– Так козла или барана? – повторил маг вопрос.

– Не знаю, Драк, – еле слышно выдохнула Элла, не в силах оторвать взгляда от собеседника. Страшно хотелось поцеловать этого мужчину, такого теплого и ласкового.

Чародейка тряхнула головой и посмотрела вокруг вторым зрением. Никакого морока! Мысленно обругав себя и назвав распутницей, Элла попыталась высвободить руку. Драк улыбнулся, но девушку не выпустил.

Спас Тормак, ворвавшийся в столовую с запиской. Наставник прочел, нахмурился и встал из-за стола.

– Покину тебя, прости. Какие-то люди покушались на Видия, вряд ли это по нашей части, но проверить надо. Если есть силы, прочти договор, завтра обсудим, – Драк поклонился, а потом подмигнул. – Оставь мне немного клубники, пожалуйста.

Развернулся на каблуках и вышел из столовой. Элла вздохнула с облегчением, вот чего-чего, а такой поспешности и горячности она от себя не ожидала.

Грифель сломался и больно впился в ладонь. Авар зло посмотрел на него и звонко пришлепнул бедолагу к столу. Закрыл глаза и потер ладонями нос. Шумно вздохнул. С гневом надо совладать, иначе не получится никакого серьезного разговора с родителями.

Всю неделю после отъезда Эллы Авар не находил себе места. Они расстались давно, еще в начале зимы, но пока любимая жила тут, на землях детей Повелителя неба, желтоглазый мог время от времени видеть ее. Мог забежать в гости с мелким поручением от отца, мог в нужный момент «по ошибке» прийти в родительскую библиотеку, в конце концов, мог просто прогуляться рядом, оставаясь незамеченным. Теперь ему до спазма в груди не хватало бывшей невесты.

Первые пару дней Авар пытался утонуть в делах княжества, заняться обязанностями матери, раз уж, поглощенная подготовкой к его свадьбе, она забросила все. Как назло, ничего важного не происходило. Разочарованный, желтоглазый вернулся к своей военной школе. И ученики, и преподаватели обрадовались его появлению, но и тут все было настолько четко и отлажено, что почти не требовало усилий. Убежать от себя не удалось.

Тоска схватила Авара в свою пасть и окунула головой в мутно-зеленые воды. Он навестил дом, где жила Элла, провел ночь в ее спальне. Странное дело! В этой комнате им вдвоем было не до сна, а в одиночестве он спал как убитый. Бывшая невеста не оставила здесь следов пребывания: все, что нашел Авар, – истерзанный шейный ремешок да лист бумаги, испещренный нечитаемыми пометками. Он забрал находки с собой: и то, и другое явно принадлежало возлюбленной, и сыну Эскала казалось, предметы еще хранят следы ее прикосновений.

Потом он наведался в отведенный Элле закуток в библиотеке отца, но и там не нашел ничего, кроме стопки книг да запечатанного заклинанием темного шкафа. Авар уселся за стол и принялся листать фолианты – у бывшей невесты была отвратительная привычка делать пометки на полях, и сейчас ему хотелось увидеть хотя бы парочку строк, написанных ее корявым почерком.

Пометок нашлось немного, все-таки Элла старалась не расстраивать учителя и не портить книг, но Авар не ушел без добычи. Было заметно, что его Искорка, его славная девочка, до последнего пыталась найти способ избавиться от проклятия его семьи. Следуя надписям, нанесенным торопливой рукой, Авар отыскал много такого, что заставило его задуматься и копаться в книгах дальше. Желая убедиться, что не прав, он сидел в библиотеке до самой темноты, благо отец, поглощенный свадебными приготовлениями, приходил сюда через раз. К лучшему! Встреча с сыном непременно закончилась бы ссорой.

Ночь Авар провел без сна, от злости трясло мелкой дрожью, и он никак не мог успокоиться. На рассвете отправился в храм Повелителя неба пообщаться с глашатаем предсказаний.

Старик-оборотень вышел к нему почти сразу, окинул молодого князя внимательным взглядом и добродушно улыбнулся. Авар учтиво поклонился и заглянул в глаза глашатая, некогда темные, а сейчас больше напоминающие выгоревшие на солнце каштаны.

– Скажи, Всеслышаший, когда мой отец Эскал просил дать для нас предсказание, что именно сказал тебе Повелитель? – Авар нахмурился, пытаясь сообразить, правильно ли он задал вопрос. – Какие слова?

Старик сощурился, будто припоминая, сложил руки в замок и глубоко вздохнул.

– Двухвостый дракон сказал, дети Авара от брака с женщиной отмеченной им, Повелителем неба, будут избавлены от родового проклятия семьи Силаты.

– Только дети? – Авар потер лицо ладонями.

– Только дети, – бесхитростно подтвердил служитель. Развел руками. – Сожалею, князь, о внуках речи не шло.

– А о Силате? – поинтересовался Авар больше для порядка, чем надеясь на утвердительный ответ.

– Нет. Ей твоя свадьба тоже ничем не поможет, – старик с сочувствием посмотрел на визитера.

Авар поклонился на прощание и отправился к себе. Написал письмо Ирте, спустился вниз переговорить с родителями. В обеденное время они вдвоем беседовали с министрами, и это оказалось очень кстати. Оставалось только подождать чуть-чуть.

Кровь уже бурлила, как кипящая вода в котелке, а гнев изо всех сил рвался наружу, когда слуга наконец сообщил Авару, что его ожидают. Сын Эскала сделал глубокий вдох и направился в кабинет матери.

Он вошел и плотно затворил за собой дверь. Поздоровался. Вдохнул знакомый с детства карамельный запах и немного успокоился. Мать сидела в кресле за огромным столом красного дерева. Поймав взгляд Авара, она почуяла неладное, встала, обошла деревянного гиганта и уселась на его край. Трансформировалась в самую близкую к людской ипостась и нерешительно улыбнулась. Обычно она пребывала в одинаковой форме с супругом, но сейчас, по-видимому, хотела быть похожей на сына. Эскал остался сидеть на своем обычном месте, необъятном кресле в дальнем от двери углу. В просторном светлом помещении повисла тревожная тишина.

Сын не стал тянуть, он задержал взгляд на родителе и заговорил:

– Скажи, отец, я когда-нибудь подводил тебя? Отказывался помогать или нарушал обещания? Были ли моменты, когда ты стыдился за меня? – Авар потер лицо руками, старясь сохранить равновесие.

Эскал нахмурился и сложил когтистые лапы в замо́к. Покачал головой:

– Никогда. Я всегда знал, что могу на тебя положиться.

Авар кивнул и посмотрел на мать.

– А ты, мама, скажи, хоть раз я действовал вразрез нашим интересам? Каким-нибудь поступком или словом когда-нибудь опозорил наш славный род? Или, быть может, показал себя недостойным наследником такой великой фамилии? Плохим переговорщиком или командующим? Недоноском, который плодит бастардов направо и налево?

– Нет. Ты всегда делал как нужно, – ответила Силата задумчиво и скрестила руки на груди, ожидая подвоха.

Авар закрыл глаза и покачал головой.

– Тогда почему вы решили так мерзко поступить со мной? – Лицо его исказила гримаса неприязни. Он дернулся неловко, будто зверь, отмахивающийся от насекомых. Смерил Эскала взглядом. – Отец, ты сказал, что совместные с Иртой дети помогут сохранить жизнь нашей маме, а на самом деле речь шла всего лишь о спасении этих самых детей. Детей, – Авар нахмурился, – которых и не будет вовсе.

Родители молчали. Авар никогда не успокаивался, пока не выговорится, и они терпеливо ждали. Он уселся на стул возле стола красного дерева и облокотился на гладкую холодную поверхность. Потер лицо руками.

– Знаете, таким недоумком я себя никогда не чувствовал. Так гордился, что умею искать нужное в книгах, и на тебе! Никакие знания не помогут тому, кого захотят предать близкие люди. Хотя о чем это я? Я – жертва собственной лени… Не стал проверять такой важный вопрос.

– Не пори горячку, Зорт, – Эскал поднялся с кресла, подошел к сыну и положил лапу ему на плечо. Авар поморщился, он терпеть не мог свое второе имя. Маг невозмутимо продолжил: – Ничего страшного не произошло. Ирта – отличная партия, а тебе пора обзавестись семьей. Ты давно не мальчик.

Авар кивнул. Посмотрел на отца.

– Обязательно обзаведусь, если Элла меня простит, – фыркнул и уставился матери в глаза. – Я не женюсь на Ирте, я хочу быть с Эллой. Надеюсь, она согласится возвратиться в наши края, но предупреждаю: если у нее снова возникнет мысль уйти отсюда – мы уйдем вместе.