– Она наглоталась крови. То, что это своеобразный дурман для мышки, я узнал уже после ее обеда, – самоуверенно, как всегда. Свою вину даже сейчас не признает.

– Зачем ты вообще вмешался? Она испила бы моей крови, и проблемам конец.

– Твоим проблемам. Ее бы только начались, – слишком серьезно это прозвучало. Я даже слегка отвлеклась, но пульс живого существа с когда-то дурманящим меня ароматом вернул на путь истинный.

– Ты бы выбирал слова. Или ты идешь против нас? – накал повысился. Это стало серьезнее обычной ссоры. – Уже то, что ты помешал мне вчера, является срывом нашей миссии.

– Неа, – расслабленный, насмешливый голос. Шут перестал волноваться окончательно, в отличие от меня. Я просто бесновалась от непонимания и кучи возникших вопросов, но мои инстинкты и порченая кровь брали верх. – Я никогда не говорил, что буду помогать тебе. Никто не давал мне такого приказа. Как раз наоборот, я могу поступать соответственно своим суждениям, – и аловолосый явно победно ухмыляется, но я этого не вижу.

– Я главный сейчас.

А вот Кук злится, пусть и спокоен внешне. С моей эмпатией такое легко понять.

– И я подчиняюсь, но только в том, что касается моей работы. В остальном я волен делать, что моей душе угодно. И сейчас ей угодно забрать мышку, – снова смех в каждом слове. Победный и издевающийся.

– Ты не…

– Сюрп-сюрп…

Договорить ему было не суждено.

– Что за… – это уже Мак.

Растерянный. Хотелось бы это увидеть.

– Сюрп-сюрп…

– Оттащи ее. Она же его выпьет досуха!

Брюнет истерить изволит. И чего так переживать, он же парализованный, я ему легкую смерть устраиваю. Вот же расшумелись.

– Не тяни! Иначе кусок горла ему вырвет, – наставлял мой отравитель. Откуда только знает столько о вампирах. – Я разожму ей челюсть, и тогда оттащишь.

И вправду, через секунду два пальца впились в мою челюсть позади зубов и стали сжимать ее, вынуждая выпустить свою жертву. Ну и ладно, кровь у него все равно какая-то пресная, да и приятный запах исчез.

– Да пусти меня! Больно нужна мне эта трава. Я безвкусную жижу не пью, – стряхнула чужие руки со своей талии.

– Только что ты эту жижу в объёме литра выдула и не поперхнулась, – заметил слегка вспотевший Мак.

– Распробовала не сразу, – ответ для них и вопрос для себя: как я вообще смогла укусить человека с дипломатической неприкосновенностью?

Тут что-то не так, и в первую очередь с самими наемниками. Увы, разум всхлипывал, но неумолимо терялся под напором драконьего безумия.

– Так, ладно. Ты, – Шут очень некультурно тыкал пальцем мне прямо в лицо, – идешь со мной. От меня ни шагу, иначе найду и морально замучаю. Слушаешься во всем, без возражений.

Я сидела на коленях Кука, что придерживал меня за плечи и не спешил отпускать. Запах от него крышесносный, но почему-то мой дракон не принимал его. Больше всего безумной крови понравился, как это ни ужасно, Мак. Именно он стал моей потерянной истинной парой.

Все, когда это пройдет, я либо повешусь, либо его повешу. Присутствия нас двоих этот мир не выдержит.

– О! Она повязалась, – счастливее, чем следовало бы, констатировала факт Ирэн. Так говорили о нашедших свою пару драконах.

Как о животных, ей-богу!

– Ага, с трупом, – спустил фурию на землю мой демон. – Ты забыла, милая, что дракон потерял истинную. Вот и плющить Раэль будет по мертвому. То, что объект ее стенаний все еще жив, для нее пустой звук.

– Это я мертвый истинный, которого она решила оплакивать? – и такой предвкушающий оскал, что мне, даже невменяемой, стало не по себе.

– Не радуйся слишком громко, теперь с ней маешься ты. А Раэль далеко не подарок.

Эти слова отрезвили наемника.

– Телохранитель вроде не я, – справедливо упрекнул, не отмахнешься.

– Я буду рядом, но она вряд ли подпустит к себе кого-то, – пояснил степень попаданства аловолосого Михаэль.

– Любимый, спаси меня! Этот человек хочет меня убить! – и я начала вырываться из захвата.

– Что?! – в шоке были все.

Воспользовавшись замешательством противника, я вырвалась на свободу и бросилась в объятья своей любви.

– Убей его! Убей! – обхватив ногами и руками Мака так сильно, что он при всем желании не мог пошевелить и пальцем, истошно вопила я на всю гостиницу.

– Что-то явно пошло не так, – отмер демон, пристально изучая меня взглядом.

– Все давно пошло не так, а это паранойя, – и заключение было верным. По крайней мере, правдоподобным.

– Мышка, это Кук, – пытаясь избавиться от моей хватки, пояснял мой новоявленный истинный.

– Он жаждет моей крови!

– Да с чего ты взяла!? – вспылил наемник, оторвав от своего лица мою правую руку. Она сильно мешала обзору, но меня волновал убийца за моей спиной, и ладонь мгновенно вернулась на место, оцарапав Мака.

– Так сказала Луна, – объяснила, как мне казалось, прописные истины.

– Какая Луна?

Новый, слаженный вопрос от растерянного народа. Вот глупые!

– Ш-ш-ш, – зашипела на попытавшегося подняться брюнета. Нет уж, пусть остается на месте. – Моя подруга.

– Эм, боюсь спросить, – аккуратно продвигаясь ко мне, отвлекал вопросами демон, – а где она?

– Стой, где стоишь! Нечего прикрываться беседой! Я точно знаю – ты хочешь отобрать мои земли!

– А паранойя цветет и пахнет, – прошептала фурия, но слышали ее все.

– Мышка, где твоя подруга? – подхватил эстафету истинный.

– Возле тебя стоит, – сказала как само собой разумеющееся.

– Раэль, никого рядом со мной нет, – Шут очень пристально посмотрел мне в глаза, будто пытался убедить в чем-то.

– Есть!

– Мышка, никто, кроме тебя, ее не видит, – уже мягче, но все еще с толикой убеждения.

А демон с невестой стояли в проходе, не делая попыток приблизиться, и медленно кивали.

Это что, заговор? Нет, истинный никогда так со мной не поступит.

– Но Олли же ее видит, как и я, – в недоумении смотрю на красную макушку.

– Кто?

– Мой друг, Олли. Он же не дает Кукловоду встать, – объяснила ситуацию этим слепцам.

Вон стоит кудрявый блондин и держит кинжал у беззащитного горла наемника. Его серо-голубые глаза блестят хитринкой.

– Поздравляю. Она еще и шизофреничка, – саркастично произносит фурия и облокачивается о стену. – По ее вчерашнему обеду изолятор с мягкими стеночками плачет.

Не понимаю я ее язвительности. Лучше покрепче обниму свою единственную любовь.

– Спасите, – сип под щекой, – она меня задушит.

– Если только любя, – произносят со смехом сзади, и все звуки стихают.

***

– Так, объясняю для душевнобольных – мой Багрянец устал. Ты его уже задергала до кровавой пены! Так что садись на своего скарха, или я за себя не ручаюсь.

Мы стояли посреди лесной дороги и спорили уже минут пятнадцать. Ну как он не поймет, Дижи хочет откусить мне ногу, да и Луна его боится.

– Какой Багрянец? – впервые слышу это имя.

– Мой конь. Это его имя, – вечная улыбка уже начинала кривиться в злобной гримасе.

Нервный какой.

– Он же вороной, – справедливо заметила несоответствие клички и цвета.

– Он с алым отливом, просто тебя его цвет раньше не особо волновал. А теперь ноги в руки и в седло.

Мак подпихивал меня к скарху, упуская из виду, что я уже пятками две борозды проделала.

– Раэль! Он хочет избавиться от нас! – кричала прихваченная под руку Луна.

– Он истинный, он не может так с нами поступить, – пыталась оправдать любимого, но приближающийся бок Дижи мало этому способствовал.

– Правильно, поверь ему, как поверила Алииру. Пусть тоже разобьет твое сердце, – сидевший на поваленном стволе Олли решил не отмалчиваться.

– Нет!

– Вдребезги, – продолжал друг.

– Он не такой, – уже сквозь выступившие слезы пыталась вразумить своих друзей.

– Дзынь! – он изобразил разбившееся сердце и озвучил его последний стон. – На малюсенькие кровавые кусочки.