Варя шумно втянула носом воздух, нервно улыбнулась, медленно опустилась перед Кощеем на колени, держа капельницу высоко над головой, погладила Кощея по руке, переплетая свои пальцы с его пальцами, шепнула:

— Спасибо, командир.

— Он может в себя прийти, — заметил Саша, — тогда ты не давай ему глаза закрыть. Иначе всё — кирдык. Кровопотеря вам не шутки, а тот физраствор, что есть у нас — не хватит.

Варя посмотрела на свою форму. На футболке и брюках между зеленоватых пятен расплывались красные кровавые. Варя перевела взгляд на Сашу, стоявшего к ней спиной и глазевшего на маленькие окошки. Его русые волосы свернулись в кровавые комки.

— Саш, ты же тоже пострадал.

— А, так, ерунда… — отмахнулся он.

Варя оглядела помещение вновь. Маленькие костры ваты дотлевали. Гореть больше было нечему. Выбитые окна способствовали тому, чтобы воздух проникал в подвал. Они могли бы продержаться здесь долго. Если бы были целы и невредимы. Взгляд Вари наткнулся на картонную упаковку с надписью «СПЕЦАПТЕЧКА» и использованный шприц.

— Саш, что у тебя, кроме ЧМТ? — требовательно спросила Варя.

— Походу, рука сломана, — пожал плечами Саша, осознав, что с ней спорить бесполезно, — запястье, но я не уверен. Ничего не чувствую.

Кощей медленно раскрыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Варя встревоженно заглянула в его лицо, бледное, обескровленное, с сухими губами, на которых была видна каждая трещинка, с испариной на лбу и висках. Тот попытался улыбнуться. Ужасная слабость и пульсирующая боль в правом плече исказили улыбку.

— Командир, живой, — Варя улыбнулась и встала, стараясь не смотреть на Кощея.

Она привыкла видеть командира сильным и выносливым. Сейчас ей было неловко. Она обводила взглядом комнатушку, лишь бы не смотреть на Кощея.

— Я могу попробовать выбраться через окно и связаться с Искрой или Машкой, — к Варе и Кощею подошёл Саша, потом оценивающе взглянул на Варю, цокнул, покачал головой.

— С черепно-мозговой травмой и сломанной рукой? До ампутации хочешь дойти?

— Ну, могу подсадить тебя, ты выйдешь и свяжешься с нашими.

Варя посмотрела на Кощея, виновато отвела взгляд. Она не могла оставить его ни на миг. Не знала, почему, но что-то внутри как будто прочно привязало её к нему. Саша понял всё без слов и махнул рукой, буркнув, что тогда придётся им ждать у моря погоды.

— Прости, командир, — Варя возвела глаза к потолку, проморгалась, сглатывая слёзы, — я всех подвела. Надо было быть осмотрительнее. Я сразу же уйду из спецназа, как вернёмся.

— Если вернёмся, — недовольно буркнул Саша, сжимая левое запястье: тупая боль слабо постреливала в руку.

— Вернёмся, — прохрипел Кощей, — и никуда я тебя не отпущу. Ты хороший боец, Варя. А ошибки… Они бывают у всех.

Варя облегчённо улыбнулась, опустила голову. И тут же пожалела: слёзы, одна за другой, покатились с глаз. Она улыбалась, нервно кусая губу, а слёзы катились сами собой, как будто были совсем ни при чём. Кощей поманил Варю здоровой рукой, та опять присела на корточки, позволяя ему большим пальцем левой руки стереть слёзы с её лица. Перехватила его руку, погладила грубую ладонь, покачала головой:

— Береги силы, командир.

Она позволила ему положить руку на её щеку, прижала его руку к себе, никак не желая отпускать. Захотелось запечатлеть этот момент в памяти. Оба понимали, что это слабость, вызванная шоком и травмами. Как только обоим станет лучше, они забудут об этом. Должны будут забыть. Потому что на работе нет места романам. Тем более таким — неправильным, с непозволительной разницей в возрасте и весовых категориях. Он опытный боец, вояка, герой. Она маленькая девочка-стажёрка, подведшая группу и подвергшая риску жизнь самого дорогого человека. Варя понимала, что в глазах командира она была, есть и будет маленькой и неопытной девочкой, не подозревая, что Кощей давным-давно увидел в ней настоящую взрослую девушку. Ведь возраст определяется отнюдь не датой рождения, а зрелостью чувств и мыслей.

— Абрикосов, твою мать! — громкий крик Алёнки вывел всех из ступора.

Лучшая снайперша группы мягко приземлилась на пол, затоптав дотлевающий кусочек ваты. Варя обернулась, Кощей поморщился, Саша замер, как вкопанный. Тряхнув по-детски задорными двумя рыжими хвостиками, Алёнка подошла к Саше и отвесила ему лёгкий подзатыльник:

— Ну, и что тут происходит? — посмотрела на испуганную плачущую Варю, на бледного Кощея, задор как будто испарился, она осторожно подкралась к ним, присела на одно колено. — Кощей, ты как?

— Нормально, — поморщился Кощей, чувствуя, что силы покидают его и что его неумолимо клонит в сон.

— Алён, — Варя отвела взгляд, закусила губу, сделала глубокий вдох. — Ты была права, мне не место в спецназе. Это я не заметила растяжку и наступила на неё…

— Из-за меня! — подал голос Саша из-за Вариной спины.

Алёна поднялась, поставив руки на пояс, внимательно посмотрела на всех троих, цокнула, покачала головой:

— Так, ладно, с вами я разберусь позже. Сейчас Машке крикну, что все пока живы.

Алёнка в пару прыжков оказалась подле окна, легко подтянулась на руках и крикнула что-то подруге. Варя всё это время смотрела на командира, не отводя взгляд. Мягкие Сашины руки сжали её плечи:

— Извини, что приставал. Я думал, что у вас всё несерьёзно.

— У нас ничего нет! — нахмурилась Варя, но Кощей аккуратно сместил руку с щеки на её губы и покачал головой.

Саша усмехнулся, хмыкнул что-то недоверчивое, а потом отошёл, как будто специально оставляя их вдвоём. Слышно было, как Алёнка сначала обрушила на него гору ругательств, а потом усадила на пол и принялась заботливо бинтовать голову. Варя и Кощея переглянулись и усмехнулись. Физраствор с глюкозой по-прежнему капал в организм Кощея. Но его становилось всё меньше.

— Командир, зачем? — Варя задала всего лишь один вопрос, волновавший её с тех самых пор, как шёпот Кощея обжёг её ухо.

— Ты удивительная… — говорить получалось с трудом, глаза закрывались. — Жаль, что я не сразу это понял.

Варя шумно втянула носом воздух, посмотрела на потолок, нервно усмехнулась, пытаясь уложить в сознании все чувства.

— Это можно понимать, как признание? — шмыгнула, потёрла нос ладошкой.

Кощей коротко кивнул.

— Командир, но зачем… Зачем ты… За меня?

— А мне уже поздно жизнь начинать…

Внутри Вари что-то с противным потрескиванием надорвалось. Кощей не верил в то, что будет жить. Он чувствовал смерть. Варя замотала головой, переложила капельницу в левую руку, стряхнула затёкшую правую руку, а потом аккуратно, одними подушечками пальцев, коснулась его ладони.

— Не смей так говорить, командир. Ты ещё всех нас переживёшь.

Краем глаза Варя увидела, как Алёнка заключила Сашу в объятия и как тот не упустил момента поцеловать её в шею. Усмехнулась, закатила глаза, хотела было что-то сострить, перевела взгляд на Кощея и увидела, как тот закрыл глаза.

— Нет-нет-нет! — тревога, дрожь в теле, холод — всё разом нахлынуло на неё. — Командир, не смей умирать. Не спи! Дыши, командир! — хлопала его по щекам до тех пор, пока он с трудом не приоткрыл глаза и не посмотрел на неё мутным взглядом. — Не спи! Не закрывай глаза, командир! Скоро прибудет помощь! — бормотала, как молитву.

Кощей снисходительно посмотрел на Варю. Криво усмехнулся. Не верил. Смирился.

— Кощей! — воскликнула она, когда командир опять начал закрывать глаза.

Варя всегда звала его «командиром» и никогда «Кощеем».

— Кощей, почему у тебя такой позывной? — нервно улыбаясь, заставляла его шептать.

Только бы он не уснул. Не уснул навсегда.

— Потому что бессмертный, — криво усмехнулся он, — убивали меня уже, убивали, а что вышло? — здоровой рукой стал показывать видневшиеся на обнажённом торсе шрамы. Варя свободной рукой скользила вслед за ним, осторожно касаясь пальцами его горящей кожи. — Это в Чечне в командировке, это в Афгане. Это на зачистке… — говорил вяло, через накрывающий туман. — А это, — перехватил Варину руку и положил на сердце, Варя чувствовала, как оно бьётся под её ладонью, — полгода назад. Когда я увидел даму в берцах.