, что тебе пришлось перечитать все это столько раз на позднем сроке беременности. Франческе Мэйн, моему самому невероятному редактору – у меня нет слов, чтобы выразить тебе свою признательность. Впрочем, как обычно.

Джеймсу, моему второму пилоту на протяжении всего этого пути.

Докторам Кей, Кей, Кей и Кей. Софи, – из тебя выйдет акушер-гинеколог куда лучше того, которым был я. Дэн, ты сделал правильный выбор, когда пошел против родительской воли (и начал изучать право). Моим родителям, Наоми и Стюарту, – я и правда вас люблю.

Спасибо Марку Уотсону за то, что помог всему этому случиться. Джейн Голдман за то, что научила меня все подробно расписывать. Дэну Швимеру за шутку (которую переводчик опустил из-за непереводимости, ну и вообще она нелепая. – Примеч. перев.). Джастину Майерсу – за его мудрые слова. Керри Фаррел – за название книги. Стивену Маккраму – за ту первую работу по написанию телевизионных сценариев, с которой он мне помог, когда я ушел из медицины. Каролин Найт, которая вовремя меня останавливала («Лучше опустить эти детали, а то твоим читателям никогда не захочется заводить детей»).

Моим многочисленным бывшим коллегам, поделившимся со мной воспоминаниями.

Ну и, конечно же, никаких благодарностей Джереми Ханту.