Они поговорили еще немного о группе Чарли и о музыке. Казалось, на эту тему они обе могли говорить бесконечно, и всякий раз находилось еще что-то, что они не успели обсудить. А потом они убрали остатки еды в сумки и достали еще одно одеяло, чтобы укрыться им.

- Мы всегда можем пойти наверх, там намного теплее, - сказала Чарли.

- Но там нет камина, - возразила Тэсс. – Мне очень нравится смотреть на огонь. Пожалуйста, давай посидим здесь еще немного. Просто укроемся одеялом, и нам станет теплее.

Так они и поступили. Чарли развернула плед и набросила его себе и девочке на плечи. Какое-то время обе молчали и смотрели, как буйствует в камине пламя. Вселенная словно замедлила свой бег, а время застыло и стало вязким, тягучим, как смола. Чарли не заметила, как Тэсс пододвинулась ближе и положила голову ей на плечо. Это снова произошло совершенно естественно, и Чарли не обратила на это внимания.

- Тебе ведь понравилось, как я танцевала сегодня, да? – тихонько спросила Тэсс.

- Да, - просто ответила Чарли, продолжая безотрывно смотреть на пляшущие языки оранжевого пламени. Этот огонь словно заворожил ее, как заворожил совсем недавно танец Тэсс.

- Я видела, как ты смотрела на меня, - сказала Тэсс. – Тебе и правда понравилось.

- Очень, - выдохнула Чарли, проклиная свою немногословность.

- А еще ты подглядывала за мной, когда я переодевалась, - хихикнула Тэсс.

Чарли снова выдохнула, а вдохнуть уже не могла. Это была просто шутка, но ей было совсем не смешно. Ее снова как будто парализовало, и Чарли не могла ни двигаться, ни дышать. Словно какой-то нечеловеческий ужас сковал все ее тело. Но все это длилось всего секунду, а потом Чарли покраснела и заверещала:

- Это не правда! Ничего я не подглядывала! Я сразу отвернулась!

- Ой, да ладно тебе, - продолжала хихикать Тэсс, обнимая руку Чарли. – Ты с минуту пялилась на меня. Я все видела боковым зрением. Оно у меня хорошо развито, между прочим! Но мне почему-то было приятно от того, что ты смотришь на меня. Поэтому я не пошла переодеваться в другую комнату. Почему-то когда ты смотришь на меня, я перестаю чувствовать себя уродливым угловатым подростком. Сегодня я чувствовала себя красивой. Впервые за долгое время. Скажи, Чарли, я нравлюсь тебе?

Чарли еще не успела переварить все, что Тэсс ей так внезапно выдала, и последний вопрос буквально вышиб из нее весь воздух.

- Я… я… ты… говоришь странные вещи, Тэсс, - пробормотала Чарли, чувствуя, что начинает заикаться. – В моем взгляде на тебя не было ничего особенного. Я… наверное, просто задумалась.

- Значит, я тебе не нравлюсь?

- Господи, Тэсс! – Чарли была близка к тому, чтобы зарыдать. – Я не говорила этого!

- Так нравлюсь или не нравлюсь? Не люблю я, знаешь ли, все эти полутона и уклончивые ответы.

- Конечно, нравишься, ты очень хороший человек. И… талантливый к тому же, - вымученно выдавила Чарли.

- Я спрашиваю не об этом. И ты прекрасно это понимаешь. Тебе нравится, как я выгляжу? Ты ведь любишь девушек, ты можешь оценить меня. Я красивая? На твой вкус.

«Вот так приехали», - подумала Чарли. Очередная волна холодного ужаса пробежала у нее по позвоночнику.

- Ты красивая, - сдалась, наконец, Чарли. – Ты очень красивая, довольна ты?! Но не нужно забывать о том, что при жизни мне нравились девушки, а не девочки!

- Но ты смотришь на меня как на девушку, а не как на девочку, - спокойно возразила Тэсс. – Разве когда я танцевала, я была похожа на девочку?

Чарли подумала, что еще немного, и она чокнется от того, куда идет этот разговор. Но Тэсс невозможно было обмануть, поэтому Чарли решила отвечать правду. Так она, по крайней мере, перестанет выставлять себя идиоткой.

- Нет, ты не была похожа на девочку. Я согласна, что ты выглядишь довольно взрослой. Но лет-то тебе все равно мало.

- А вот скажи мне, Чарли… Сколько тебе было лет, когда ты поняла, что тебе нравятся девушки?

Чарли была уже на грани нервного срыва. Она не уставала поражаться, как Тэсс может таким невинным тоном задавать все эти провокационные вопросы. Ее саму это нисколько не смущало, словно они продолжали обсуждать своих любимых музыкантов или погоду.

- Пятнадцать, - вздохнула она. – Мне было пятнадцать.

- Ты тогда встретила Дженни?

- Да.

- То есть до встречи с ней ты не догадывалась, что тебе нравятся девушки?

- Понятия не имела.

- А Дженни? Она знала о своих предпочтениях до тебя? – не отступала Тэсс.

- Знала. Первый раз она поцеловалась с девушкой еще в четырнадцать.

- Вот как… - Тэсс задумалась. – Значит, при жизни я уже могла знать, кто мне нравится.

- Тэсс, послушай, в твоем возрасте еще рано делать какие-то выводы…

- Возможно. А вдруг мне все-таки тоже нравились девушки?

- Маловероятно, - хрипло пробормотала Чарли.

- Почему это?

- Не знаю. Потому что.

- Очень аргументированный ответ, - усмехнулась Тэсс. – Я считаю, что мне вполне могли нравиться девушки. Девушки красивые и утонченные. Девушек приятно обнимать, к ним приятно прикасаться. Они еще и вкусно пахнут, к тому же.

Чарли закрыла глаза и осторожно произнесла:

- Послушай, Тэсс… После того, что случилось с тобой, не удивительно, если ты испытываешь отвращение к мужчинам. Я это понимаю, но это не значит, что…

- Нет! – твердо перебила ее Тэсс. В ее голосе прозвенело что-то, что заставило Чарли мгновенно прикусить язык. – То, что меня изнасиловали, здесь совершенно не при чем. В конце концов, ты понравилась мне еще до того, как я вспомнила все это.

… ты понравилась мне…

… ты понравилась мне…

… ты понравилась мне…

Эти слова так и звенели у Чарли в ушах, и девушка чувствовала, что связно мыслить ей становится все сложнее.

- Тэсс… Я… не уверена, что нам стоит с тобой обсуждать такие вещи. Я… не уверена.

- Ты говорила, что это вполне могут быть дружеские чувства, но ведь это не совсем правда, не так ли? Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. Хочу обнимать тебя, держать за руку, вдыхать твой аромат. Хочу все время смотреть на тебя. Хочу, чтобы ты была все время рядом. Хочу слушать твой голос, как ты говоришь или как поешь. Как ты смеешься. Мне всего этого всегда слишком мало, Чарли. Прости, но я не уверена, что все это вписывается в рамки понятия «нравится как подруга».

- Тэсс, пожалуйста. Лучше не говори все это, - взмолилась Чарли.

- Не нужно так нервничать. Я ведь не прошу тебя чувствовать то же самое. Я просто говорю то, что сама чувствую. И я прекрасно помню, что ты любила другую девушку, и, конечно, ты очень хочешь вспомнить ее. Поэтому я не буду лезть к тебе со своими странными чувствами. Но и молчать не буду.

- Я просто не хочу усложнять наши отношения, - прошептала Чарли. – Всех этих сложностей хватило мне и при жизни.

- Я тоже не хочу их усложнять. А недомолвки – это разве не осложнение? Я хочу, чтобы ты знала, что нравишься мне. Что я очень дорожу тобой. Это сильнее меня, об этом невозможно молчать. Разве плохо, что я открыто говорю тебе об этом?

- Нет, конечно, это не плохо. Но и спешить с выводами тоже не нужно. В твоем возрасте я тоже была очень эмоциональной. Сейчас я – единственный для тебя близкий человек на этом острове. Ты привязалась ко мне, как и я к тебе. Только и всего. И это вовсе не значит, что я тебе нравлюсь, или что тебе нравятся девушки.

- Хорошо, Чарли, - Тэсс чуть сжала ее руку. – Я не буду спешить с выводами. Возможно, нас и при жизни не связывало ничего особенного. Возможно, я была твоей родственницей в седьмом колене, или просто подрабатывала в закусочной, где ты обедала. Возможно, мы и виделись-то всего пару раз, как думаешь? – холодный сарказм, прозвучавший в голосе Тэсс, делал ее еще более взрослой, и Чарли поняла, что проиграла.

- Нет, конечно нет. Конечно, мы значили друг для друга намного больше, - голос Чарли дрогнул.

- Ты по-прежнему не можешь переспорить меня, Чарли, - вздохнула Тэсс. – И до тех пор, пока ты это не можешь, я буду говорить то, что чувствую. Ты правда мне нравишься. И я не спятила. Я не запуталась. И у меня нет отвращения к мужчинам из-за этого изнасилования. Есть только ненависть к одному человеку, который сделал это. Но я решила идти дальше. Решила не думать об этом. И то, что я чувствую к тебе, помогает мне забывать о нем и о том, что он со мной сделал. Мне на все наплевать, когда ты меня обнимаешь. И я буду говорить об этом. Буду говорить.