Звук. Она не могла понять, что это был за звук. Будто по ее постели двигалось что-то огромное, ступая массивными лапами по простыни, сминая ее. Приглушенный рык и что-то лизнуло ее щеку. Но не так, как это делают домашние животные. Он будто пробовал ее на вкус. Ведьме стало дурно.

«Клюв! Риммар!», - билось в голове Ринары, пока она рвала путы, сковавшие ее. Такой страх был для нее нов. Раньше она переживала бы только за своего фамильяра, теперь же, все ее нутро протестовало против смерти, ведь ей есть для чего жить, для кого! И она не за что не откажется от жизни, которую получила спустя два года сущего ада. Вроде именно так Зивали отзывался о месте, куда попадают самые гнилые души его мира. Бездна была ей в этом значении ближе, но, отчего-то сейчас она вспомнила именно об аде.

Попытки раскрыть глаза не увенчались успехом, посему она решила действовать иначе.

Протяжный женский крик огласил практически пустынную резиденцию. И до того в нем было много мольбы, что даже стены этого величественного здания содрогнулись.

*

Закусив губу, Эшлин выводил на стенах и полу символы призыва. Он не был уверен, что тот, кто убил Зинара, появится, но попробовать стоило. Тем более, он наверняка знал, что эта тварь имеет отношение к черной магии, а значит, должна среагировать на его зов.

«Опасно и глупо» - сказал бы отец, но у Риммара на этот счет было иное мнение. Ему надоело топтаться на одном месте, не зная – кто его главный враг. Фраун…, на него Эшлину было плевать. Пешка на шахматной доске. Не более. А вот тот, кто обхитрил его, силой вынудив сдаться, вот он, пожалуй, занимал практически все мысли мага. Ну, или те, которыми не завладела Ринара.

Кто бы знал, чего ему стоило сдержаться и не плюнуть на все и вся. Подняться в спальню к своей ведьме, - вот, чего ему сейчас хотелось, а не этого… творчества.

- Римм, как обстоят дела? – Крайс незаметно подошел со спины, заставив Эшлина недовольно сморщить лоб. Надо же. Он совсем растерял былую чуйку. Эдак скоро и удара в спину не приметит.

- Крайс, подай мне вон тот набор, - произнес некромант, тыкнув пальцем в сторону входной двери. Самому ему было до нее не добраться.

Император без лишних вопросов и телодвижений пододвинул к другу сверток с сомнительным содержимым и на время замолк, давая тому сосредоточиться на главном.

Фейридор скорбел молча, скрывая ото всех свое горе. Пожалуй, лишь Эшлина ему еще ни разу не удалось обмануть. Друг читал скорбь в его правдоподобной улыбке, видел горечь утраты в его, казалось бы, излучающих свет глазах. Ничто не могло ввести в заблуждение того, кто провел с ним столько долгих лет.

Вивер. Ни Крайсу, ни Риммару не хотелось верить в предательство друга, но Фраун не врал, он бы не смог выжить после произнесения клятвы, если бы сказал неправду. И это угнетало даже сильнее, чем Давари, которая, как оказалось, жива.

Помещение озарил яркий столб лилового света, исходящего, казалось бы, отовсюду. Мерцали стены, пол, потолок. От их блеска рябило в глазах. Правитель и советник ожидали, затаив дыхание.

«Откликнется ли?» - подумал Риммар.

«Получиться ли?» - в свою очередь промелькнула мысль у Крайса.

Минута молчания и гробовой тишины.

«Не вышло», - подумали друзья.

И как будто в противовес их словам резиденцию огласил протяжный женский крик.

Риммар даже не понял, как взлетел на второй этаж и только стоя в комнате Ринары, осознал, что прошел через подпространство, не ощутив мертвенного холода этого места.

Черный как сама ночь он был еле заметен в кромешной темноте комнаты. Лишь перестроив зрение, Эшлин смог углядеть силуэт этого существа. Оно было ему незнакомо, но что-то напоминало.

Огромный зверь, ростом, пожалуй, превосходящий даже медведя, нависал над телом испуганной девушки. Ее грудь часто-часто вздымалась, выдавая напряжение и сильный испуг. Эта тварь посмела приблизиться к Его женщине!

В этот момент Риммар понял, - если еще хоть один смертник посмеет приблизиться к Телинас, он, не раздумывая, снесет ему голову.

Скользящий звук стали стал своеобразным сигналом к началу действий. Зверь до этого момента не замечал Эшлина, буравя своим взглядом его ведьму.

«У него отбито обоняние», - подметил про себя некромант.

Он не смешил сдвигаться с места, кто знает, чем это обернется для Ринары. Позади, за дверью, послышался топот, а потом и голоса. Подоспела подмога в лице Крайса и Дикона. Только вот им он рад не был.

Подперев своим телом дверь, Эшлин таким образом перекрыл вход, давая понять, - им тут делать нечего. На его счастье, они вняли, и попытки свои прекратили.

«Что же. Аарг мне в помощь, надеюсь, сегодня моим покровителем будет он».

Зверь, как будто уловив его мысли, с угрожающим рыком соскользнул с постели и двинулся в сторону противника. Ринара тут же накинула на себя защитный полог, позволив некроманту облегченно выдохнуть.

Глаза, которых, казалось, и не было, устремились на него, прожигая в его теле дыры. От такого взгляда проняло бы любого, но только не некроманта.

Когда монстр приблизился, Эшлин понял, что это лис. Мутированный, так же, как и ревенант, отправленный им в лучший мир.

За его спиной вздымалось три толстых хвоста, боле походящих на меховые трубы. Мягкая поступь не вязалась с габаритами этого существа и, надо признать, сильно затрудняла ему работу.

Их взгляды встретились. Его – посиневший от злости и бездонный лиса.

Основная атака получила свое отражение в уверенном выпаде с финтом. И, ожидаемо, сталь не достигла своей цели.

Маневрируя по комнате, он пытался высчитать лучшую траекторию. Зверь будто игрался с ним, не нападая, но при этом грациозно уходя от любой его атаки.

Сместившись в угол комнаты, Эшлин сильно рисковал, загоняя себя в тиски, но только так он мог расшевелить лиса. И у него это вышло.

Поняв, что противник в ловушке он рванул в его сторону лапой. Казалось, чего опасного в таком финте? Но лишь взгляд на конечность этой твари разбивал все стереотипы, заложенные некроманту когда-то в голову его учителями.

Острые как бритва когти прошлись в нескольких миллиметрах от его лица. На заднем плане вскрикнула Ринара, но он, вскинув руку, призвал ее к молчанию.

Уклонившись от последовавшего за первым рывком удара, он сделал удвоенный перевод, давшийся ему с огромным трудом. Слишком мало места для такого приема, и слишком большая вероятность, что он промахнется. Но, видимо, Аарг вспомнил про нерадивого смертного.

От рева раненного зверя заложило уши. Эшлину бы накинуть на эту тварь полог или на худой конец ловчую сеть, но для них у него не осталось сил, а то, что еще было не истрачено, являло собой жалкою пародию магической силы.

В дело вмешалась, как неудивительно, Ринара. Зеленоватое свечение потоком хлынуло в сторону барахтающегося зверя, накрыв весь его немалый рост.

От лужи крови, тянущейся из-под туши и уходящей куда-то за комод, жутко несло металлическим ароматом, вызывая прилив тошноты, как у некроманта, так и у ведьмы.

Когда с петель слетела дверь, издав протяжный стон из-за образовавшейся щели прямо посередине полотна, никто даже не вздрогнул.

- Это еще что за тварь, - выдохнул император, призывая светлячок. Увиденное его не просто поразило, а повергло в полнейший шок.

Протяжно выдохнув, Эшлин уселся прямо на пол, около заточенного зверя и неуверенно произнес, делая упор на каждое слово:

- Я могу ошибаться, но, знаете, это существо больно похоже на кицунэ. Правда, сильно измененного.

- Ну, это несложно проверить, - в тон ему произнес Дикон. – Нужно заставить его обернуться. Если лис, значит, у него есть и человеческая ипостась.

Эшлин хмыкнул, после чего потрогал ушибленную макушку, убедившись, что голова цела, и крови нет, он осторожно привстал.

Ринара так и сидела на кровати, свесив ноги, укутанная до самой головы в одеяло. Ее била крупная дрожь, а от взгляда на лиса подавно становилось плохо. Сложно представить, что сейчас творилось в ее голове, после того, как она, можно сказать, попрощалась с жизнью.