- Не вымерли ещё самородки. – Признал Генри. Вися на поясе, он мог смотреть ровно в глаза трупа, присевшего между саркофагами.
- Таки да. Хочешь с ним пообщаться?
- Буду рад.
- Выходи, не бойся. – Это девушка сказала мёртвому, и он подчинился, выползая, поднялся. Опустил глаза.
Будучи живым, наверняка обладал весьма запоминающейся внешностью, по крайней мере, пришита к телу голова явно кого-то симпатичного. Мутные серые глаза, испачканное лицо. Только ненормальный может назвать смерть красивой. Алиса признавала себя безнадёжно безумной.
- Убьешь? – Прошипел он, пытаясь правильно дышать.
- Могу упокоить. – Кивнула, идя на поиск других.
Когда все трое стояли рядом, села на гроб на постаменте, окидывая троицу изучающим взглядом.
- Расклад не радостный. – Начала. – Или упокоение, или закончить ваше совершенствование. На высшую нежить не потяните, слишком много работы. Но и средние весьма ничего. А потом.. не знаю, можно вас оформить как работников академии. Садовник у нас уже ходит .. мм.. неживой. А вот со свободой туго. Никто не отпустит.
Некоторое время царила тишина, а потом один из них заговорил:
- Если упокоишь, можно, я больше не вернусь? Не хочу..
- Да. Я сделаю так, что сознательными вы больше точно не поднимитесь. Не останется даже тела.
- Тогда упокой.
Остальные кивнули в подтверждение. Алиса только улыбнулась, не сомневаясь. Химеры.. сами по себе не ужасны. Ужасно, когда ты открываешь глаза, и понимаешь, что сердце не стучит, тепла и холода не ощущаешь, а тело постепенно гниёт. Разумных мертвецов поднимать запрещено в одиночку. Потому что если ты создаешь несовершенного умного мертвеца, он испытывает страдания. Кажется, что в этом такого? Но учитель никогда не позволял шутить на эту тему. Потому что издеваться над умершим – это полное падение. Уже не человек. Даже не чудище. Мразь. Грязь. Не стоящая даже сожаления.
Когда на дым пришли остальные, от тел не осталось почти ничего. А сознание покинуло их ещё до того, как чёрное пламя начало пожирать своё подношение. Костяш разозлился, конечно, но промолчал. Он переступил границы дозволенного. Никто не может отправить ничего не умеющих детей на войну. И то, что пошли только те, кто был готов к этому, его не оправдывало.
Парень, чьи эксперименты так варварски убили, смотрел на происходящее с иронией и юмором. А на догорающих – с сожалением. Никогда ему не забыть их первый вдох и хриплое: «Что со мной?». Что.. Если бы он знал. Испытанный ужас перед содеянным затмил страх за жизнь. Кто же знал, что мощности хватит на всех? Дурацкий накопитель. И придумал же, поднять мыслящих.. Но ведь как долго готовился, как долго копил силы.
Когда девушка, под прожигающим злобой взглядом преподавателя, сунула экспериментатору в руки черепушку, он не понял ситуации. А потом черепушка представилась, а девушка улыбнулась, уходя. Махнула рукой, пожелала удачи и сбежала. Пара ведь уже закончилась. И пообещала Коснароину характеристику к следующему семинару. Некромант хотел было пойти и объяснить, что под стандарты эти не подпадали, чтобы та не завалила задание, но Генри остановил.
Когда говорящий череп желает поболтать с тобой о делах профессиональных за чашечкой чая, это странно. И только совсем ненормальный или напротив, абсолютно адекватный может согласиться. Ни к первым, ни ко вторым он причислять себя не спешил, но чай заваривать пошёл. И череп с собой прихватил.
- А хозяюшка подождёт, у неё и так дел полно. Она понимающая. – Говорил Генри, пока его в руках несли в общежитие. – А тебя нагоняй ждёт, да? Ну, ничего, если что – иди к ректору. Я этому ушастому всё объясню. Он понимающий.
Парень бы засмеялся, представив себе эту картину, но передумал. А вдруг и правда может? Говорящий же. Да и вообще, разве можно подобное сотворить? Говорящий череп, без скелета. И хозяйка его, должно быть, очень талантлива. Но в этом почему-то сомнений и не было, исходя из её поведения. Проявить сочувствие к тем, кто напал на товарищей, к мертвецам..
Он хмыкнул, впервые за столько курсов задумавшись о причине своего выбора. Не часто рождаются люди с почти противоположными талантами, как у него, но избрать некромантию вместо целительства может только дурак, как считает общественность. Когда он ставил галочку в анкете, об этом не думалось. В голове только стоял труп матери, и дурацкая надежда, развеявшаяся ещё на первом курсе. Некромантия не воскрешает, как и медицина.
Никто и ничто не может вернуть человека к жизни. Но когда ты работаешь с мёртвой материей, постепенно понимаешь, что смерть – это всего лишь состояние не жизни. Мёртвый тоже может ходить, говорить, но .. его душу ничто не тревожит. Это прекрасно, в некоторой мере. Могут сохраняться реакции, характер, мышление. Но не душа.
Сейчас, анализируя свой выбор, он не сожалел. Целители спасают живых, некроманты играют с мёртвыми. Последние куда как привлекательнее и проще. Понимая последних, можно понимать и жизнь.
Глядя на голубое небо, парень улыбался тому факту, что выжил. Повезло. Окажись они более дикими или сообразительными, пришлось бы туго. Мог и не сбежать. А так и учитель к месту оказался.
Мёртвое к мёртвому, живое к живому. Всё просто, на самом деле.
========== Двусторонняя проверка, или пакость от пакостников. Бездонная яма. ==========
Академия магии Шагдар представляет собой довольно большую территорию, окруженную кованой решеткой со всех сторон, сдобренной кучей охранок и магических стен, и войти внутрь сквозь ворота можно только обладая амулетом с эмблемой, которые выдают всем учащимся и преподавателям, или одноразовым пропуском. Кроме того, ворота фиксировали слепки всех прошедших, а привратник записывал их и время прибытия-отбытия. Всё это делалось из-за того, что академия официально считалась закрытой и непроникновенной. А ещё по причине всегда существовавшего здесь комендантского часа. В десять часов все двери закрываются и адептам не выйти и не зайти.
Окружающий её с одной стороны лес кишел нечистью, связанной договором с ректором. А с другой – почти мертвая земля несчастий с нестабильным фоном и обрыв. Туда ходили только тёмные маги, чтобы призывать духов. Сделать это впервые крайне сложно, но в месте, где грани истончены – не в пример легче.
Внутри забора высились десять башен, каждая на факультет, связанные на первом этаже столовой, библиотекой и другими общими помещениями и лучами-переходами. Создавая нечто вроде солнца, башни повторяли и знак академии.
Общежитие сверху выглядело как буква п с длинными ножками. И находилось немного в отдалении от учебного корпуса. Его, в отличие от башен, постоянно достраивали и ремонтировали. На год по десятку раз. Хотя защита общежития не сильно уступала башням, всё же немного отличалась. Если первое защищалось от атак изнутри, то вторые – извне.
Сама по себе академия являлась сосредоточием древней магии такой силы, что нынешний круг магов даже близко не приблизился бы к такому могуществу. Никто и по сей день не может разобраться со всеми плетениями, наложенными на стены. А уж о их повторении не может быть и речи.
Это здание существовало тысячелетия, и когда-то являлось храмом. Его сотни раз реставрировали, подстраивали, ремонтировали. Храм этот считался убежищем всем, кому оно требовалось. В нем находили кров негодяи и невиновные, беглецы и просто путники. Со временем храм захудал, его забросили, о нём забыли. Сейчас не узнать и имени силы, которой он служил. Когда там появилась «зона несчастий», он перешёл в разряд «темных, о которых ходят страшилки». А потом один маг решил приспособить его под свои нужды. Он оказался тем, кто создал ковен – Шагдар Эренус Диабло. Первый ковен – лишь десяток магов, жаждущие свободы от короны и признания от людей. Они пришли под его обветшалые своды от безысходности, привели с собой своих учеников, и со временем «перестроили его», обжили. А когда война за свободу закончилась их победой – остались. Следующий глава ковена увидел, что не все маги такие, как представлял его предшественник, и волшебники разделились. Он хотел мира, хотел равенства, но многие считали себя выше простых людей… И второй глава превратил бывший храм в место, где все дети могли научиться управлять своей силой, не зависимо от её характера. Он воплотил свою мечту, взяв в свои руки будущее магов – детей.
