Яркий, горячий свет выжигал глаза даже через закрытые веки.

Рей пришла в себя, рывком распахнув глаза, и тут же зажмурилась обратно от безжалостного солнца, ослепившего её.

Всё тело было словно зажато в тисках, она попыталась пошевелиться, но ничего не вышло. Проморгавшись слезящимися глазами, девушка попыталась осмотреться.

Песок. Кругом песок. И он доходит ей почти до подбородка.

Осознание происходящего приходит медленно. Мозг отчаянно не хочет верить в очевидные вещи, потому что если он поверит, придется столкнуться с мыслью о том, что всё кончено.

Зыбучие пески. Смерть, которую не посоветуешь и врагу.

Сколько у неё ещё есть времени, пока маленькие песчинки тонкой струйкой не начнут проникать в лёгкие?

— Привет. Отдыхаешь? — Рей дернулась на звук знакомого голоса. В паре метров от неё сидел ребёнок и тыкал палкой в песок рядом с собой.

— Эни? Слава богу! — девушка разрыдалась от облегчения. — Мне нужна помощь! Позови кого-нибудь!

Но он не двинулся с места, продолжая с интересом наблюдать за своим занятием.

— Эни?!

— Прости Рей, но боюсь, тут никого кроме нас нет. — Он всё также невозмутимо возился с палкой.

— Ладно. — Рей попыталась наклониться в его сторону и приподнять руку. Немыслимая сила тянула её вниз, не давая пошевелить и пальцем. — Но ведь ты поможешь мне? Ты же сможешь что-то сделать? — Но она и сама понимала, что ребёнок вряд ли сможет хоть что-то. Последняя нить надежды, казавшаяся спасительной верёвкой, рассыпалась в пальцах гнилой трухой.

— Я же говорил, что нельзя гулять по пустыне без проводника. Пустыня не прощает легкомысленности. Но ведь ты же не слушаешь ни меня, ни, что гораздо важнее, своё сердце.

В голосе паренька звучало легкое разочарование, как будто от журил её за предстоящую смерть.

— Эни, помоги мне! Пожалуйста! Я умру тут! Я не хочу умирать! — Она изо всех сил задергалась, ещё сильнее уходя вниз. Сопротивляться истерике больше не было ни сил ни желания.

Эни тяжело и по взрослому вздохнул:

— Только ты сама можешь себе помочь.

— Нет, я не могу! Меня утянет! Нет! — Первая струйка песка скользнула в рот.

— Просто проснись, Рей. — Невероятно старые на таком юном лице глаза, смотрели по отечески тепло и иронично.

— Нет! Пожалуйста! Нет! — Захлёбывающийся визг разнёсся над песками в спину уходящей фигурке.

— Просто проснись, Рей.

Рей продолжала дергаться, пока песок полностью не поглотил её.

***

Армитаж Хакс сидел на жестком железном стуле и, не моргая, смотрел на монитор камеры наблюдения. Холодно. В этом подвале было невозможно холодно. Словно в морге. Дверь открылась и на пороге появился человек, медленно прошел мимо, взял стул и, перевернув его спинкой вперёд, оседлал задом наперёд, слегка поморщившись, будто движения вызывали у него дискомфорт. Поддернул рукава пиджака, достал пачку, выбил оттуда сигарету и, ловко выдернув её зубами, быстро подкупил.

— Что с ней, Рен? Она ранена? — Армитаж перевел взгляд на свои руки. Те мелко тряслись, так что пришлось сцепить их в замок. Мужчина напротив облокотился локтями о спинку и выпустил белое облако дыма.

— Получила два заряда шокера. Оклемается.

Хакс громко выдохнул и ниже опустил голову.

— Её будут допрашивать? — Голос подрагивает, как и руки, но с ним он ничего не может поделать.

— Флешку со скаченными файлами мы так и не нашли, так что… да.

— Кто? — Вопрос звучит чуть слышно, словно говорящий боится его задать.

— А ты сам как думаешь? — Ещё одно облако поднимается под потолок и медленно летит к вент решетке.

— Что ты сделаешь с ней потом?

Повисло молчание.

— Прошу, скажи мне, что с ней будет? — Он одновременно хочет и не хочет знать ответ. Как если бы больной саркомой спрашивал сколько ему ещё осталось.

Рен наклонил голову, щурясь от дыма.

— Зависит от того, что она расскажет. В любом случае, это буду решать уже не я.

Из груди рыжего вырывается болезненный стон, похожий на вой раненного зверя.

— Хакс. Послушай меня очень внимательно. — Мужчина застыл, снова уставившись на монитор. — Что бы дальше ни случилось, не показывай Сноуку своей заинтересованности в этой женщине. Так ты сделаешь только хуже себе. — После паузы. — И ей. Ты меня понял?

Хакс поднял на него ошарашенное, посеревшее лицо. Взгляд Рена внимательный, прямой, будто говорящий без слов.

— Ты меня понял? — Медленно, настойчиво, почти по слогам.

Хакс кивает, смотря прямо в глаза.

— Боец?

Дверь снова открылась и на пороге показался охранник, застывший по стойке смирно за спиной Рена.

— Камеры наблюдения на время допроса отключить. — Мужчины всё так же не отрывают друг от друга взгляда.

— Но, сэр, по правилам…

— Я знаю правила, боец. Сам придумывал. У меня будет очень длинный обстоятельный разговор с мисс Хакс. Не хочу, чтобы вы, извращенцы, потом передёргивали на это.

— Ах, ты, ублюдок! — Разъярённый муж вскочил со своего стула, но дуло реновского пистолета оказалось прямо напротив хаксовой ширинки ещё до того, как охранник успел понять что ему делать. Адвокат замер.

— Потеря данной конечности, никак не отразится на твоей работе во благо Первого Порядка. Да и супруга твоя, вряд ли нам претензии предъявит. — В голосе слышится насмешка, но глаза остаются предельно серьёзными. — Не забывай, что я тебе сказал.

С минуту они прожигают друг друга глазами.

— Боец, проводи господина Хакса.

Дверь с глухим стуком закрылась за уходящими.

***

Рей медленно приходила в себя. Всё тело ломило, картинка перед глазами плыла. Она попыталась дотронуться до головы, но полоска металла больно врезалась в запястье, не давая поднять руку. Брякнула цепь. Это подтолкнуло сознание вернуться в тело и девушка с усилием заморгала. Девушка попыталась осмотреться в тусклом свете лампы. Она сидела на стуле, руки заведены за спину и скованы наручниками. Железный, облезлый стул. Серый бетон под ногами, такие же серые стены… тень узнавания мелькнула в её голове. Всё тело, кажется в одно мгновение покрылось липким потом ужаса. Та самая камера, что она видела на видео Финна. Казалось, она даже чувствует металлический запах крови, слабый, выветренный, но всё равно узнаваемый. Словно бы всё здесь пытались помыть, но без особого энтузиазма, так, для галочки, ввиду бессмысленности этого занятия.

Тошнота резко подкатила к горлу. Мысли как стая оголтелых птиц забились внутри черепной коробки:

«Выбрался ли Хан. Знает ли кто-то, что она тут. Поможет ли ей Сопротивление до того, как её начнут пытать. Боже, её ведь наверняка будут пытать! Сколько у неё осталось времени до того, как придёт её главный палач.»

Девушка яростно задергалась, но холодный металл надёжно сковал руки. Она попыталась себя осмотреть — так и есть, наручники плотно обхватывали запястья. Внезапное движение привлекло внимание девушки, оторвав от паники, уже готовой затопить всё сознание.

Он был здесь.