«Хорошо, - подумала Чарли. – Если это и вправду помогает тебе. Я ведь пообещала сделать все, чтобы ты забыла о нем».

- Тэсс, ты невозможная, - прошептала Чарли, обнимая девочку. – Когда-нибудь я сойду с тобой с ума.

- Чарли… - коротко выдохнула Тэсс, удивленная этим внезапным объятием и своей окончательной победой в этом разговоре. – Не прогоняй меня. Пожалуйста. Ты – все, что есть у меня.

- А ты – все, что есть у меня, Тэсс. Конечно, я не прогоню тебя. Если ты пообещаешь соблюдать дистанцию!

- Так и быть, я не буду приставать к тебе, - смущенно хихикнула Тэсс.

Чарли усмехнулась тоже. Напряжение, висевшее между ними весь день с того злополучного переодевания, наконец рассеялось. И Чарли подумала, что, возможно, Тэсс права, и лучше сказать открыто о том, что чувствуешь, чем молчать и мучиться недомолвками. Она подумала об этом, но о своей песне, которую ей удалось вспомнить, все-таки умолчала. Не сейчас. Сейчас слишком хорошо, чтобы говорить о ней.

========== ЧАРЛИ. Аккорд # 23 ==========

Первый месяц после расставания с Льюисом Ричард почти ничего не ел и все время спал. Чарли же не отходила от друга практически ни на шаг. Она не заставляла его работать и разрешала не приходить на репетиции. Не только потому, что хотела освободить его от работы, но и потому, что на репетициях этих всегда был Льюис.

А Льюис, надо отдать ему должное, старался не так открыто демонстрировать свое счастье. Но от Чарли все равно не могло укрыться его блаженное выражение лица, когда Льюис читал смс-ки от своей Моники. Несколько раз Чарли даже видела ее вживую, когда Моника приходила встретить Льюиса после репетиции. Она всегда выбирала только те дни, когда Ричарда не было на работе. И за это ей тоже нужно отдать должное.

Моника показалась Чарли довольно скромной, даже застенчивой девушкой. Она не была похожа на роковую красотку, которая разбивает пары. И, похоже, Монике самой было неловко от того, что она разлучила Льюиса и Ричарда, которые уже превратились в культовую пару среди рокеров-геев. На Льюиса посыпалось столько шишек от фанатов-гомосексуалов, осуждающих его поведение, что Чарли даже было жаль его. Тот удар кулаком в лицо от Чарли был просто цветочками по сравнению с тем, что Льюису приходилось выслушивать теперь.

Впрочем, на популярности их группы это никак не отразилось, и даже наоборот. Вся эта шумиха вокруг того, с кем же на самом деле спит Льюис, натурал он или гей, только еще больше подогрела всеобщий интерес к их команде.

Несколько раз Льюис даже заикался о том, чтобы уйти из группы. Чтобы Ричарду было легче вернуться к жизни.

«Фанаты меня уже ненавидят, а найти нового басиста не так уж сложно», - сказал он однажды Чарли после репетиции.

«Я даже слышать ничего об этом не хочу, - холодно ответила Чарли. – Найти басиста, может, и правда не сложно, а вот найти друга – нелегко. Ты – часть нашей команды. Неотъемлемая часть. А Ричард справится, не волнуйся. Я об этом позабочусь».

«Когда ты так говоришь, я в этом нисколько не сомневаюсь», - улыбнулся Льюис.

А Чарли, хоть и пообещала, что позаботится о Ричарде, смутно представляла, как она будет это делать. Пока что ее забота заключалась только в том, чтобы готовить для Ричарда, сдавать его вещи в химчистку и убирать за ним пустые бутылки. Иногда по вечерам они смотрели вместе фильмы, а в разговорах упоминали только школьные годы, а не то, что произошло совсем недавно.

И как ни старалась Чарли развеселить друга, толку от этого было мало. Казалось, он погружался в свою депрессию все глубже. Он не ныл и не жаловался. Он просто был очень грустным. Таким грустным, что от одного взгляда на него Чарли хотелось плакать.

Возможно, всему виной было то состояние Ричарда, но однажды между ним и Чарли произошло то, что они оба не любили потом вспоминать.

В тот вечер Чарли вернулась из парикмахерской. Вместо того чтобы подровнять, как обычно, волосы, Чарли обошлась с ними весьма радикально. Она сделала мальчишескую стрижку и покрасилась в светло-русый, пшеничный цвет.

Когда дома Ричард увидел ее, он вытаращил глаза и воскликнул:

- Господи, Чарли! Ты чего с собой сделала?!

- А что, не нравится? – сердито спросила Чарли.

- Да нет, очень нравится! Тебе идет! Просто это так неожиданно! Ты ведь у нас готическая длинноволосая принцесса, а тут вдруг такое.

- Надоело уже смотреть на фанаток, которые все, как одна, отрастили себе длинные черные волосы, - фыркнула Чарли. – Уже не терпится посмотреть, как они начнут стричься и краситься в русый. И спорить, у кого цвет больше похож на мой.

Ричард рассмеялся.

- Точно! Так и будет! Твои фанатки даже цветные линзы себе вставляют, чтобы иметь такие же синие глаза.

- Не удивилась бы, если бы они купили такие же трусы, как у меня, если бы я хоть раз показала им свои трусы, - проворчала Чарли.

- Их любовь к тебе не знает пределов, - усмехнулся Ричард.

В тот вечер они открыли бутылку выдержанного красного вина и сыграли несколько карточных партий. А когда игра им наскучила, сели рядышком на диване, и Чарли положила голову Ричарду на плечо. Им обоим было очень хорошо в тот момент. Они оба словно перенеслись на несколько лет в прошлое. Когда не было еще The Four Of Spades, а были только Death’s Head Moth. Когда их было только двое, они были еще непопулярны, но счастливы. Они смело, с надеждой смотрели в будущее. Они были уверены, что пока они есть друг у друга, с ними не случится ничего плохого.

- Даже не знаю, что бы я без тебя делал, - прошептал Ричард.

- Я всегда говорю тебе то же самое, - улыбнулась Чарли.

- Если бы я сейчас был один, я бы умер. Мне так тяжело, Чарли… Мне кажется, я уже никогда не смогу полюбить снова.

- Я знаю, - Чарли вздохнула. – Мне тоже так казалось, когда мы с твоей сестрой расстались. Словно кусок моей жизни просто вырезали и выбросили.

- Вот именно. Только ты меня и понимаешь всегда, Чарли.

Чарли подняла голову и посмотрела Ричарду в глаза.

- Ты только держись, хорошо? Я вот не смогла. Я сломалась. Не становись, как я. Это ни к чему хорошему не приведет. Наоборот, станет только хуже.

- Я постараюсь, - прошептал Ричард. – Я ведь уже пытался лечь в постель с человеком, которого не любил. Но не получается у меня это. Так что же мне теперь… продолжать надеяться и ждать настоящую любовь?

- Ну… а что тебе еще остается? Только ждать и верить в это.

- А ты? Все еще ждешь?

- Не знаю, - Чарли покачала головой. – Я уже не знаю, чего я жду.

Ричард неуверенно улыбнулся:

- Зато мы по-прежнему есть друг у друга. Если так никого и не найдем, поженимся.

Чарли усмехнулась.

- Ты хочешь сказать, я женюсь на тебе?

Они посмеялись немного, а когда смех стих, посмотрели друг другу в глаза. Это мгновение как будто продлилось дольше положенного. Чарли и сама не поняла, как это произошло, но в следующую секунду Ричард уже наклонился и поцеловал ее в губы. Они оба были немного пьяны, приятно пьяны, и Чарли ответила на поцелуй прежде, чем успела сообразить, что вообще делает. Ричард был такой близкий, теплый, родной. Всегда рядом, всегда понимал ее, заботился о ней и любил ее так, как ее никто никогда не любил. И, возможно, уже не полюбит. Их чувства друг к другу всегда были искренними. Они никогда не лгали друг другу. И Чарли осознавала, что, возможно, у нее никогда не будет человека ближе, чем Ричард.

Но когда Чарли ощутила его руки у себя на спине, под рубашкой, в ее голове разом включилась красная лампочка. Чарли резко отстранилась и выдохнула:

- Хватит…

- Господи, я совсем спятил, - прошептал Ричард и посмотрел на Чарли с ужасом.

- Ну ты-то ладно, а я то-то что? – Чарли нервно усмехнулась и одернула рубашку. – Это же худшее, что только могло случиться. Ты не любишь девушек, а я не люблю мужчин. У нас могло даже не получиться ничего, а утром мы бы в глаза друг другу не смогли посмотреть.

- Мне кажется, я и так не смогу посмотреть тебе в глаза… - жалобно выдавил Ричард и закрыл лицо ладонями.