Дети тут же, словно совята, завертели головами, надеясь увидеть взрослых сов, но эту ночную птицу и днём-то не всегда заметишь, а ночью увидеть их – пустая трата времени. Я пробежал фонариком по веткам вокруг нас в надежде, что луч света отразится в глазах взрослой совы. Но нет, родителей рядом не было.

– Ну что, удовлетворили своё любопытство?

– Ага, – хором откликнулись мальчишки.

– Домой? – предложил я.

– Байрон, пошли. Пошли, Малявка, — скомандовал своим любимцам Женька, после чего наша ватага отправилась в обратный путь.

Байрон, прежде чем уйти, бухнул вверх для проформы, как бы предупреждая совят, чтобы те не вздумали забираться на его территорию. Совята оставили Байрона без ответа.

В доме я уложил детей в постели. Уже приоткрыл дверь, чтобы выйти, но тут в темноте послышался Арсин голос:

– Па, а что было в сказке дальше?

– О-хо-хо-х, – вздохнул я и повернулся к детям. Они, подобно совятам, довольные зашуршали одеялами, устраиваясь так, чтобы удобней было меня слушать…

– Знаешь, Кезон, а это неплохая идея, – сенатор Гай Децим задумчиво катал между ладонями пустой серебряный кубок. Вино ему понравилось. Видимо, прижимистый Кезон откупорил ради такого случая бочонок с лучшим вином: – А теперь, будь добр, обо всём подробнее.

– Ты, сенатор, даже не сомневайся, так как идея действительно великолепна. Она принесёт большую прибыль и мне, и тебе, – Кезон ждал, когда Гай Децим поставит кубок на стол, чтобы подать знак слуге. Слуга, стоявший в сторонке и без того был готов по любому сигналу наполнить сосуд гостя вином: – Все хозяева гладиаторских школ уже знают о том, что в гладиаторских боях в честь победы Цезаря будут участвовать только пленные солдаты. Многие из ланист даже не станут подавать списки бойцов, чтобы Сенат мог выбрать лучших и оплатить их. Нам необходимо распустить слушок, что одновременно с играми в Риме, пройдут бои ещё в нескольких провинциях. Под эти мнимые бои я скуплю у других ланист гладиаторов по достаточно низкой цене. Твоя задача состоит в том, чтобы убедить Сенат купить гладиаторов для предстоящих игр у меня. Цена на этих бойцов будет, как ты знаешь, примерно вдвое больше, чем та, за которую я их приобрету. Прибыль я предлагаю поделить пополам.

– Осталось придумать, куда деть пленных варваров, предназначенных для игр гладиаторов, – Гай Децим наконец-то поставил кубок на маленький столик, стоявший рядом с креслом, на котором он сидел, и дважды легонько стукнул по нему ногтем. Слуга мгновенно подскочил к столику и налил вина. Гай Децим с удовольствием сделал большой глоток и прикрыл глаза. Вино было в меру горячим и содержало идеальный баланс добавленных специй.

Не поднимая опущенных век, сенатор продолжил:

–Вся загвоздка в том, дорогой Кезон, как нам избавиться от пленных галлов.

На несколько минут в комнате наступила тишина, нарушаемая только дыханием находящихся в ней людей. Кезон со своего места с надеждой всматривался в лицо сенатора, но тот, казалось, заснул. «Быть может, стоит его как-то разбудить?» – подумал Кезон и даже сделал попытку приподняться со стула, но в этот момент Гай Децим открыл глаза и внимательно посмотрел на него.

– Я сообразил, куда мы денем галлов, – с видом триумфатора сенатор допил кубок и снова стал катать его меж ладоней.

– Слушаю тебя с нетерпением, – Кезон, жадный до денег, весь подался вперёд. Глаза его алчно заблестели, а лоб покрылся испариной от предвкушения прибыли.

– Мы принесём их в жертву, – сказал Гай Децим, глядя на потное лицо своего собеседника, а за тем развил свою мысль: – Ты, Кезон, будучи ланистой, как никто другой должен понимать, что гладиаторские бои – это особая форма жертвоприношения, где павшие на арене гладиаторы являют собой жертву Великому Риму и богам, которые ему покровительствуют. Ритуалы жертвоприношения в свою очередь могут быть очень разнообразными. Можно вывести человека на площадь и принародно перерезать ему горло в знак уважения любимого бога. Можно привязать его к столбу, обложить дровами и сжечь на костре, при этом наши жрецы любой костёр провозгласят священным огнём. Но с этими людьми, мой дорогой Кезон, мы поступим совершенно иначе. Принеся их в жертву по придуманному мной ритуалу, мы не только отдадим честь триумфатору Цезарю, но вдобавок неплохо поправим наше финансовое состояние.

– Мне не терпится узнать, каким образом произойдёт придуманная тобой гекатомба, в которой сотню быков заменит сотня галлов, – Кезон захохотал над собственной шуткой, щёлкнул пальцами, и слуга наполнил сосуд сенатора снова. Гай Децим удовлетворённо кивнул и отпил из кубка.

– Мы «замостим» телами галлов дорогу Цезарю и его легионам. Уложим их так, чтобы по их телам Цезарь по Кливус Викториа вошёл в Рим. Они будут лежать под специально сделанными деревянными настилами через промежутки, позволяющие наверняка раздавить их. Если кто-то из них и выживет, то в этом случае он вряд ли сможет держать в руке меч, чтобы участвовать в поединках.

– Гениально, сенатор! – Кезон энергично потёр ладони. – Теперь главное – всё провернуть быстро и без ошибок. Мои люди прямо сегодня запустят слушок об Играх в провинциях, а когда в Рим прибудут пленные, у меня уже будет нужное количество бойцов. Затем дело за вами. Вы должны каким–то образом убедить сенат принести пленных в жертву, а потом оплатить моих гладиаторов.

– Не беспокойся, дорогой Кезон, – Гай Децим покровительственно улыбнулся, – у меня в Сенате есть свои рычаги влияния, и уже сегодня я начну на них нажимать. К моменту прибытия Цезаря всё будет сделано в лучшем виде.

– Нисколько не сомневаюсь в этом, сенатор,– решил польстить сенатору Кезон.

– И я в свою очередь нисколько не сомневаюсь, – говоря это, Гай Децим слегка лукавил, ведь для Сената эти пленники являлись гражданами Римской Республики, пусть даже и восставшими.

Для Сената заставить сражаться пленных на арене было вполне приемлемым наказанием за бунт против Республики, но отправить их как овец на заклание? Гай Децим согласился на предложенную Кезоном аферу не только из-за материальной выгоды. Ему представился случай проверить свою значимость в Сенате, проверить своё влияние. А деньги? Деньги для него были всего лишь приятным дополнением.

Пленные галлы прибыли в Рим примерно через месяц после того, как предводитель восстания, в котором они участвовали, капитулировал. Их поселили в большом бараке. Здесь, на самом краю римского пригорода, они ещё месяц ждали прибытия триумфатора и его войск. Кормили пленных вполне сносно и за время вынужденного бездействия некоторые из галлов даже набрали вес. Целыми днями пленники бродили по двору, огороженному высоким забором. Одни играли в примитивные игры, другие время от времени дрались между собой на потеху охране, третьи просто сидели, тупо уставившись в землю либо в небо. Все знали, что их готовят для битвы друг с другом, и от этой мысли многие из них впали в уныние. Никто из пленников ни секунды не помышлял о побеге и не сожалел, что добровольно вызвался сопровождать Верцигеторикса, отказавшегося от дальнейшей борьбы, к Цезарю. Судьба вождя, сдавшегося на милость победителю, была им неизвестна, что так же влияло на моральное состояние галльских воинов, ввергая их в прострацию и бездну депрессии. Всё же были среди них такие, которых ситуация не сломила. Изо дня в день они упорно истязали себя физическими упражнениями лишь для того, чтобы в последний день своей жизни быть в отличной форме и с оружием в руках достойно встретить неизбежную смерть. Арс был в числе немногих стойких духом и волей солдат. Вооружившись двумя короткими палками, он без конца отрабатывал выпады и уклоны, отрываясь от тренировок только на еду и сон. Но судьба в лице двух хитрых и алчных римлян уготовила пленникам иную участь. Однажды ранним утром галлов вывели из барака, заставили раздеться догола и обнажёнными повели по безымянным грязным улочкам пригорода Рима в сторону Кливус Викториа.