Леяна замерла где-то поблизости, по крайней мере В. надеялся на это. Но она не выдавала своего присутствия даже легким шорохом. В. почувствовал себя крайне неуютно. Впрочем, он уже начинал привыкать к подобному состоянию. Здесь, в этом странном Доме, ему с самой первой минуты было неуютно. А сейчас он мог бы испугаться не на шутку, да только вовремя сообразил, что началось очередное испытание, которое В. на сей раз вознамерился пройти с честью.

Несколько минут прошло в кромешной тьме и абсолютном безмолвии. В. прислушался, не слышно ли рядом дыхания его спутницы, но не уловил ни звука. Он тихонько позвал: – «Леяна!» Его собственный голос прозвучал в тишине слишком гулко. Молчание, нет ответа. В. раздраженно хмыкнул. Дурацкое испытание! Чего от него ждут? Что он будет тыкаться в стены, как слепой щенок?

Но время тянулось, а В. вынужден был так же тупо стоять на одном месте. Он пошарил рукой вокруг, надеясь ухватить Леяну за платье, но без толку, плутовка будто испарилась. В. фыркнул, как норовистый конь. Ну нет, она не заставит его умалять о помощи!

Что он может сделать в данных обстоятельствах? Вернуться в лифт? Где-то за его спиной должна была находиться дверь, из которой он только что вышел. В. отступил назад и пошарил рукой позади себя. Ничего, пустота. Он сделал еще шаг и снова попытался нащупать дверь лифта. Пусто, дверь тоже исчезла. Тогда В. сменил тактику. Он сделал несколько осторожных шагов вперед, потом влево, опять вперед…

У него закружилась голова. Если бы не ощущение пола под ногами, он перестал бы понимать, где верх и где низ. Вертикальное положение казалось В. слишком неустойчивым, ему даже захотелось встать на четвереньки. Но эту мысль он тут же отбросил. Наверняка Леяна наблюдает за ним, не хватало ему еще предстать перед ней в роли четвероногого! Но после многих безуспешных попыток нащупать в темноте хоть что-то В. сдался. Он уселся на пол и стал ждать сам не зная чего.

– Так не интересно-о-о! – протянул знакомый В. сладкий голосок.

Раздался громкий хлопок, будто кто-то ударил в ладоши, и яркий свет прорезал тьму. В. сперва инстинктивно зажмурился, потом с трудом разлепил глаза и огляделся вокруг.

Довольно просторное жилище было заставлено мебелью с бордовой плюшевой обивкой. Креслица, стульчики, пуфики – все мягкое, пузатое, с изогнутыми ножками – толпились в этой комнате, как стадо причудливых бордовых животных. Немалое количество бордовых пуфиков было расставлено вокруг В. Он никак не мог миновать их в своих поисках во тьме, но почему В. не споткнулся ни об один из них – об этом он не задумывался, потому что ему уже надоело задумываться обо всем странном и непонятном, что происходило с ним. Но бордовые пуфики не особенно заинтересовали В. еще и потому, что наконец-то его взгляд нашел Леяну.

Соблазнительная кокетка в розовом полупрозрачном халатике, отороченным розовым пухом, возлежала среди бордовых подушек на мягком диванчике и потягивала из хрустального бокала бордовую жидкость, судя по всему, вино. В. опять хмыкнул. Что ж, попивать бордовое вино на бордовом диванчике, в то время пока В. изображает из себя незрячего идиота – это вполне в духе Леяны.

Милое создание в розовом поправило золотистый локон, взмахнуло длинными ресницами и обиженно надуло губки.

– Так не интересно-о-о, – повторила Леяна. – Хотелось бы увидеть что-нибудь более оригинальное и замысловатое, чем это!

Поставив бокал на столик и, легко спрыгнув с дивана, Леяна принялась на полусогнутых ногах, растопырив руки, нетвердо шагать по комнате с выражением слабоумия легкой степени на лице.

В. гордо молчал. Он понятия не имел, как Леяна могла наблюдать за ним в кромешной тьме, может быть, у нее имелся прибор ночного видения специально для такого случая. Но этот спектакль как две капли воды был похож на представление, которое В. видел вчера в исполнении Мастера А. Теперь В. уже не сомневался, что Леяна родня Мастеру А. Определенно, их стиль общения отличался чудовищным однообразием.

Но В. уже был научен горьким опытом, и потому он приложил все усилия, чтобы сохранить на своем лице выражение непоколебимого беспристрастия (хотя ноздри его уже раздувались как у разъяренного быка). Он восседал на полу со скрещенными ногами совершенно спокойный (точнее, напряженно закаменевший, как странное живое изваяние), и прожигал невозмутимым взглядом шутницу (вернее, сердито хмурился на нее из-под насупленных бровей).

А Леяна залилась звонким смехом и, подбежав к нему, плюхнулась на пол рядом. Вдруг она обвила руками шею В. и, заглядывая ему в глаза, смиренно проворковала:

– Прости, не смогла удержаться, захотелось немного пошалить, – при этом пальчиками она перебирала волосы на затылке В.

Как и следовало ожидать, через минуту от гнева В. не осталось и следа, и он позволил себя увлечь на мягкий бордовый диванчик. Леяна уселась рядом с ним, подобрав под себя голенькие ножки. Когда она вот так сидела рядом, все мысли удивительно быстро улетучивались из его головы. Леяна опять взяла в руку бокал и отхлебнула вино. Или может быть не вино, а гранатовый сок. В. не знал, что она там попивала, ведь ему-то не предложили попробовать напиток.

Пальчиками другой руки Леяна играла с розовым пухом на своем халатике. Эта сцена могла бы выглядеть пошло, если бы на месте Леяны была любая другая женщина. Вся обстановка и розовый наряд подошли бы дешевой проститутке, но Леяна в этом антураже выглядела как маленькая клубничная принцесса.

Кровь закипала в В. и темная пелена туманила его взор. «Боже, как глупо, пошло, банально! Я похож на дикого зверя, принюхивающегося к самке, – произносил в голове у В. последние слова голос благоразумия. – И ведь она нарочно дразнит меня, и я это понимаю. Тем обидней опять попасться в ее сети. Я должен держать себя в руках. Если снова размякну, то потеряю последние крохи самоуважения…Я должен… держать… себя в руках… во что бы то ни стало…»

Но все увещевания рассудка были напрасны, сколько угодно В. мог уговаривать себя не смотреть на Леяну, но его взгляд был прикован к чаровнице, а нос так и норовил поглубже вдохнуть ее сладкий ванильный аромат. Если В. и хотел что-то «держать в руках», то только округлые бедра красотки. Не в силах противиться неслышному зову соблазнительницы, В. положил руку на атласную ножку Леяны.

***

Как легко рука скользит по ее нежной коже – словно быстрая лодка на всех парусах несется по водной глади. Как сладко держать ее стройный стан в объятиях – словно поймал сказочную синюю птицу и обрел неизбывное счастье. Как робко бьется ее сердце – словно пробуждается вся нежность мира. Сколько невероятных приключений сулит этот путь, что проделывают пальцы по ее трепетному телу.

То, что скрыто там, под тонкой розовой тканью, не снилось в самом волшебном сне, не грезилось в самых дивных мечтах. Это целый мир с полями колосящейся пшеницы, цветущими персиковыми садами и изумрудными холмами. Я хотел бы стать крошечным и обойти его весь, я хотел бы поселиться в этом мире, возделывать его пашни, гулять в тенистых парках и пить чистую воду из освежающих родников.

Только позволь прикоснуться к тебе, и чудо станет возможным. Позволь сплести мои руки с твоими, и мы найдем дорогу друг к другу. Разреши прильнуть к твоим губам, и я выпью тебя до дна. Опьяни меня сладкой негой, струящейся из твоего рта, дай поймать губами твой язык, прыткой змейкой ускользающий от меня. Я настигну его, ведь я уже поймал тебя. И ты не сбежишь от меня, не спрячешься. Я покорю тебя, скоро я завоюю тебя всю. Тебе нет спасения. Нет спасения, как и мне. Я погибаю в тебе, или ты погибаешь во мне. Неважно, все неважно…

***

В. целовал Леяну, и казалось, она тает под ним как масло. Древний как мир инстинкт завладел ими. В. вспоминал о прошедшем дне, о том, как Леяна насмехалась над ним, и чем больше он вспоминал о своем унижении, тем более жгучим становилось его желание подчинить себе неукротимую красавицу.