Варя сжала его руку и улыбнулась. Кощей улыбнулся ей в ответ и закрыл глаза, слабо сжав её руку как будто напоследок. Варя, продолжая держать капельницу, закрыла глаза свободной рукой и тихо заплакала, ощущая, как её со спины обнимает Алёнка.

— Ты старалась, Варечка, — погладила её по голове, — может, наши успеют.

Успели. Вертолёт с помощью подоспел через десять минут после того, как Кощей потерял сознание. Вася с Алёнкой и Машей спустили носилки. Вместе с Варей и Сашей аккуратно переложили Кощея на носилки и, вытащив его через маленькое окошко, срочно транспортировали в госпиталь. Туда же отправили Сашу накладывать гипс и оправляться после черепно-мозговой травмы. Варя взяла отпуск за свой счёт и почти две недели не появлялась в центре. Она либо сидела дома, делая на заказ причёски, либо гуляла в парке, зябко кутаясь в кожанку. Иногда к ней присоединялась Маша, парой слов обрисовывавшая ситуацию в центре. Больше темы работы они не касались. Маша не хотела бередить раны подруги, а Варя не хотела, чтобы её потянуло обратно. Она твёрдо решила после отпуска подать рапорт об отставке. Плевать на всё. Она больше не хотела нести на своих плечах груз вины.

В последний день отпуска Варя пришла в центр, с натянутой улыбкой вошла в комнату бойцов, скинула там куртку и пошла в коридор к железным шкафчикам. Посмотрела на дверь своего, вытащила бумажку со своим именем, разорвала её и швырнула в мусорное ведро. Пути назад нет.

— И что ты делаешь? — усталый голос, но до боли знакомый, до мурашек, до холода под лопатками.

— Ухожу, — резко ответила, тряхнув простой косой, только вот руки дрогнули, ключ не попал в замочную скважину. — Я устала.

— А мне казалось, что ты сильнее, — улыбнулся Кощей, врезаясь в спину Варе и касаясь губами её уха. — Дама в берцах.

— Мне тоже так казалось, — повела плечом, стараясь не оборачиваться.

Варя знала: если обернётся, то не сможет уйти. Даже сейчас уже сомневалась в своём решении. Руки дрожали, а ключ как будто не подходил к её шкафчику. А Кощей поглаживал её левой рукой по плечу, спустился до кисти руки, погладил нежную кожу тыльной стороны ладошки, коснулся её пальцев. Варя вздрогнула. Обернулась, врезалась спиной в железную дверь шкафчика. Кощей смотрел на неё устало, правая рука его ещё болталась на перевязи.

— Зачем уходишь? — спросил он, делая шаг назад и отпуская её руку: своего добился — Варя смотрела на него исподлобья и как будто размышляя, что делать.

— Не хочу больше стать причиной гибели, Кощей, — отрезала она.

Кощей страдальчески закатил глаза. А потом, чуть склонив голову к плечу, усмехнулся:

— Я же бессмертный, забыла? Видишь — и тут выжил.

— А если бы не я — и выживать бы не пришлось.

— А если бы не ты — выживать было бы не для кого…

Варя сдавленно истерически рассмеялась, ударяясь затылком о железо и глядя в потолок. Эти слова как будто вспарывали болезненные рубцы на душе и тут же залечивали их.

— Зачем ты пришёл? — прошептала обессиленно. — Я уже всё решила. А тут ты…

— Потому и пришёл, — кивнул Кощей, — не позволю тебе уйти. Варь, неужели ты ничего не поняла?

— Я всё поняла, Кощей, — сделала неловкий шаг к нему, погладила ладонями по груди, вспоминая, где и какой шрам, подняла взгляд на него, — и мне страшно.

— Глупая… — Кощей запустил здоровую руку в её волосы, переминая пряди между пальцами. — Чего бояться?

— В спецназе не место чувствам, — отчеканила она, но не отстранилась, когда он коснулся пальцами её шеи.

— А как тогда жить? — приподняв бровь, спросил Кощей. — Варя, ты умная девушка, подумай. Как и ради чего тогда жить? Ради кого беречь себя и надевать броник перед каждым заданием, ради кого досконально изучать строение бомбы, ради кого следить, чтобы ненароком не наступить на мину или растяжку? Ради слуг народа? Нет. Варя, на войне живут и умирают ради тех, кто с тобой рядом.

— А мы разве на войне? — тихо спросила она, утыкаясь носом в его шею.

Спросила больше ради сохранения чувства собственного достоинства, чтобы не подчиниться ему легко и сразу. Кощей уткнулся носом в её волосы, прошептал:

— Вся наша жизнь — это борьба.

— Кого с кем?

— Человека с самим собой.

— А что делать, если душа просит одного, а разум требует другого? — тяжело дыша ему в ухо и едва касаясь губами щетины, спросила.

Кощей усмехнулся, уткнулся лбом в её лоб.

— Я поняла, — прошептала Варя, запуская пальцы в его тёмно-серые волосы. — Я всё поняла.

И, не дав Кощею ничего добавить, стремительно и с силой притянула его голову к себе и буквально-таки впилась в его губы. Целовалась горячо, долго, страстно, тяжело дыша и чувствуя, как лихорадочно путаются пальцы Кощея в её волосах.

— Я с ума сойду от этого, — прошептал он, с трудом отрываясь от неё, — ты всё ещё намерена уйти из спецназа?

— До встречи, Кощей, — Варя провела ладошкой по его колючей щеке, — у меня завтра первый рабочий день после отпуска.

Кощей с усмешкой глянул ей вслед, а потом достал из кармана бумажку с именем «ВАРЯ» и прикрепил обратно на шкафчик.

— С возвращением.