Карла садится рядом со мной на диван, и я протягиваю ей руку для того, чтобы она надела манжету. Она бросает взгляд на мою книгу.

– Снова «Цветы для Элджернона»?[4] – спрашивает она. – Разве ты не плачешь от этой книжки?

– Когда-нибудь не заплачу, – говорю я. – И я не хочу пропустить этот день.

Закатив глаза, Карла берет мою руку. Мой ответ и впрямь довольно легкомысленный, но я задумываюсь над своими словами. Может быть, я все еще питаю надежду, что однажды, когда-нибудь, все изменится.

«ЦВЕТЫ ДЛЯ ЭЛДЖЕРНОНА», ДЭНИЕЛ КИЗ

Осторожно, спойлер: Элджернон – это мышь. Мышь умирает.

Я КАК РАЗ ДОБРАЛАСЬ ДО ЭПИЗОДА, где Чарли осознает, что его может ждать такая же участь, как и мышь, когда снаружи внезапно раздается громкий рокочущий звук. Мои мысли тут же устремляются в открытый космос. Я представляю гигантский космический корабль, который висит в небе над нашим домом.

Дом содрогается, книги дрожат на полках. К рокоту присоединяется долгий гудок, и я понимаю, что это такое. Грузовик. Возможно, просто заблудился, говорю я себе, чтобы избежать разочарования. Просто свернул не туда, направляясь в какое-то другое место.

Но потом звук мотора обрывается. Слышно, как открываются и закрываются дверцы. Проходит мгновение, еще одно, а потом раздается певучий женский голос:

– Добро пожаловать в наш новый дом, народ! Карла пристально смотрит на меня. Я знаю, о чем она думает. Это снова происходит.

5 августа

Семья из соседнего дома уехала. Мальчик плакал. Он спрятался в саду и ел землю, пока его не нашла мама, но она на него за это не кричала, как обычно. Снаружи теперь так тихо.

Вчера ночью мне снился сон, что на самом деле они никуда не уехали. Их похитили пришельцы. Меня пришельцы не забрали, потому что я больна, а им нужны только здоровые люди. Они забрали мамочку, и Карлу, и семью из соседнего дома, и я осталась совсем одна.

Я заплакала во сне, и мамочка пришла ко мне и легла в мою кровать.

Я не стала рассказывать ей, что мне снилось, чтобы не расстраивать ее, но Карле я сказала, и она меня обняла.

– КАРЛА, – ГОВОРЮ Я, – ПРОШЛЫЙ РАЗ НЕ ПОВТОРИТСЯ.

Мне уже не восемь лет.

– Хочу, чтобы ты пообещала… – начинает она, но я уже у окна, раздвигаю занавески.

Я не готова к яркому свету калифорнийского солнца. Оно висит высоко, ослепительно сияющее и горячее, и кажется белым на фоне поблекшего белесого неба. Я слепну. Но затем белая дымка перед моими глазами начинает рассеиваться. Все теперь окружено ореолом света.

Я вижу грузовик и суетящуюся рядом с ним немолодую женщину – мать. Вижу немолодого мужчину – отца, он стоит позади грузовика. Вижу девочку, возможно, немного младше меня – дочь. Потом я вижу его. Он высокий, стройный и весь в черном: черная футболка, черные джинсы, черные кроссовки и черная вязаная шапочка, под которой не видно волос. У него светлая кожа с легким медовым загаром и угловатые черты лица. Он спрыгивает со своего места в задней части грузовика и скользящей походкой идет по подъездной дорожке, двигаясь так, словно сила притяжения не имеет на него никакого влияния. Останавливается, наклоняет голову набок и смотрит на свой новый дом с таким видом, словно перед ним какой-нибудь ребус.

Через несколько секунд он начинает легко покачиваться на стопах с пятки на носок. И вдруг резко срывается с места и в буквальном смысле взбегает по стене дома метра на два вверх. Хватается за подоконник и болтается на нем секунду или две, а потом спрыгивает, приземляясь на согнутые ноги.

– Очень мило, Олли, – произносит его мать.

– Я разве тебе не говорил, чтобы ты перестал заниматься этой ерундой? – ворчит отец.

Олли игнорирует их обоих, продолжая сидеть на корточках.

Я прижимаю ладонь к стеклу, едва дыша, как будто сама только что выполнила этот безумный трюк. Перевожу взгляд с него на стену дома под подоконником и снова на него. Он больше не сидит на корточках. Он смотрит на меня. Наши взгляды встречаются. Я задумываюсь о том, что он видит в моем окне, – странную девушку в белом, с широко распахнутыми глазами. Он улыбается мне, и его лицо больше не кажется жестким, не выглядит суровым. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но так смущена, что вместо этого хмурюсь.

ЭТОЙ НОЧЬЮ МНЕ СНИТСЯ, что дом дышит вместе со мной. Я выдыхаю, и стены сжимаются, как проколотый воздушный шар, который, сдуваясь, сдавливает меня со всех сторон. Я делаю вдох, и стены раздвигаются снова. Еще один вдох – и моя жизнь наконец, наконец-то вылетит на воздух.

ГРАФИК ЕГО МАМЫ

6:35 Выходит на крыльцо с дымящейся чашкой чего-то горячего. Кофе?

6:36 Смотрит в пустоту, отпивая из чашки. Чай?

7:00 Возвращается в дом.

7:15 Снова выходит на крыльцо. Целует мужа на прощание. Смотрит вслед его отъезжающему автомобилю.

9:30 Убирается в саду. Ищет, находит и выбрасывает окурки.

13:00 Уезжает на машине. По делам?

17:00 Умоляет Кару и Олли сделать домашние дела, «пока отец не вернулся».

ГРАФИК КАРЫ (сестры)

10:00 Выходит на улицу в черных сапогах и пушистом коричневом халате.

10:01 Проверяет сообщения на телефоне. Их приходит немало.

10:06 Выкуривает три сигареты в саду между нашими домами.

10:20 Носком сапога вырывает ямку и закапывает там сигаретные окурки.

10:25–17:00 Пишет сообщения или говорит по телефону.

17:25 Приступает к домашним делам.

ГРАФИК ЕГО ПАПЫ

7:15 Уезжает на работу.

18:00 Возвращается с работы домой.

18:20 Сидит на крыльце со стаканом № 1.

18:30 Возвращается в дом ужинать.

19:00 Cнова появляется на крыльце со стаканом № 2.

19:25 Стакан № 3.

19:45 Начинает орать на домочадцев.

22:35 Крики постепенно стихают.

ГРАФИК ОЛЛИ

Непредсказуем

В СЕМЬЕ ЕГО НАЗЫВАЮТ ОЛЛИ. Ну, то есть сестра и мама называют его Олли. Папа – не иначе как Оливер. За ним я наблюдаю больше всего. Его комната на втором этаже, практически прямо напротив моей, а жалюзи почти всегда подняты.

Иногда он спит до самого полудня. В другие дни уходит из комнаты еще до того, как я проснусь и приступлю к слежке. Однако в большинстве случаев он просыпается в девять утра, выбирается из спальни через окно и, словно Человек-Паук, карабкается по обшивке дома на крышу. Там он проводит около часа, а потом спрыгивает к себе в комнату, ногами вперед. Сколько я ни пытаюсь, мне так и не удается увидеть, чем он занимается на крыше.

В его комнате нет ничего, кроме кровати и комода. Несколько коробок с вещами так и стоят нераспакованные у двери. Стены пусты, за исключением единственного постера к фильму под названием «Прыжки по Лондону». Я посмотрела в интернете – это фильм про паркур, один из видов уличной гимнастики.

Теперь ясно, как ему удается выполнять все эти безумные трюки. Чем больше я наблюдаю за ним, тем больше мне хочется знать.

Menteuse[5]

Я ТОЛЬКО ЧТО СЕЛА ЗА СТОЛ УЖИНАТЬ. Мама кладет мне на колени небольшую салфетку из ткани и наливает в стакан воды – сначала мне, потом Карле. Пятничный ужин – особое событие в нашем доме. Карла даже остается с нами допоздна, вместо того чтобы отправиться ужинать со своей семьей.