— Конечно, милая, — я обошел кресло и приблизился к ней.

У нее на щеке по-прежнему виднелся смазанный след губной помады, оставшийся от пощечины Гусеницы. Я прищурил глаза.

— Он сделал тебе больно.

Куколка поднесла руку к щеке. Ее лицо потемнело от гнева.

— Нет. Но он смазал мой любимый оттенок.

Она вытащила из кармана помаду и подошла к зеркалу. Куколка стёрла размазанную помаду и снова накрасила ею губы.

— Кролик? А кто такие больные ублюдки?

Я увидел у нее на лице замешательство.

— Люди, которые убивают плохих людей, — произнёс я, поднимая пиджак. — Люди вроде нас с тобой.

— Больные ублюдки, — повторила она.

Она взглянула на свою помаду, затем снова подняла голову, и я заметил азартный блеск в ее глазах. Она выкрутила помаду, подбежала к стене и начала писать. Затаив дыхание, я уставился на то, как ее неумелая рука пытается написать… пытается вывести по буквам. Розовая помада резко выделялась на белой стене. Когда она закончила, я выдохнул, и по моим губам скользнула улыбка.

— Вот! — она отскочила назад, чтобы полюбоваться своей работой. — Больные ублюдки!

Она гордо посмотрела на стену, но когда повернулась ко мне, я увидел на ее лице тревогу, даже страх.

— Так правильно, Кролик? Я правильно написала? — она взволнованно закусила нижнюю губу.

Я взглянул поверх ее головы и прочёл неаккуратную надпись. Вообще никакого образования, кроме того, чему я ее научил. Педагогическая запущенность, полное пренебрежение ее абсолютным правом на обучение со стороны ее ублюдочного отца и шайки его друзей.

Но она все равно была самой яркой звездой на моем небосводе.

Я прочитал то, что она написала. Со стены ярким маяком сияло слово с ошибкой …

«БОЛЬНЫЕ УБЛЮТКИ»

— Ну как, Кролик? Всё правильно? — спросила она слабым и взволнованным голосом.

Я подошел к ней. Она стояла, склонив голову и настороженно глядя на меня.

— Ты отлично справилась, милая. «Больные ублюдки». Это про нас написано твоей помадой. Твоим любимым оттенком, как всегда.

Куколка взглянула на свою помаду, теперь уже совершенно испорченную, и всхлипнула. Я сжимал и разжимал кулак, пока не нашел в себе силы и не коснулся пальцем ее подбородка. От этого прикосновения Куколка затаила дыхание и подняла на меня огромные голубые глаза.

— Мы купим тебе другую. Мы купим тебе всю чёртову косметику, какую ты только пожелаешь.

— Сейчас? — спросила она и, кажется, забыла, что я к ней прикасаюсь.

— Сейчас.

Куколка бросилась через всю комнату за пистолетом. Я направился к выходу. Но тут она остановилась и повернулась к трупу Гусеницы. Куколка положила оружие на пол и побежала к его креслу. Ухватившись за спинку, она откатила Гусеницу к стене с надписью «Больные ублютки» и посадила его прямо под ней. Затем она отступила назад, чтобы полюбоваться своей работой.

— Теперь все плохие люди будут знать, кто его убил, — она улыбнулась, и я увидел сверкнувшую сквозь красоту злобу. — И будут знать, кто придет и за ними. Больные ублюдки Страны Чудес.

Куколка подхватила оружие и выбежала за дверь, держа в руках пистолет, нож и голову своей куклы. Я бросил взгляд на комнату, на то, что сотворила в ней моя девочка, и почувствовал, как черная дыра у меня в груди начала затягиваться.

Заполняться черной, как ночь смолой, которая могла появиться только благодаря Куколке. Заполняться убедительным подтверждением того, что в детстве мы встретились не просто так.

Что она была создана исключительно для меня.

Такая же порочная, как и я сам, и вся в моей власти.

Моя Куколка.

Моя милая.

Моя вторая половинка в паре больных ублюдков.

Я достал из кармана колоду карт и развернул их веером. Отыскав нужную мне карту, я подошел к телу Гусеницы и, загипнотизированный застывшим у него на лице выражением смерти, поднял ее вверх. Я сравнил сходство моего рисунка с лицом этого мудака, с тем самым, что врезалось мне в сознание, словно острый нож. Они были совершенно похожи, но ничто не могло сравниться с истинным лицом этого хрена: мужчины с ненасытной тягой лапать и трахать детей.

Я прочистил горло и сплюнул на окровавленную щеку Гусеницы, глядя, как моя слюна сливается с только что пролитой кровью. Щелкнув пальцами, я бросил карту, и она упала ему на грудь.

Я улыбнулся, исполненный торжества от свершённого нами убийства.

Тройка червей была мертва.

— Это просто клад, — прошептала Куколка, оглядывая магазин.

Мой багажник был буквально битком набит наличными — щедрый подарок, обнаруженный в сейфе у Гусеницы.

Теперь всё это принадлежало нам, мизерная компенсация за те годы ада, которые выпали на долю Куколки. Эти наличные присоединились к деньгам, найденным в тайнике надзирателя и под матрасом миссис Дженкинс. У меня было столько денег, что я не знал, что с ними делать.

Мне показалось, что самым подходящим способом их просрать, будет потратить их на то, что больше всего любит Куколка.

Я оперся на трость и оглядел магазин, который настолько очаровал мою маленькую Куколку. От самого начала до конца в нем тянулись стойки с косметикой. Я взглянул на свою девочку и почувствовал, как мое холодное мертвое сердце наливается чем-то вроде тепла.

— Я никогда в жизни не видела ничего настолько прекрасного, — с благоговением проговорила она.

Куколка посмотрела на меня, похлопав своими длинными ресницами. В мотеле мы привели себя в порядок, а потом поехали прямо сюда.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — раздался откуда-то спереди женский голос.

Я сразу же двинулся к Куколке, чтобы защитить ее и убедиться, что никто до нас не доёбывается. Я пристально посмотрел на стоящую перед нами высокую стройную брюнетку, одетую во всё черное. Куколка ахнула и, не сводя глаз с лица женщины, подошла к ней поближе.

— Ваше лицо, — хрипло проговорила она с сильным аристократическим английским акцентом. — Я хочу так выглядеть. Как мне выглядеть так же, как Вы?

Брови женщины поползли к переносице, а затем ее взгляд скользнул сначала по Куколке, потом по мне. У нее округлились глаза.

— О, Господи! Вы косплееры? — произнесла она и, сделав шаг назад, внимательно оглядела Куколку. — Алиса в Стране Чудес, верно? Стимпанк? (Прим. Коспле́й — сокр. от англ. costume play — «костюмированная игра», процесс воплощения или одевания в различных книжных, кинематографических, игровых персонажей, либо исторических деятелей или социальных классов)

Я понятия не имел, что за хрень она несёт, но встал еще ближе к Куколке, готовый в любой момент оттащить ее назад. Но при упоминании ее любимой книги, у Куколки загорелись глаза.

— Да, Алиса! Мы в Стране Чудес. У нас приключения.

Женщина рассмеялась, но не успела она вымолвить и слова, как Куколка достала из кармана тюбик испорченной помады.

— Мне нужна ещё такая. Эта вся кончилась.

Женщина взяла помаду и внимательно ее рассмотрела.

— Винтажная Шанель? — произнесла она и покачала головой. — Вам следует это сохранить. Один только тюбик будет стоить кучу денег. К счастью для Вас, такой оттенок по-прежнему существует, только у него новая формула и дизайн.

Она взмахнула рукой.

— Пойдёмте. Если Вы изображаете Алису, нам нужно сделать так, чтобы Вы выглядели соответствующе.

Куколка оглянулась на меня. Я кивнул, разрешая ей уйти. Женщина повела Куколку по магазину, наполняя корзину какой-то хернёй, о которой я понятия не имел. Но когда я увидел, как с каждой новой вещью Куколкина улыбка делается все шире и шире, мне стало все равно. Я ждал этого одиннадцать лет. Ее лицо. Ее тело. Расправа моей девочки была так чертовски прекрасна, словно у меня на глазах ожила одна из поэм Чепела. Симфония, мать ее, в движении — здесь взмах, там удар и целые потоки хлещущей на пол восхитительно теплой крови.

У смерти был запах.

Мне всегда казалось, что она пахнет розами, как Куколка.