Но чем ближе я оказывался к нему, тем чётче я понимал, что мне не показалось. Что это действительно он. Что это мой умерший лучший друг! Толпа не собиралась рассасываться, а я не собирался терять его в ней. Оказавшись на расстоянии одного метра, я протянул руку в сторону парня.

― Тэхён! ― мой голос неестественно дрогнул. Всё же ком я проглотил, а вот откашляться не успел, от чего теперь саднило в горле.

Я ухватился рукой за локоть, притягивая человека ближе к себе. Сопротивления не было. А я уже не видел, что передо мной ― толпа будто бы стеной заполонила проезжую часть.

― Что? ― с опаской на меня посмотрели две пары ошарашенных глаз. ― В чём дело?

― Простите, я ошибся, ― скомкано извинившись, я отпустил мужчину с портфелем в руках.

Я повернулся. Ещё раз оглянулся. Но уже никого не увидел. Людей много, что яблоку негде упасть, но ни одного чёртового капюшона. Я ведь не мог так ошибиться! Не мог ведь?

Домой я бежал уже, что есть сил. Находиться в городе больше не было возможности. Было страшно. Страшно, что снова увижу его. Того, кого больше нет. Я влетел в свою комнату, и несмотря на крики Юнги об ужине, заперся на замок. Я окинул свою берлогу беглым взглядом, вспоминая, куда засунул мобильник. Вспомнив его местонахождение, уже через минуту я зашёл в особо активный диалог на Kakao Talk.

«Чувак, кажется, я начинаю сходить с ума. Помоги мне.» ― [Чон Чонгук]

========== Часть 2. #JK003_Замершее сердце ==========

Один из дворов в спальном районе Сеула. Недалеко детская площадка. Четверо парней сидели на бетонном блоке недалеко от выезда со двора и активно что-то обсуждали. Пусть их разговор и был крайне оживлённым, но радости в нём не чувствовалось совершенно. Со стороны дороги к ним подошёл ещё один. Одного взгляда, направленого на него, хватило, чтобы понять, что юноша, однозначно, не в самом лучшем расположении духа.

― Хён, ну что? ― первый отреагировал на подошедшего Юнги Чимин. ― Где он?

― Да хрен его знает, ― огрызнулся Мин и, нервно прокрутив мобильный телефон в руках, сел рядом с ребятами, неотрывно следящими за его действиями, ― он снова не берёт трубку.

― Это странно, ― взволнованно отвёл взгляд Хосок, ― Чонгук в последнее время всегда носит его с собой. Не мог он просто не услышать твоего звонка.

― Если бы одного звонка, ― Юнги раздражённо хмыкнул.

― С ним что-то не так последние несколько недель, ― озвучил уже очевидную истину Намджун, ― не замечал за ним чего-то несвойственного ему?

― Я думаю, вы все замечали, ― шумно вздохнув, Мин прикрыл лицо руками, ― он не просто отстранился от нас всех. Я даже не знаю, как это назвать…

― Мы все переживаем, ― Джин, сидящий слева от Юнги, понимающе похлопал того по плечу, ― с твоим братом однозначно что-то творится.

― И это нельзя оставлять так, ― кивнул Хосок.

― Может, он связался с плохой компанией? ― пожал плечами Пак.

― Он кроме нас и своего телефона больше ничего и не знает, ― отрицательно мотнул головой Юнги, ― надо выяснить, с кем он постоянно переписывается. Меня это начинает раздражать.

Перекинувшись ещё парочкой фраз, ребята сошлись на том, что Чонгуку нужна помощь. Пока неизвестно, какая, но помощь. Им хватило одного раза, когда из-за собственной невнимательности их друг погиб. Повторять этого им крайне не хотелось.

Каждый из них переживал не самые лучшие времена в своей жизни. Последние семь месяцев отразились на каждом. Но никто из них не мог поспорить с тем фактом, что больнее и ощутимее всего утрата Тэхёна отобразилась именно на Чонгуке. Самом младшем и нестабильном из них. Они слишком поздно заметили изменения в нём, но бездействовать и дальше всё же не собирались. Попрощавшись, парни договорились, что в случае, если Юнги выяснит главную причину такого состояния Гука, уже никто из них не останется в стороне и они всё что угодно сделают, но вытащат друга из той задницы, в которую он умудрился влезть.

Юнги возвращался домой с непонятным чувством тревоги. Но если уж говорить на чистоту, то такое состояние стало для него уже совершенно привычным за эти месяцы. Он никогда не отличался излишней внешней эмоциональностью, в то время как внутри парня уже давно закипал вулкан. За свои двадцать три года Мин успел пережить довольно много всякого, в том числе: смерть матери; временный запой отца, не желавшего мириться с потерей любимой женщины; подростковый бунт; крайне скверную компанию, когда-то чуть не уничтожившую в Мине человека и много всякой той мелочи, о которой и вспоминать сейчас стыдно. Он примерно мог представить, что сейчас переживает Чонгук, поэтому заочно не винил его ни в чём. Даже если младший вытворит какую-то глупость. Ему нужно было время для того, чтобы прийти в себя. Юнги это знал по себе, поэтому и не вмешивался, хотя и чувствовал, что грань слишком близко. Ему нужно было успеть словить Чонгука до того, как он упадёт туда. До того, как тот погрузится с головой во всё то, из чего он сам еле смог выпутаться.

***

«Моё сердце больше не бьётся? Или же наоборот его стук настолько быстр, что даже я сам не могу уловить звук его ударов, которые будто бы слились в одну сплошную симфонию? Это мелодия жизни, но я не могу её поймать, ухватить и подчинить себе. Эта жизнь ― она идёт мимо меня»

***

«Ты в этом уверен?» ― [Чон Чонгук]

«Однозначно. Ты ведь сам попросил помощи. Или уже передумал?» ― [Ким Тэхён]

«Да, но… Я не знаю… Это слишком.» ― [Чон Чонгук]

«Выбирай сам. Я просто предложил вариант. Метод проверенный. Я могу поручиться за этих ребят.» ― [Ким Тэхён]

«Почему я вообще должен тебе верить?» ― [Чон Чонгук]

«Потому что больше некому… Ты сам попросил помощи у меня.» ― [Ким Тэхён]

«Ты прав. Прости. Я верю, просто немного сомневаюсь. Это слишком рискованно?» ― [Чон Чонгук]

«Я же сказал, что ручаюсь за них. Тебе ничто не грозит, главное не переусердствуй.» ― [Ким Тэхён]

«А поможет ли?» ― [Чон Чонгук]

«А у тебя есть другие предложения? Мне помогало.» ― [Ким Тэхён]

«Нет… нет других. Я уже не знаю, что делать.» ― [Чон Чонгук]

«Тогда послушай меня. Я понимаю, что ты боишься, но поверь: это поможет. Я и не от такого дерьма этим спасался.» ― [Ким Тэхён]

«Расскажешь?» ― [Чон Чонгук]

«Как-нибудь… Так ты согласен?» ― [Ким Тэхён]

«Да… давай номер телефона.» ― [Чон Чонгук]

***

«Я усердно пытаюсь прислушаться, всмотреться, понять. Но всё тщетно, я что-то упускаю. Шестьдесят ударов в минуту ― это однозначно не тот ритм, который сопровождает меня в последнее время. Мой ритм неизвестен мне самому, как дирижёру без партитуры ― мой оркестр хаотичен»

***

Юнги возвращался домой с подработки раньше положенного. Его настроение было слегка приподнято, но не настолько, чтобы не чувствовать тревогу. Родители уехали на целую неделю куда-то отдыхать, оставив братьев дома одних. Целая неделя тишины ― блаженство ведь, особенно для Юнги. Но что-то в этом ему подсознательно не нравилось. Не было тишины… никогда ранее её не было. Всегда, когда родители уезжали из дома, покой Мину мог только сниться, ведь гиперактивность Чонгука всегда именно в такие моменты включалась на полную катушку. Их дом в такое время всегда наполнялся остальными парнями и кутили они днями и ночами. Свободная хата ― это и есть свободная хата! А сейчас всё не так.

Утром уходя на работу, Юнги постучал в комнату Гука, но тот даже не выглянул попрощаться. Просто кинул безликое «Пока» с той стороны двери и дом снова погрузился в тишину. Юнги не знал, что с Гуком, не знал, почему тот всё чаще стал запираться в своей комнате, почему уходил ещё днём, а возвращался ближе к ночи, и даже не ужиная, скрывался в своей обители. Мину это очень не нравилось, но ему крайне не хотелось лезть в жизнь брата. Как бы глупо это ни звучало, но Юнги верил в то, что Чонгук сам справится. Он продолжал надеяться, что ещё несколько таких серых дней, и его вечно весёлый брат вернётся. Что он сам сможет перебороть себя же! Так, как когда-то смог сделать Мин. Ему никто тогда не помог. Не было кому.