Но стоило Чарли посмотреть в счастливые, переполненные надеждой глаза девочки, как она сразу поняла, что это никакая не тактика. На этот раз Чарли видела простой бесхитростный взгляд, на который можно было ответить только обещанием:

- Ну хорошо, Тэсс. Мы сходим куда-нибудь еще.

- Ура! – Тэсс подпрыгнула на месте и всю дорогу до ворот шла прыгающим шагом, а Чарли улыбалась, глядя ей вслед.

Когда они добрались до машины и залезли внутрь, Чарли достала аптечку и приказала Тэсс строгим голосом:

- Снимай свои колготки.

- Да не надо! Это всего лишь ссадина!

- Живо!

Тэсс скорчила недовольную рожу, чуть приподнялась на сидении и задрала платье. Чарли отвернулась и посмотрела в окно на выходящих из магазина людей. Когда она снова повернулась к Тэсс, та уже сняла колготки и рассматривала свою коленку.

- Вечно у тебя из-за меня какие-то травмы, - проворчала Чарли, доставая ватный диск и капая на него перекисью. – Сначала я тебя чуть не переехала, теперь вот это.

Тэсс с тоской смотрела на ватный диск у Чарли в руке.

- Будет больно, - сказала она. – Не хочу, чтобы было больно.

- Ничего, потерпишь.

- Не люблю, когда больно, - вздохнула Тэсс и как-то сразу вжалась в сиденье. Чарли тут же вспомнила ее рассказ о преподавательнице, которая била Тэсс палкой по спине. Подумала о ее синяках. Чарли стало жалко девочку. Она наклонилась и осторожно, почти невесомо прикоснулась ваткой к покрасневшей коже вокруг ранки. Легкими движениями она обработала кожу, не касаясь самого глубокого пореза. Ей показалось, что в этот момент Тэсс затаила дыхание и сидела очень тихо, словно окаменев. Когда Чарли заклеила ранку бактерицидным пластырем и встретилась взглядом с девочкой, Тэсс улыбалась.

- Что такое? – спросила Чарли.

- Совсем не больно, - прошептала Тэсс. – Я думала, будет больно. Как ты это сделала?

Чарли смущенно пожала плечами.

- Не знаю, само получилось, - Чарли уже хотела выпрямиться, но Тэсс поймала ее за кулон.

- Красивый, - Тэсс взвесила кулон на ладони. – Где ты такой взяла?

- Дженни подарила. На День рождения, - ответила Чарли и почему-то смутилась еще больше. Ей хотелось как можно скорее отодвинуться, но Тэсс как будто и не собиралась выпускать ее кулон из рук.

- Дженни хорошая, - сказала Тэсс. – Кулон тебе очень идет.

- Гм, - ответила Чарли, не зная, какое из этих высказываний прокомментировать.

Наконец Тэсс выпустила украшение, а Чарли распрямилась и сказала:

- Тебе нужно пойти и купить себе новые колготки. В этом магазине они наверняка продаются. Сколько стоят колготки? – Чарли полезла за кошельком, но Тэсс вдруг резко осадила ее:

- Не надо давать мне денег! Я сама куплю. У меня есть деньги.

- Но…

- Я что, похожа на побирушку? – глаза девочки вдруг зло блеснули. – Говорю же, сама куплю! – и Тэсс открыла дверцу и вышла, не сказав больше ни слова.

Чарли так и осталась сидеть с открытым кошельком и с открытым ртом.

«Что это с ней? Почему она вдруг рассердилась? Неужели из-за денег? Этих подростков не поймешь», - Чарли открыла окно со своей стороны и закурила.

Она выкурила две сигареты, пока ждала Тэсс. Рядом валялись ее порванные колготки.

Когда девочка вернулась, от ее дурного расположения духа не осталось и следа. Она снова улыбалась как ни в чем не бывало. Свалив все на подростковую смену настроений, Чарли решила забыть об этом. Об этом странном взгляде, который Тэсс бросила на нее, выходя из машины.

Тэсс натянула новые колготки, которые ничем не отличались от старых, и довольно заключила:

- Ну вот, теперь моя мама ничего и не заметит. Спасибо, Чарли!

- Да не за что, - пробормотала Чарли, которая почему-то почувствовала себя соучастницей какого-то преступления.

- Куда вот только мне деть старые колготки? – Тэсс задумчиво повертела их в руках.

- Оставь в машине. Я выброшу.

А потом они поехали к Тэсс домой. Девочка включила диск с песнями «69 eyes» и подпевала им всю дорогу. Чарли отметила, что у Тэсс очень хороший слух.

Когда они прощались перед домом Эвансов, Тэсс еще раз поблагодарила Чарли за то, что та пошла с ней и за то, что обработала ее ссадину.

- И за футболку тоже спасибо, - Тэсс прижала сумку к груди. – Я теперь с ней всю неделю не расстанусь. Мы ведь еще увидимся, правда?

- Да. Увидимся, - вздохнула Чарли.

А потом она долго смотрела, как Тэсс идет по дорожке к дому. И даже после того, как ее фигурка исчезла за дверью, Чарли уехала не сразу. Она продолжала сидеть, и в голове ее не было ни одной мысли. Вообще ничего.

А потом она поехала домой, чтобы поговорить с Ричардом. Изредка Чарли косилась на порванные колготки, лежащие на сидении рядом. Она подумала, что нужно будет бросить их в мусорный бак, перед тем как подняться в квартиру.

Но она так и не сделала этого. Бог знает почему, но Чарли так и не выбросила те колготки.

========== 11 месяцев и 14 дней ==========

Она снова спит в моей кровати. Тэсс. Снова со мной. Я смотрю на нее, укрывшуюся моим лоскутным одеялом, смотрю на ее рассыпавшиеся по подушке огненные волосы, смотрю и не верю, что она снова здесь. Еще позавчера я была здесь совсем одна, в этой холодной комнате, и чувствовала себя мертвее некуда. Я не думала, что потеряв ее, буду так страдать. А оказалось, что я уже теряла ее однажды. И эта потеря привела меня сюда, на этот остров.

В последнее время я часто размышляю о том, как я покончила с собой. О чем я думала в тот момент? Надеялась ли я после смерти увидеть Тэсс? Или мне было все равно, я просто не могла больше страдать? Наверное, и то, и другое.

Сегодня был такой хороший, такой спокойный день, что я почти забыла обо всем этом. О том, что Тэсс умерла, и о том, что я умерла. Забыла о том, как Тэсс умерла.

Сегодня наши воспоминания больше не тревожили нас. Они затихли на какое-то время. Быть может, это и к лучшему. Мы обе чувствовали усталость после вчерашнего вороха памяти, обрушившегося на нас обеих.

Моя татуировка больше не болела и не зудела. Обе мои татуировки пока молчат. Когда мы проснулись утром, Тэсс долго рассматривала мое запястье, словно могла своим взглядом материализовать пуанты, которые должны там появиться. Но там по-прежнему было всего несколько не связанных друг с другом линий на чуть покрасневшей коже.

После завтрака мы сходили погулять. Тумана не было, но было очень холодно и ветрено, поэтому мы прошлись немного вдоль берега туда и обратно и вернулись на маяк.

- Интересно, какой сейчас месяц? – спросила у меня Тэсс, когда мы возвращались. – Ну, здесь ведь тоже должны быть месяца, правда? Ты говорила, что сейчас зима, но какой месяц? Какое число?

Я сказала, что понятия не имею, потому что никогда раньше не интересовалась этим. На этом проклятом холодном острове всегда либо зима, либо осень.

- Может быть, Джозеф знает? Мы могли бы спросить у него.

- Тебе это так важно? Так важно знать, какое сегодня число и какой месяц?

- Да. Мне просто не хотелось бы пропустить Рождество. Мы могли бы отметить его вместе. Разве это не было бы здорово?

- Ну… наверное, - согласилась я. И мы договорились сходить завтра к Джозефу, чтобы узнать точную дату.

А потом мы вернулись домой, испекли пирог с ежевикой и ели его весь день, запивая горячим чаем и читая в перерывах книжки. Мы… как будто немного стеснялись друг друга. После того, что случилось вчера. Я заметила, что Тэсс прикасается ко мне с осторожностью. Она боится, что я снова вспомню что-нибудь, и мне станет больно. А меня весь день обуревало дурацкое желание сгрести ее в охапку, обнять крепко-крепко, чтобы она согрелась, чтобы затихла, и рассказывать ей какую-нибудь глупую историю на ухо. Но я ничего такого не сделала. Просто не посмела и все.

Только перед сном Тэсс легонько поцеловала меня. В губы. Они горят до сих пор. Правильно ли я поступаю? Этот вопрос будет мучить меня до тех пор, пока я не узнаю точно, в каких отношениях мы были при жизни.