– Идет, – усмехнулась Элла в ответ.

Нерф протянул ей ладонь. У чародейки перехватило дыхание. Сердце пропустило удар, и язык прилип к небу. Ладонь была ледяной и абсолютно гладкой. Ни одной линии, ни следа от ежедневных движений, ничего. Только подушечки на тыльной стороне. Элла посмотрела на нее вторым зрением. Следов магии тоже нет. Покачала головой. Достала из кармашка на поясе золотой и протянула его артисту:

– Сегодня вечером тебя ждет веселая пирушка в кругу друзей.

Нерф довольно улыбнулся и спрятал монету в карман.

– Полагаю, это точное предсказание.

Элла подала ему свою руку. Дядюшка сжал ее ладонь в кулак.

– Невозможно предсказать судьбу тому, кто творит ее сам, – заглянул собеседнице в глаза, облизнул губы и продолжил. – В ближайшие дни тебя, Искорка, ждет много новых людей и встреча со старым знакомым.

Чародейка растеряно кивнула.

«Ошпаренные кони, – пронеслось в голове, – и про Искорку знает».

Артист отвернулся и улыбнулся в толпу:

– Кто следующий?

– Значит, Искорка? – прозвучал над ухом Эллы знакомый голос.

Она повернулась в сторону невесть откуда возникшего Корака. Вдохнула исходящий от него аромат мяты.

– Лучше Элла. За Искоркой слишком длинный шлейф воспоминаний.

Офицер кивнул и улыбнулся.

– Собирался пойти домой пообедать, но увидел в толпе тебя и решил, ты не будешь против, если я покажу тебе местечко с приличной едой.

– Конечно, – Элла зашагала прочь от толпы. – Если честно, я бы медведя сейчас съела.

– Медведей там не готовят, но что поесть – найдем.

Блондин увлек чародейку за собой. Свернули с площади в узкий мрачный переулок, где двухэтажные дома стояли вплотную друг к другу и балконы загораживали свет, но вокруг пахло морем и было на удивление чисто. Потом нырнули в арку между строениями и очутились на улице пошире. На первом этаже дома из желтого кирпича сразу за аркой работала лавка булочника. Элла закрыла глаза и вдохнула аромат свежего хлеба, но тут же одернула себя: не стоит заходить в лавку со съестным на голодный желудок.

Наконец, миновав кондитерскую и лавочку с сушеными фруктами и ягодами, молодые люди оказались около харчевни «Быстрый свин». Свежеокрашенная вывеска щеголяла с душой нарисованным жирным поросенком и тарелкой с картошкой, изображенной с такой нежной тщательностью, что хотелось съесть ее немедленно. Корак распахнул дверь, пропуская спутницу внутрь.

В большом, до отказа заполненном людьми, тускло освещенном помещении с низкими потолками пахло тушеной капустой. Блондин перекинулся несколькими словами с хозяином, и им предложили крохотный стол у окна. Пара тарелок и кружек – вот и все, что можно было вместить на нем, но зато он стоял немного в стороне от остальных. Кормили запеченной форелью, тушеными овощами и пирогом с капустой, утолить жажду предлагали темным, немного горьковатым, но на удивление холодным пивом.

Элла отправила в рот кусок пирога и добродушно поинтересовалась у Корака:

– Этот дядюшка Нерф… Как часто он приезжает сюда?

Офицер ухмыльнулся:

– Лучше спроси, как часто он уезжает отсюда. Я живу в Тмаре восемь лет, и не было дня, чтобы Нерф не давал представления на площади. Мне кажется, он обитает где-то неподалеку, – Корак потер ладонью гладко выбритый подбородок. – Как он тебе? Он маг?

Элла пожала плечами:

– Не похож. Силы не чувствуется. Но что-то странное в нем есть.

Блондин прожевал кусок рыбы, отхлебнул пива и предложил:

– Хочешь, познакомлю вас завтра? Он славный малый, хоть и надменный немного.

Элла покачала головой:

– Не думаю, что встречаться завтра – хорошая идея. Я не готовлю приворотных зелий и вряд ли могу пригодиться тебе.

Корак поперхнулся пирогом. Откашлялся и наградил Эллу таким насмешливым взглядом, что она тут же сообразила – сморозила глупость. Посмотрела на блондина и пролепетала:

– Тебе же зелье нужно? Обычно молодые мужчины хотят сделать приворот, ну или просят снадобье для постели. Чтобы подольше… Ты понимаешь, о чем я?

Офицер вздохнул и залпом допил пиво. Наклонился ближе и посмотрел собеседнице в глаза. Прошептал:

– Если дойдет до моих желаний, никаких зелий нам с тобой не понадобится. Понимаешь, о чем я?

Элла покраснела. Поежилась. О том, что Кораку интересна вовсе не чародейская помощь, она даже не подумала.

Дом Драка, домашнего мага градоначальника Тмара, действительно было не спутать ни с каким другим. Небольшой двухэтажный особняк нежно-голубого цвета смотрел фасадом на море, а непарадной стороной обращался к городским стенам. С треугольными выступами и башней, весь в длинных узких окнах, он напоминал миниатюрную крепость, еще одно укрепление на подступах к городу. Вокруг росли деревья, пока голые, но обещающие подарить все удовольствия весны уже через полнолуние.

Элла остановилась перевести дух. Никогда еще ей не приходилось наниматься на работу. У отчима в этом не было необходимости, колдун Кнут помогал ей из корыстных побуждений, а за учебу у Эскала заплатил отец, деньгами или услугой, чародейка не знала. Отец велел не думать об этом, и она не думала.

Достала из торбы гребень, расчесала свою красно-рыжую шевелюру, потерла лицо руками, прогоняя неуверенность, и подошла к калитке. Интересно, какой ее видят окружающие? Раньше она казалась себе длинной кочергой с ржавой ручкой, веснушками на вздернутом носу и зелеными глазищами. Авар рассказал ей, что глаза у нее малахитовые, веснушки манящие, а рост и худоба только добавляют грации. Впрочем, что только не скажет влюбленный мужчина, хорошо, если правдой будет хотя бы половина! Элла посмотрела на свои руки с вытатуированными письменами и тяжело вздохнула. Хотелось верить, что умение ладить со всеми изображенными на ее теле сущностями поможет найти нового наставника. Рисунки на теле невозможно было подделать, они возникали сами, как только маг одолевал преграду или создание, наделенное силой.

Калитка легко поддалась, и, миновав тропинку через сад, чародейка подошла к двери. Взялась за холодную от морской сырости колотушку, снова вздохнула и постучала. Дверь открыл мужчина неопределенного возраста, среднего роста, худой, с темным ежиком на голове и гладко выбритым подбородком. Он смерил гостью оценивающим взглядом и заговорил, пропуская ее внутрь:

– С чем пожаловала госпожа маг?

Элла поежилась. Серые глаза мужчины смотрели испытующе и колюче, будто он и не рад ей вовсе.

– Я хотела бы получить место подмастерья, – вполголоса сказала она.

Взгляд собеседника смягчился. Он состряпал что-то наподобие улыбки и сообщил:

– Господин дома. Как мне представить госпожу мага?

– Элла, – чародейка тоже улыбнулась. – Элла, дочь Тэона.

– Того самого? – пошутил слуга, намекая на демона-хранителя Обители нитей судьбы в Мире мертвых.

– Того самого, – выдохнула Элла, досадуя, что шутка собеседника не удалась.

На лице мужчины не отразилось никаких эмоций. Он кивнул и проводил гостью в кабинет, где велел дожидаться господина.

В комнате привычно пахло можжевельником, Элла усмехнулась, гадая, найдется ли хоть один маг, в доме у которого не обитает аромат этого вездесущего кустарника. Окна-бойницы пропускали мало света, но его хватало, чтобы осветить огромный стол, заваленный книгами, и многочисленные стеллажи со всякой всячиной. Элла улыбнулась: предыдущие ее наставники отличались любовью к порядку, Драк, судя по всему, аккуратистом не был.

Она подошла к окну и посмотрела на море. Сине-зеленая гладь ухала тяжелыми волнами по каменному берегу с такой вальяжной властностью, что становилось понятно, где именно заканчиваются владения хозяина здешних мест – Горла богов.

– Когда окна открыты, шум стоит невыносимый, – раздался за спиной бархатный уверенный голос.

Элла повернулась в сторону собеседника. На нее смотрел мужчина, высокий и статный, с немного раскосыми карими глазами, орлиным носом и тонкими, будто сжатыми от обиды губами. Несколько прядей длинных, до пояса, черных волос, были убраны в косички с вплетенными в них бусами, а узкая коротенькая борода делала его похожим на воина. Чародейке он отчего-то напомнил кобру. Руки мага скрывали рукава, но даже видимых знаков было достаточно, чтобы понять, какой силой он обладает. Насчет Эскала утверждать было сложно, а Кнуту он явно не уступал. Драк в свою очередь окинул гостью взглядом и задумчиво произнес: