Отец никогда не бил его при матери. А Степа никогда ей ничего не говорил. Когда железные пальцы отца разжались, и он нетвердой походкой вышел за дверь, захлопнув ее за собой, Степа без сил сполз по стене на пол и сел, держась за шею. Дыхание еще не восстановилось, и из горла вырывались слабые хрипы. Степа закрыл глаза и начал слушать, как колотится сердце. Казалось, что оно хочет обогнать в ударах само себя. Сегодня ему еще повезло. Отец не бил его. А вот вчера утром повезло значительно меньше. Когда Степа сидел на лавочке в парке, у него болела каждая мышца, каждая клеточка тела. Он встал, дошел до кровати и, не раздеваясь, упал на смятую постель. Через несколько минут неподвижного лежания боль начала стихать, и хрипы исчезли. Сердцебиение тоже пришло в норму. Тогда Степа достал из кармана свой блокнот и открыл на странице с Жениным почтовым ящиком. На всякий случай Степа попытался запомнить его наизусть. Это вошло у него в привычку после того, как отец уничтожил его предыдущую записную книжку с адресами и телефонами всех его немногочисленных друзей. Теперь Степа никогда не расставался с блокнотом. Когда адрес отпечатался у него в голове, Степа закрыл блокнот и задумался о Жене. Нельзя сказать, что Степа был такой уж крутой психолог, но какая-никакая склонность у него к этому была. Нельзя сказать, что он мог полностью раскусить Женю и прочесть его мысли, но он мог примерно предположить, какими мотивами руководствовался этот человек, изъявив желание общаться с ним. Первый и самый главный мотив – скука. По Жениному лицу, поведению и даже манере говорить, можно прочесть, что ему многое в жизни пресытилось и надоело. Включая даже женское общество. Женя был очень красив, и Степа отметил это еще когда тот вместе с подружкой узнавал дорогу (тогда на его лице особенно четко прослеживалось это выражение смертельной скуки). А если тебе повезло родиться красивым, значит ты никогда не будешь обделен женским вниманием, и судя по небрежности, с которой Женя обращался со своей спутницей, он не был исключением из этого правила. И после того, как Степа сказал, что он гей, Женя, наверняка подумал: «Ух ты, с такими я еще не общался!». А потом в силу вступило и еще одно его качество – упрямство. Женя решил, что если все Степы избегают, значит он должен поступать наоборот, чтобы доказать всем свою уникальность. А раз он так решил, то хоть ты тресни. Он будет это делать. Вот таким, по Степиным наблюдениям, был Женя. Возможно, где-то он ошибался, а где-то был прав. Степе бы, конечно, хотелось ошибаться, потому что несмотря ни на что он всегда старался находить лучшее в людях. Но представлять Женю таким было несомненно легче, чем думать, что быть может, Жене действительно интересно с ним общаться. А даже, если и интересно, то это всего лишь приложение к вышеуказанным мотивам. Степа хотел бы еще получше разобраться в поведении Жени и хотя бы частично ответить на вопрос: «А что ему нужно от меня?», но прошлой ночью он почти не спал, и сейчас глаза его закрывались. Сделав последнюю неудачную попытку сопротивления сну, Степа отключился. Блокнот так и остался лежать в его расслабленных пальцах.

====== День третий ======

И снова вечером, когда Женя уже просто изнывал от скуки и решил, что Степа забыл про него, ему пришло письмо. Женя тут же кинулся к экрану и начал с жадностью читать долгожданные строчки. Он сам не знал, что хотел увидеть в этом письме. Он вообще не знал, чего хотел.

«Привет, Женя. Я пишу потому, что не смогу говорить с тобой так свободно, как вчера. Обычно отец приходит с работы раньше. Вчера мне повезло. И я очень прошу тебя не звонить мне на домашний. Если бы ты только знал моего отца, мне не пришлось бы тебе ничего объяснять. Но если ты говорил правду, что не собираешься убивать меня и причинять боль, не звони. У меня совсем нет друзей. И мне бы хотелось хоть иногда общаться с тобой. Ты был первым, кто выслушал мои бредни и не засмеялся надо мной. Ты интересный собеседник. У нас во многом сходятся вкусы, так что мне было бы интересно общаться с тобой. Знаешь, с людьми мужского пола у меня всегда были натянутые отношения. Но если ты не боишься меня, мы могли бы даже стать друзьями. Или я слишком многого хочу? Если так, то лучше скажи». Женя только покачал головой и начал писать ответ. «Привет, Степа. Меня поражает твоя неуверенность в себе. И знаешь, что я тебе скажу? ДА, МНЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОТЕЛОСЬ БЫ ОБЩАТЬСЯ С ТОБОЙ! ДА, С ТОБОЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНТЕРЕСНО! И, ДА, Я ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ МЫ СТАЛИ ДРУЗЬЯМИ. Доволен? Вот что я предлагаю: давай завтра встретимся на территории института после занятий. Ты только напиши, когда закончишь». Женя отправил письмо и начал ждать. Его уже стало раздражать это ожидание: телефонные разговоры, переписка. В конце концов, разве они не учатся в одном институте? Неожиданная мысль пронзила его сознание. А как общение со Степой отразится на его репутации? А что если его друзья решат, что он тоже такой? Прежде, чем Женя успел ответить для себя на этот вопрос, Степа прислал ответ. «Думаю, ты меня убедил. Завтра я до шести. Мы могли бы встретиться у памятника на главном входе». Женя начал лихорадочно соображать, что ему ответить. «Давай лучше у ворот». «Боишься, что кто-нибудь увидит тебя со мной?» Женя выругался. Как он раскусил его? «Нет, не боюсь. У памятника, так у памятника, мне все равно. Ты главное, не забудь». «Не забуду. Пока». Женя еще какое-то время смотрел на экран монитора, словно ждал, что Степа пришлет что-нибудь еще. Но никакого постскриптума не последовало. Тогда Женя откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Женя уже начал придумывать, что он будет говорить друзьям, если те станут подкалывать его. А потом он вдруг одернул себя. О чем ты думаешь, парень? И не стыдно тебе? Нет, не так. Тебе вообще когда-нибудь бывает стыдно? Но и этот вопрос остался без ответа. Женя не очень-то любил разбираться в себе. Потому что чаще всего открытия, связанные с его личностью, его не радовали.

====== День четвертый ======

1 Степа пытался закурить, но поднялся сильный ветер, и Маша постоянно сбивала его своей болтовней. Он прикрыл огонек зажигалки ладонью, и только дождавшись, когда от сигареты пойдет дымок, посмотрел на Машу, готовясь отвечать на ее следующий вопрос.

- Ты можешь хотя бы толком объяснить, кто он такой?

Вместо ответа Степа протянул ей пачку:

- Хочешь?

- Отвечай, кто он! – прикрикнула Маша, но сигарету все равно взяла.

- Он человек. У него две руки, две ноги, два глаза и… чего там еще бывает по два?

- Прекрати отшучиваться! Я должна знать, с кем ты путаешься!

- Ты ошибаешься. Я с ним не путаюсь, – Степа протянул ей зажигалку и помог прикурить.

- Но ведь… – она выпустила дымок. – Он назначил тебе здесь свидание?

- Ничего подобного. Он не гей. Просто мы разговорились в парке, только и всего. Понимаешь?

- Нет. Не понимаю. Ты же ни с кем не разговариваешь! А теперь еще и собираешься встретиться с ним. Скажу честно, мне все это совсем не нравится. Зачем ты ему сдался? Парни вроде него должны избегать тебя.

- Он говорит, что ему интересно со мной.

- И ты веришь?

- Ты же меня знаешь. Я всегда всем верю.

- Вот поэтому я и волнуюсь за тебя! Ох, Степа, ты же как ребенок! Тебя никуда нельзя отпускать одного!

- Не волнуйся. Если меня начнут убивать, я сразу позвоню тебе.

Маша пропустила это мимо ушей.

- А ты уверен, что он не гей?

- Уж я-то, поверь, в этом разбираюсь. Он совершенно традиционен в этом отношении.

- Ну, тогда я вообще ничего не понимаю.

- А тебе и не нужно. Расслабься и подожди вместе со мной, когда он придет.

Но Маша не могла долго молчать.

- Зачем ты попросил меня прийти и подождать его вместе?

- Можно я не буду отвечать на этот вопрос?

Она усмехнулась.

- Знаешь, что меня больше всего в тебе поражает? Что ты вместо того чтобы просто соврать, всегда спрашиваешь: «А можно мне не отвечать на этот вопрос?»

- Я не люблю ложь.

- Вот и отвечай тогда. Я жду.