Ричард в мгновение ока превратился из бледного парня в красный помидор.

- Нет! Не надо! Вдруг он заподозрит что-нибудь?!

- Да ничего он не заподозрит, - Чарли махнула рукой. – Или ты думаешь, я совсем дебилка и не смогу естественным образом свести к этому разговор? Все получится, вот увидишь!

- Ну допустим. А если он даст понять, что для него это неприемлемо? Что тогда ты будешь делать?

- Ну, не знаю. Может, напою его до отключки и оставлю с тобой в спальне.

Ричард в ужасе уставился на Чарли, а когда до него дошло, что это шутка, громко рассмеялся.

- Надежда есть всегда, - улыбнулась Чарли. – Если я уловлю с его стороны хоть малейший намек, мы будем действовать. То есть ты будешь действовать. В конце концов, Льюис не такой уж натуральский натурал. На концертах он всегда глаза красит. Даже тушь для ресниц у меня берет! Значит, нечто гейское ему не чуждо.

- Чарли… - Ричард улыбался. – Спасибо тебе. Мне даже как-то легче на душе стало. Возможно? я и правда зря скрывал от тебя все это.

- Конечно зря! – Чарли похлопала Ричарда по коленке. – Это было очень глупо с твоей стороны. Ты думал, что старушка Чарли не поймет тебя и осудит? Ну уж нет. Я сделаю все, чтобы помочь тебе.

- Я никогда этого не забуду. Ты самая лучшая. Правда. Я бы женился на тебе, если бы мог.

- Скорее, это я бы на тебе женилась. Не обижайся, но я похожа на мальчика больше, чем ты.

Они снова рассмеялись.

Несколько лет спустя, когда Чарли не получит от Ричарда той поддержки, в которой будет нуждаться больше всего на свете, она вспомнит этот вечер и этот их разговор. И это причинит ей такую боль, которую она не сможет забыть даже после смерти.

========== Чарли и Тэсс. Осколок № 52 ==========

Когда первые солнечные лучи осветили маячную комнату, Чарли тихонько выбралась из постели и на пошатывающихся ногах вышла на лестницу. Тэсс еще спала, и Чарли надеялась, что она проспит как можно дольше. Чарли закурила, накинула на плечи кофту и начала спускаться вниз, чтобы к пробуждению Тэсс успеть приготовить для нее завтрак.

Сама Чарли даже думать не могла о еде. Ее все еще тошнило, голова раскалывалась, словно с тяжелого похмелья. Чарли приходилось держаться за перила, чтобы не полететь вниз.

«И что мне теперь делать? Как мне с этим жить? – назойливым молотком в ее голове стучала одна и та же мысль. – Как мне вести себя? Как помочь ей?».

После появления Тэсс в ее доме Чарли ни разу не готовила сама завтрак. Поэтому попав на кухню, она впала в ступор. Чарли уже начала забывать, где что лежит. Да и готовить у Тэсс получалось намного вкуснее.

«Ну вот, я даже накормить ее нормально не могу, не то что оказать моральную поддержку», - Чарли поставила сковородку на плиту и шмыгнула носом. В глазах снова стояли слезы. Чарли с яростью швырнула сигарету в форточку и начала тереть глаза.

Она никогда не думала, что ей придется с таким столкнуться. Насилие над детьми и подростками внушало Чарли такое отвращение и ужас, что она всячески старалась отвернуться от этого. Не замечать, не обращать внимания, словно такой проблемы и не существует вовсе. И вот, теперь она узнает, что с ее близким человеком это случилось.

«Лучше бы я узнала об этом раньше, - думала Чарли, пытаясь остановить слезы и давясь ими. – Теперь, когда я успела так сильно привязаться к Тэсс, мне уже слишком больно. Я не в силах помочь ей, потому что меня разрывает от боли и обиды за нее. Если бы я знала все с самого начала, я могла бы сохранять равнодушие. Отворачиваться. Как всегда».

Каким-то чудом Чарли все-таки удалось поджарить яичницу, хлеб и приготовить апельсиновый сок. Она даже сама съела кусок хлеба, чтобы избавиться от неприятного сосущего ощущения в желудке.

Когда Чарли поднялась с подносом в маячную комнату, Тэсс уже не спала. Она сидела на кровати, обняв колени руками. Она была еще такой сонной и трогательной, что Чарли пришлось проглотить очередной комок в горле. Ее руки дрогнули, когда она поставила поднос на стол.

- Это очень мило с твоей стороны, Чарли, - сказала Тэсс. – Но я совсем не хочу есть. Прости, пожалуйста.

- Ну выпей хотя бы сок, - Чарли протянула девочке стакан, и та покорно взяла его.

Чарли села рядом. В голове была странная пустота. Она не знала, что сказать.

- Ты снова плакала, - отметила Тэсс. – У тебя глаза красные.

- Это от дыма. Я там на кухне небольшой пожар устроила, когда готовила.

Тэсс усмехнулась. Неизвестно было, поверила она или нет, но хотя бы улыбнулась – это было главным.

- Мне приятно, что ты пытаешься заботиться обо мне, - сказала Тэсс. – Но я не хочу, чтобы ты излишне беспокоилась. Я сразу начинаю чувствовать себя слабой и больной.

- Это не так! – воскликнула Чарли – Ты не слабая. Ты прекрасно держишься… Чего нельзя сказать обо мне. Может… хочешь прогуляться?

- Нет, - Тэсс покачала головой. – Если ты не против, я бы хотела еще посидеть здесь.

- К-конечно… Сиди сколько хочешь, - Чарли забрала у Тэсс пустой стакан и поставила его на тумбочку рядом. Тэсс натянула на плечи одеяло. Чарли отметила, что вид у нее действительно больной. – Я могу что-нибудь сделать для тебя?

- Сделать… - Тэсс задумалась. – Если честно, мне сейчас совсем ничего не хочется. Разве что… Ты правда могла бы сделать для меня кое-что?

- Да. Все что угодно.

- Но я ведь даже еще не попросила, - усомнилась Тэсс.

- Я же сказала, что все сделаю, - честно ответила Чарли. Собственное бессилие сводило ее с ума, и она действительно готова была на что угодно.

- Тогда… ты могла бы попеть для меня под гитару? Те песни, которые ты можешь вспомнить. Единственное, что я хочу – это слушать, как ты поешь.

- Хорошо, - кивнула Чарли. – Только я не уверена, что я в голосе сегодня.

- Ничего. Мне все равно понравится.

Чарли сходила за гитарой, вернулась на кровать и села поудобнее, пытаясь достать из памяти свои лучшие песни. Чарли знала, какую песню хочет услышать от нее Тэсс. Но Чарли не готова была возвращаться к Best of me, поэтому начала с относительно безобидной песни про борьбу с самим собой. Ее голос оказался в лучшей форме, чем она думала. Только иногда он предательски подрагивал, когда Чарли позволяла себе вернуться мыслями к болезненной теме.

Тэсс безотрывно смотрела на движения ее пальцев по грифу гитары, словно это ее завораживало. Она почти не моргала, и Чарли пугал этот мертвый остановившийся взгляд. Что сейчас творится у этой девочки в голове?

Осторожно Чарли перешла на песни о любви. В конце концов, они составляли самую значительную часть ее репертуара. Смутно Чарли догадывалась, что посвящены они Дженни. В конце концов, о какой еще несчастной любви Чарли могла петь? О каком предательстве? Вряд ли вокруг нее вились сплошные предательницы. Чарли вообще не могла припомнить, чтобы у нее вообще хоть с кем-то, кроме Дженни, были серьезные отношения.

- Ты часто о ней думаешь? – спросила Тэсс, словно читая ее мысли, когда Чарли закончила очередную песню.

- Нет. Она для меня – пустое место. Я даже вспоминать ее не хочу.

- Но такие обиды так просто не забываются, да ведь?

- Я думаю, обиды вообще не забываются, Тэсс. Если ты не Иисус, конечно.

- Я – точно не Иисус, - вздохнула Тэсс. – Значит, свою обиду я тоже никогда забыть не смогу. И не смогу простить этого человека. Кем бы он ни был.

- Может, его и не надо прощать, - голос Чарли стал жестким. – Лично я желаю ему мучительной смерти и всех мук ада.

- Ну вот… Мы снова думаем о нем, - Тэсс зажмурилась. – Я не могу отвлечься дольше, чем на несколько минут. Прости, я знаю, что ты стараешься… Но я сегодня плохой слушатель.

- Ничего, не извиняйся ради Бога, - Чарли отложила гитару и нашла руку Тэсс под одеялом. Она была ледяной.

Тэсс едва заметно дрожала.

- Меня тошнит, - пожаловалась она. – Я вспоминаю все новые и новые подробности. Это невозможно остановить. Это сводит меня с ума. Я вспоминаю все, кроме его лица.