- Пойдем.

И они пошли.

Саша жил на шестом этаже старой девятиэтажки. Юля поежилась, когда они шагнули в черную глотку сырого подъезда. Пустые глазницы почтовых ящиков молча взирали на незваных гостей. Саша машинально сунул руку в ящик и вытащил коммунальную квитанцию, усмехнулся и положил обратно. Как нелепо иногда могут выглядеть вещи, которые кажутся нам привычными. Как легко обыкновенное может стать необычным, если мир вдруг переворачивается с ног на голову.

- Знаешь, - сказал Саша, поднимаясь по ступенькам. - Мир казался мне таким устоявшимся. Безупречно отлаженной системой. Как таблица умножения. Ты всегда знаешь, что трижды пять будет пятнадцать, исключений не бывает. Но оказалось, что в действительности я ничего не знаю об этой системе и о законах, по которым она функционирует. И трижды пять может быть вовсе не пятнадцать, а двадцать восемь, к примеру. Эта мысль до сих пор не укладывается у меня в голове.

- Я же говорила тебе, что весь мир — всего лишь хаос. Бесконечное переплетение всевозможных случайностей, - Юля поднималась следом за ним, наблюдая, как обманчивое зимнее солнце то щекочет оконные стекла, то прячется за низкими снеговыми тучами.

- Нет, - покачал головой Саша. - Я все еще не могу поверить в это. Должно быть какое-то объяснение тому, что произошло с нами. Не думаю, что это программный сбой. Просто люди обычно не видят дальше своего носа. Наша система запустилась иначе, и мы думаем, что это хаос. Это все равно что поменять икспишную винду на семерку. Две похожие системы со схожими алгоритмами, но все же системы.

- Ты действительно веришь, что трижды пять может быть двадцать восемь? - поразилась Юля. Они поднялись на шестой этаж и смотрели друг на друга.

- Я думаю, что мы не знаем всего. Как математик ты должна это понимать. Постичь до конца суть этого мира невозможно, как ни бейся. Можно потратить на это всю жизнь, но узнать лишь одну сторону — что трижды пять пятнадцать. Но нам с тобой повезло. Мы увидели и другую сторону.

- Двадцать восемь… - прошептала Юля.

- Да, - Саша улыбнулся. - Двадцать восемь. И мы не знаем, сколько еще неоткрытых законов, правил и исключений из них. Мы можем попытаться прикоснуться к истине, но она всегда будет ускользать от нас. Как в «Секретных материалах».

Юля усмехнулась. Она смотрела на Сашу и думала о том, как давно она вот так ни с кем не говорила. Последний человек, с которым она обсуждала подобные темы, был ее учитель. Тая же ничего не понимала в математике и просто не особо интересовалась вселенскими законами. Она была хорошая, но несколько приземленная.

Однако сейчас Юля вновь обрела достойного оппонента, с которым можно поспорить на интересные ей темы. На до сих пор интересные.

Какая странная ирония судьбы. Весь мир исчез, но остался человек, с которым ей есть о чем поговорить. Больше, чем со всем миром.

- Ну так что, ты готова увидеть мою холостяцкую берлогу? - спросил Саша, позвякивая ключами в руке.

- Сгораю от нетерпения, - ответила Юля тихо, все еще погруженная в свои странные мысли.

- Дамы вперед, - улыбнулся Саша, открыв дверь квартиры и галантно отступив назад.

Юля ответила ему улыбкой и шагнула через порог. Воздух в просторном коридорчике был тяжелым и застоявшимся. Из ванной едва уловимо пахло мылом. А еще было очень холодно. Юля не заметила никакой разницы в температуре квартиры и подъезда – настолько здесь похолодало за эти дни.

Саша вошел следом и закрыл дверь.

- Пойду открою балкон, надо проветрить, - сказал он, скинув ботинки. – Можешь не раздеваться, здесь и так не жарко, - бросил он уже из комнаты.

Но Юля все равно повесила пальто на вешалку и сняла сапоги. Первым делом она заглянула на кухню и удивилась, насколько чистой может быть кухня одинокого мужчины. Она представляла себе горы грязной посуды и вообще мамаево побоище, но в мойке было пусто, столешница была чисто вытерта, и лишь на кухонном столике стояла чашка с остатками мутной жидкости (предположительно кофе) и открытая пачка крекеров. Рядом лежала стопка потрепанных книг по программированию. В углу стояла пустая кошачья миска.

- Ну как тебе, нравится? – полюбопытствовал Саша, внезапно оказавшийся у Юли за плечом. Юля повернулась к нему – вид у парня был весьма самодовольный.

- А чего ты надулся, как индюк? – спросила Юля. – Кухня как кухня. Я и не сомневалась, что у такого пижона как ты все будет чистенько. Не удивлюсь, если у тебя носки по цветам разложены.

Саша нисколько не обиделся и ответил:

- Носки – нет, а вот трусы…

- Да пошел ты, - хохотнула Юля, толкая его. – Не желаю я слушать про твои трусы.

- А вот и зря! У меня есть такие прикольные труселя, на них написано…

- Да хватит же!

- Ну и ладно, я их с собой возьму. Сама увидишь, - и Саша снова ухмыльнулся до ушей.

Юля заглянула в зал, где висел довольно большой телевизор, под которым лежала игровая приставка. На диване были навалены подушки разных цветов и размеров, а под диваном лежал веселенький радужный плетеный коврик.

- Сам связал? – спросила Юля, кивая на коврик.

- А ты представляешь меня, плетущим коврик? – усмехнулся Саша.

- Вполне.

- Нет, это подарок одной девушки, с которой я пытался встречаться. Мои попытки на ней же и окончились, а коврик остался.

- Он действительно милый.

- Да.

Напротив дивана возвышался шкаф-стенка из темного дерева. Юля какое-то время разглядывала стоящую на нем коллекцию солдатиков. Они тоже были довольно милыми и очень шли к добродушному характеру Саши. Лица у солдатиков были весьма комичными, а их фигурки застыли в забавных позах. Особенно понравился Юле солдатик, поскользнувшийся на кожуре банана и застывший в позе «за секунду до падения».

- Я собирал их еще когда учился в универе, - пояснил Саша. – А потом их линейку модернизировали, и новые солдатики показались мне слишком суровыми, и я перестал покупать их.

Юля все никак не могла выпустить из рук солдатика с кожурой. Она очень любила вещи, которые раскрывали индивидуальность человека, были продолжением его натуры. И этот солдатик был продолжением Саши.

- Если хочешь, можешь забрать его себе, - сказал Саша вдруг.

Брови Юли взлетели вверх от изумления.

- Как это? Ведь я разрушу твою коллекцию. Я думала, что коллекционеры ревностно охраняют предметы своих коллекций.

- А я не коллекционер, - улыбнулся Саша. Глаза его блестели. – К тому же, если ты возьмешь его, моя коллекция не разрушится. Ведь ты теперь всегда рядом со мной, и солдатик тоже будет рядом.

- Хорошо, - прошептала Юля, тронутая этими словами, сжала солдатика в руке, а потом убрала в карман свитера.

И они пошли смотреть спальню, а заодно рабочий кабинет Саши. Саша называл это место просто «моя берлога», потому что обитал там большую часть своего дня. В центре комнаты стоял компьютерный стол, почти не заваленный барахлом, как думала Юля. Только книги, очередные стопки книг. Черный экран монитора молча взирал на Юлю, и она почувствовала себя немного неуютно в этой «святая святых» программиста.

- Здесь нет ничего интересного, - сказал Саша. – Здесь просто моя работа. Хочешь чаю?

- Не откажусь, - кивнула Юля.

- Тогда пойду поставлю чайник, - и Саша отправился на кухню, а Юля несмело подошла к компьютерному столу. Рядом с ним висела книжная полка. Очередное собрание сочинений по программированию. Нет, стоп…