– Здорово, братва, – Назар остановился в пяти шагах от них.

– Ну, здорово, – главный из них сплюнул так, что плевок практически долетел до кроссовок Назара.

– Разговор есть, – Назар не стал пока обращать на это внимание.

– Нам эти тёрки не уперлись. Мы тебе уже сказали – Сарычев наш, мы его доить будем. Полезешь – бошку снесём.

– Неправы вы ребятки, я же по-пацански в пополам хочу. У него бизнеса много и вам и нам хватит. Так давай миром договоримся.

– Ты чо, не понял? Тебе сказали уже – наш он!

– Всё, всё, – Назар незаметным движением завел руку за спину, – ваш так ваш. Вот и получайте.

На этих словах он выхватил пистолет из-за пояса джинсов и, откатываясь вправо, выпустил три пули в сторону кустов. Оттуда выпало сразу тело одного из бандитов, второй раненный метнулся в сторону, а третий, тоже видно раненный, но не сильно, открыл по нему ответный огонь из автомата. Но время было уже упущено, и фактор неожиданности в виде засады в кустах потерян.

Пацаны Назара поливали огнём стоящих напротив них братков из бригады Архипа, те отвечали ответным огнём, пытаясь спрятаться за машины. Назар успел откатиться в сторону и с выгодной теперь позиции прострелил бензобак черокеза, стоящего в самом центре Архиповцев. Прогремел взрыв. В воздух полетели осколки и части тел тех, кто прятался за этой машиной. Так как в машине были ещё боеприпасы, то рванула она хорошо.

Всё это внесло панику в ряды противника, а вот ребята Назара наоборот как второе дыхание получили, видя, что перевес теперь на их стороне.

Ещё минут пять звучали выстрелы из ТТ и очереди из автоматов Калашникова, затем всё стихло.

Назар прошёлся по тем, кто валялся на асфальте и контрольным выстрелом в голову дострелял их.

Из своих тоже были потери: один убитый и три раненных.

– Ты как? – пристрелив корчащегося из бригады Архипова пацана, Ефим просканировал взглядом Назара.

– Нормально. А ты?

– Тоже. Ты знал, что они в кустах засаду устроили? – видя, что Назар кивнул, Ефим сплюнул на асфальт, – вот суки. Ну как с такими дела вести? Мы к ним на тёрки приехали, чисто пабазарить, а они решили нас как лохов перестрелять.

– Они то может и решили, только вот как всё вышло, – Назар, перезарядив пистолет, выстрелил в голову очередному лежащему на асфальте парню.

– Шальной ты, Назар…. Безбашенный. Ты бы хоть намекнул, что там засада… Зачем сам полез, зацепить ведь могло…

Назар лишь махнул рукой и пошёл в сторону их машин.

– Ну что, а теперь поехали к Петровичу, – закричал один из их пацанов, – обмыть это дело нужно. Мы ведь теперь под себя весь бизнес Сарычева подгребём.

– За этот бизнес ещё пострелять придётся… Архип его нам так просто не отдаст, – Назар закурил около машины, – мы ему сейчас войну объявили. Но только я уступать не буду. Из принципа не буду. Я ведь хотел с ним по-честному пятьдесят на пятьдесят, а он, сука, людей подослал нас убрать. Так что теперь ему конец, не жить ему и его банде не жить – это я обещаю вам, братва.

Воодушевленные такой речью, пацаны заговорили разом и, в приподнятом настроении погрузившись в машины, поехали в сторону Москвы на ипподром, отмечать такое событие – объявление войны с бандой Архипа.

***

Назар ехал и вполуха слушал воодушевлённый разговор ребят, сидя в джипе черокеза, А сам смотрел на улицы Москвы, думая о том, что за эти пять лет он стал просто убивать людей, и это вошло в его жизнь и стало уже обыденностью. Но он опять не позволил себе почувствовать уколы совести за тех, кто остался лежать там, на асфальте. Он убрал свою совесть глубоко внутрь себя, оставив на поверхности лишь жестокую маску лидера и вожака их банды, которому все подчинились, признавая его власть и силу.

Он вспомнил, как всё это начиналось тогда давно, в девяностом, когда он практически уже два года был в этой банде на роли боевика и подчинялся полностью Варламу. А потом случилась эта подстава, когда по поручению Варлама, приехав забрать деньги и идя по коридорам притона, он получил по голове монтировкой, а дальше всё в его жизни резко поменялось.

Он вспомнил, как только немного оклемавшись сбежал из больницы и поехал в их съемную квартиру, которая находилась в старой пятиэтажке недалеко от метро Молодёжная.

Расплатившись с таксистом и ещё чувствуя себя не совсем здоровым, он не спеша пошёл к подъезду. Поднявшись на третий этаж, позвонил. Ему долго не открывали, а потом он вошёл в прокуренный, с запахом спёртого воздуха коридор и по нему, плохо освещённому, добрался до комнаты, где стоял стол, диван, обшарпанные кресла и старый шкаф с сервантом. В комнате всё было как всегда: запах перегара, пота и накурено было так, что хоть топор вешай.

Народу там сейчас было много, практически вся их бригада. Некоторые сидели за столом, который представлял собой неопрятную картину из грязной посуды, пустых консервных банок, бутылок алкоголя и едой, которая уже в полузаветренном состоянии лежала там же, среди всего этого бардака. Остатки хлеба, недорезанный батон колбасы, увядший салат в миске, засохшая гречка в кастрюльке и сморщившиеся пельмени на тарелках.

Назар поморщился от запаха, ударившего ему в нос и вызвавшему головную боль. Он быстро отвернулся от стола, чувствуя рвотные позывы от одного его вида.

С дивана поднялся Варлам и, подтянув тренировочные, вальяжно подошёл к нему.

– Здорово, братело, молодец, что так быстро оклемался, – он обнял Назара и похлопал по его спине, затем отстраняясь показал на стол, – есть будешь?

– Нет.

– Ну, тогда давай побазарим, – Варлам указал ему на стул.

Назар скинул со стула старые газеты и отодвинул от него ногой валяющуюся на полу пустую бутылку водки. Присев, он опять перевёл взгляд на Варлама, который продолжил.

– Рассказывай, что там было?

– Приехали. Ефим был в машине. Мы с Олегом пошли баблос забирать. В коридоре я по голове получил. И всё…

Все братки в комнате молчали, слушая его рассказ. Варлам тоже молчал. Затем заговорил:

– А теперь я расскажу, что там было. Там не только бабло за месяц было, там бабло со всего его бизнеса, комерса этого было. Восемьсот штук зелени. Вот такая канитель, братело, и в результате что? Да ничего? Ты, вроде как, ничего не помнишь… Ефим, вроде как, ничего не видел… а Олега вообще нет. И восемьсот штук исчезли…

Назар понимал весь смысл сказанного. Восемьсот тысяч долларов исчезли, а подозрение на них троих. Он спокойно продолжал смотреть в глаза Варлама, тот, помолчав и так же смотря ему в глаза, продолжил.

– Я знаю, что это не ты. У доктора спрашивал о твоей голове. Тебе повезло, удар должен был быть наверняка, без шансов… но, видимо, ты везучий… Потолок там низкий, не смог тот, кто тебя бил, правильно замахнуться, поэтому чуть вскользь прошло и череп тебе не раскроило. Вот поэтому я знаю, что это не ты, – Варлам помолчал, видя совершенно спокойное лицо Назара, которое не менялось, пока он всё это говорил, – значит это Ефим и Олег. Вот только Олег, сука, смылся, а Ефима мы успели повязать…

– Это не Ефим, – твёрдо проговорил Назар, понимая, что сейчас он вступается за человека, с которым, собственно, всё это время и не особо ладил.

– Назар, я тебя уважаю… – Варлам выждал паузу, – ты уверен, что готов ответить за базар?

– Да. Уверен.

– А оно тебе надо? – откинувшись на спинку стула, с вызовом спросил Варлам.

– Ефим этого не делал, – упрямо произнёс Назар, в его глазах сверкнули жёлтые искорки, которые не предвещали ничего хорошего. – Где Ефим?

– В подвале… том самом, ты знаешь каком. Где мы обычно просим ответ нам дать. Так вот, знаешь, за всё эти дни он как партизан молчит… и не издох ещё, хотя, думаю, ребятки немного перестарались с ним…

– Он не причём. Оставь его, Варлам.

– Знаешь, мне ведь всё равно. Мне мои бабки нужны. Вернёшь бабки, получишь своего Ефима живым и здоровым.

– Я найду Олега… и твои деньги.

Варлам протянул руку, которую пожал Назар, закрепив тем самым сделку между ними.