Сложной задачей оказалось отстраниться от увиденного. Это поразило до глубины души. Слишком интересно и увлекательно видеть, думать, чувствовать, как другое существо. Только умирать не так забавно. Но в отальном…

Что за мысли? Какое интересно может быть? Идиотка, тебе тут не больше недели осталось находиться. А потом ведь забудешь все, распрощаешься со способностями и своей памятью. Надо поубавить свое любопытство.

Я не заметила, как дошла до своей комнаты. Постоянно пыталась направить мысли в нужное русло. Ведь предстояло еще вызывать дух матери. Но вновь и вновь вспоминала свои ощущения при переселении в тело того зверька.

Кстати, а способности при перемещении в мой мир исчезнут? Или придется до конца жизни избегать общество людей? Некроманты, если правильно помню из разных фильмов и услышанного, ведут затворнический образ жизни. Но сомневаюсь, что из-за какого-то там страха наполниться энергией. Тогда почему? Даже Миссуния забралась в какую-то глушь, хотя могла бы поселиться и поближе к людям.

Вопросы казались интересными. Но искать ответы на них не видела никакого смысла.

Грязные руки пришлось сразу же отмыть. Платье я с трудом сняла сама и хотела уже переодеться в пижаму, но передумала. Решила перед сном все-таки принять ванну. Поэтому позвала Нэсси, отмокла совсем немного в теплой водичке и вскоре снова вернулась к книге.

Внимательно прочитала определение заклинания по призыву духов. Запомнила в нем каждое слово и только после уселась в самый центр ковра в позе лотоса. Вновь позвала маму, как проделывала это прежде. Но у меня опять же не удалось.

Что я неправильно делаю?

Подошла к окну, устремила взгляд в темноту за ним. Там ничего не было видно, но я и не пыталась что-то рассмотреть. Вернулась к книге и еще раз перечитала то место, где говорилось про «Путь Духа». На этот раз я проделала все необходимые пункты.

Может просто надо найти какую-то взаимосвязь между последним и самим вызовом?

Я вернулась на ковер, потрясла руками и подергала плечами, пытаясь их максимально расслабить. Закрыла глаза, начала действовать так же, как рядом с трупом животного, но вместо мутных зрачков обратила взор куда-то в темноту своего сознания. Через несколько минут оно словно стало объемнее. Там послышались шорохи и неуловимый тихий шепот многочисленных голосов.

Вот оно, надо звать.

– Мама… – совсем тихо произнесла я. – Мама… – через пару минут повторила настойчивее.

– Да, деточка, – послышался совсем рядом знакомый, но немного тихий и растворяющийся в пространстве голос.

Я открыла глаза и увидела прозрачный белый сгусток, очень похожий на маму. Слезы сами навернулись на глаза, ком подступил к горлу. Я безумно по ней соскучилась. Она была так молода, а уже стала духом. С трудом сдержала порыв обнять ее, ведь у меня ничего не получится.

– Не плачь, родная моя. У меня все хорошо, – подлетела она ближе, улыбнулась и поднесла бесплотную руку почти впритык к моей щеке. – Я люблю тебя, Алисочка.

– Мама, – только это и могла говорить.

Чувство беспомощности полностью заполнило меня. Ведь вот она, такая родная, а я ничего не могу с этим поделать. Не знаю как исправить, не имею возможности дотронуться и услышать ее биение сердца.

– Не плачь. Мне там хорошо. Мы с папой вместе, – и дух принял позу, словно сидит рядом. Как раньше, там, дома.

– Из-за чего вы умерли? Что произошло? – я с трудом смогла выдавить интересующие вопросы.

Хотелось разреветься, обнять маму, чтобы она утешила, погладила по голове и никуда больше не уходила. Но я старалась, чтобы подбородок не дергался, ощутимо сжимала кулак и мысленно уговаривала держать себя в руках.

– О-о-о, это долгая и грустная история, – свела она брови, опустила взгляд и покачала головой.

– Но я для этого тебя и позвала.

Ко мне опять повернули голову, улыбнулись и попытались дотронуться до еще мокрых волос. Я следила за каждым движением, ловила малейшую ее эмоцию. Только чтобы насладиться этим моментом, ничего не пропустить, побыть с мамочкой совсем немного.

– Хорошо, – сказала она и устремила взгляд куда-то далеко-далеко перед собой, словно находилась совершенно не здесь. – Мы с папой не рассказывали много всего, старались отгородить тебя от неприятностей, свалившихся на нашу голову. Я заболела, – ненадолго замолчала она, – Сильно заболела. Помнишь мою постоянную усталость?

Я кивнула.

– Врачи поставили диагноз кардиомиопатия, и лечением была пересадка сердца.

Моя мама болела, а я даже не догадывалась. Конечно, замечала ее частые головокружения, отдышку и быструю утомляемость. Но понять, что так больна, не смогла.

– Операция была очень дорогая. Умирать не хотелось, и мы с твоим отцом решили одолжить денег. Много денег. В банках кредит на такую сумму не дают, у родственников взять тоже не могли, ведь их нет. Пришлось найти человека по объявлению и слезно умолять с большими процентами дать денег, – и тут дух матери грустно покачал головой. – Это было большой ошибкой. Мы с отцом два месяца как взяли деньги, занесли задаток и уже были в списке на пересадку, как к нам пришли за первой суммой для возврата долга. Не успели ничего скопить и отдали из позаимствованных денег. Через три недели нам сказали точную дату операции и попросили внести всю сумму, что мы и сделали. При этом остались на нуле. А через несколько дней пришли за второй выплатой. Ты тогда поехала на рынок по моей просьбе за покупками.

Помню я ту поездку. Мама написала мне небольшой список, дала денег и отправила. А я обошла все возможные ларьки и магазины, чтобы найти хоть какой-нибудь пункт из перечисленного. Но нигде не было ничего подобного. Так и приехала домой с пустыми руками. И, что меня удивило тогда больше всего, мама из-за этого даже не огорчилась.

– Денег на выплату у нас не было, и нам дали еще пару дней. Мы с папой просили у всех знакомых и коллег. Никто не помог. А потом настал тот злополучный вечер. Я так обрадовалась, когда ты попросила пойти погулять, – она повернула голову в мою сторону. Взгляд у нее был любящим, добрым и согревающим душу. – Они пришли поздно, долго ругались с отцом в коридоре. Кидались мебелью. Потом Саша побежал ко мне в спальню за пистолетом. Он купил его как только взяли деньги и хранил в тумбочке возле кровати. Но добежать не успел – получил удар сзади по голове. Я, когда это увидела, громко закричала. Они говорили, чтобы замолчала, но я не могла остановиться. Тогда и послышался выстрел. Они сообразили, что сделали, и поспешно ушли.

– Ужас, – только и сказала я, а после все-таки расплакалась.

Мама пыталась меня успокоить, но слова не помогали. Мне нужно было ее тепло, чувствовать руки, как прижимает к своей груди. Но ничего этого дух сделать не мог. Ведь ее больше нет в живых. Потому что дочь не пришла вовремя, не расправилась с грозными мужчинами и не помогла в нужный момент.

Знаю, что толком ничего не сделала бы. Но больше винить некого.

Дух не уходил от меня, не оставил, пытался поддержать. Вскоре у нее получилось отвлечь. Мама начала спрашивать, а я рассказывала. Про путешествие в этот мир, обретенную магию, свои способности и как пыталась сегодня вызвать ее. В ответ услышала много интересных историй из их с папой жизни. К моменту смерти мы больше не возвращались. Сторонились этой темы. Ведь слезы успели высохнуть, а всхлипы только-только прекратились.

И только с первыми лучами солнца, когда они начали пронизывать прозрачный белый дух, делая менее видимым, я вспомнила о предстоящем испытании. Прощаться не хотелось, но надо было. Ведь папа ждет ее там, в загробном мире. Я знала, что могу позвать ее еще раз. Но точно понимала, что никогда больше этого не сделаю. Мне больно ее видеть такой. В памяти мама должна остаться живой. И в моем понимании, призывая ее сюда, я только лишний раз беспокою дух. Хочется, чтобы ей было хорошо.

Я долго настраивалась, чтобы сказать заветное «прощай». Много раз поднимала совершенно глупые темы, просто оттягивая этот момент. Но в конечном итоге снова села в позу лотоса, обратилась в темноту своего сознания и попросила уйти.