Юле не хотелось умирать. Совсем не хотелось. Но она единственная уже была в том измерении, единственная знала туда дорогу.

И если уж кому-то из них четверых и суждено умереть, то только ей. Она слишком пуста, чтобы жить дальше. Она уже давно умерла, и ничего не изменится, если она наконец-то умрет по-настоящему.

Поэтому Юля решила никому не говорить о своем открытии. Если она расскажет об этом Саше, то этот придурок обязательно начнет геройствовать и прикончит себя, чтобы спасти мир. А Юле не нужно было, чтобы Саша геройствовал. Ей нужно было, чтобы Саша жил.

- И он будет жить… - прошептала она, ощущая слабую пульсацию в груди. – Он обязательно будет жить, он заслуживает эту жизнь. Они все ее заслуживают.

Потому что их души полны.

И Юля решила заняться обдумыванием деталей своего плана. Спешить в этом деле она не любила, но и медлить тоже не стоило. Саша или кто-то другой могли догадаться. Она должна сделать все раньше, чем кто-либо из них сообразит, что к чему.

Но ее план должен быть продуман и отточен до мельчайших деталей. В этот раз она не должна допустить ошибку и промахнуться. В этот раз она должна действительно умереть, по-настоящему.

*

Возможно, из Юли могла бы получиться неплохая актриса, потому что когда она изобразила плохое самочувствие и пожаловалась на больной живот, даже Саша, судя по всему, поверил ей. В действительности же Юле нужно было найти какой-то предлог, чтобы не ходить на прогулку и сэкономить время, обдумывая свой план и подготавливая все необходимое.

Юле кое-как удалось убедить Сашу отправиться гулять вместе с Мариной и Владимиром Николаевичем.

- Когда мне так хреново, мне лучше побыть одной, прости… - сказала она, и Саша нехотя согласился.

С разрастающейся болью в груди Юля смотрела на его обеспокоенное лицо, а когда дверь за ним закрылась, Юля вдруг почувствовала, что задыхается. От страха, от боли, от ненависти к себе.

Меньше всего на свете ей хотелось обманывать Сашу – единственного человека, которому она сама доверяла.

Юля подбежала к окну и открыла настежь створки, вдыхая сырой морозный воздух. В груди что-то горячо сжималось и давило на сердце. Юля вдруг с ужасом подумала, что ей предстоит убить это что-то, живущее внутри нее.

Но этот страх, страх смерти и боли был куда менее сильным, чем страх навсегда потерять его. Сашу. Мир вернется на свое место и будет продолжать жить своей жизнью, но ее, Юли в этом мире уже не будет. Она снова нашла Сашу, чтобы потерять его уже навсегда… Господи, как же это несправедливо!

Юля тихо застонала, сгибаясь пополам. Где-то на краю сознания у нее мелькала мысль, что Виктора Валентиновича она тоже больше никогда не увидит. Но эта мысль мелькнула и тут же исчезла, а вот мысль о Саше полыхала ярким пламенем, затмевая все остальное.

Столько лет она видела его во сне… И сейчас, сейчас она, черт возьми тоже видит его во сне. Они находятся в измерении сна, вот почему она встретила Сашу здесь. Он всегда снился ей. А она всегда снилась ему, но в один прекрасный день, а точнее в ночь, невидимый барьер между ними сломался, и они оба оказались в одном и том же сне, где смогли наконец встретить друг друга. Причем оба раза они познакомились при дурацких обстоятельствах. Первый раз Юля треснулась башкой о верхнюю полку в поезде, а второй – растянулась на полу в магазине.

«Интересно… Вспомнит ли меня Саша, когда проснется? Ведь раньше мы ничего не могли вспомнить, просыпаясь. Солнечные лучи отбирали у нас память друг о друге. Быть может, и в этот раз будет также. Я умру, но Саша все равно не вспомнит меня. Что ж. Так для него будет даже лучше. Он не будет страдать. А мне не хотелось бы, чтобы он страдал».

Юля вдруг улыбнулась, ясно увидев перед глазами смущенное лицо юного Саши. Тот милый и забавный парень, который рассказывал ей безумную историю о своем падении в люк, чтобы Юля не чувствовала неловкость. Саша спасал ее тогда и спасал ее сейчас, все это время. Он поддерживал ее, успокаивал ее, он всегда был рядом. Он никогда ничего не требовал взамен. Но сейчас настал черед Юли спасти его.

Юля сжала кулаки и прошептала:

- Ты будешь жить. И ты будешь счастлив. Будешь счастлив, придурок, и только попробуй помешать мне. Я все сделаю, чтобы ты жил.

И Юля занялась делом. Одевшись, она сходила в ближайшую аптеку, где нарыла два флакона Донормилла. Она не была уверена, что стоит выпивать их оба, потому что в прошлый раз ей хватило неполного пузырька, чтобы отбросить коньки. Но кто знает, вдруг у нее выработался иммунитет? Поэтому Юля решила не рисковать и захватить с собой запасной вариант.

У нее были мысли о других способах убить себя. Например, сигануть в Неву – вполне себе символично и романтично. Но Юля уже выросла из того возраста, когда в самоубийстве мерещится что-то символичное и романтичное. Сейчас ей было не до романтики, ей нужно было сделать дело, и ей нужно было, чтобы это сработало. А Донормилл был проверенным способом.

Вернувшись домой, Юля составила небольшую карту-план измерений и их связи друг с другом. Связь была очевидна, Юля нисколько не сомневалась в своих расчетах.

Ей оставалось только выбрать правильное время. И Юля полагала, что правильным временем должна быть полночь. В этой цифре что-то было, они с Сашей встретились в полночь, они перенеслись в это измерение тоже в полночь, а значит Юля должна постараться провернуть все так, чтобы покинули они это измерение тоже в полночь.

Через несколько часов, когда с подготовкой все было закончено, и Юля спрятала все улики, она позволила себе немного отдохнуть с чашкой чая. Юля пыталась представить, что будет с ней после того как она перейдет в измерение смерти. Увидит ли она лестницу в небо, туннель или еще что-то подобное? И что будет, если она не пойдет по этому туннелю или по этой лестнице? Вдруг ей суждено будет остаться в этом мире навсегда? Застрять где-нибудь между измерениями, в мире, где не будет никого? Что если она снова останется совсем одна?

- Нельзя думать об этом, - сказала Юля громко и испугалась собственного голоса, прозвучавшего так вымученно и неестественно. Но если она начнет думать о таких вещах, ее решимость может пошатнуться.

Нужно сделать это уже сегодня, сказала себе Юля. Пока никто ни о чем не догадался, она должна сделать это.

«Как быстро… Как же быстро все закончилось! Ведь мы совсем недавно приехали в Питер, я еще многого не видела… Жаль, что я уже не побываю в этом городе, когда все вернется на свои места. Не увижу фонтанов Петергофа, не загадаю желание под разводящимся Дворцовым мостом…».

Да, вот о чем действительно стоит сожалеть в жизни. О том, что не успел увидеть что-то прекрасное, светлое, важное. А все остальное – полная чушь.

Когда Саша вернулся с прогулки, он показался Юле немного странным. Он вернулся один, и на Юлин вопрос, где Марина и Владимир Николаевич, неопределенно ответил: «Да шляются где-то!».

После чего Саша уединился в математической комнате над какой-то книгой. Юля поняла, что ее компания ему не нужна и тут же загрустила и забеспокоилась. А вдруг Саша догадывается о чем-то? А даже если не догадывается, то как же это печально, что последние часы он проводит не рядом с ней. Ведь у них осталось совсем немного времени.