- Да лучше б контузило, – произнесла Мати, стуча зубами, как припадочная. – Тогда всё это можно было бы хоть как-то объяснить.

Стил обернулся на Пилота и чуть не обмер – тот толкал расстрелянную тварь ногой, как если бы та и впрямь была живым созданием, отдавшим душу непонятно кому!

- Машу ж вать, – прошептал Стил, покрепче сжимая дубину. – Что это и впрямь такое?

- Я подобного даже по телевизору не видел, – обернулся Пилот. – Если только в фантастических фильмах. На первый взгляд механизм, но при ближайшем рассмотрении видно, что нет. Это какая-то форма жизни. Разумное насекомое, иначе не скажешь.

- Разумное, потому что пытается убить? – усмехнулась Мати. – Откуда они?

- Понятия не имею.

- Ты ж вояка! – предъявил Стил. – По любому, из ваших лабораторий сбежали! Не фиг тут неведение изображать! Говори, что это за гады и сколько их вообще?!

- Я знаю не больше вашего, – выдержке Пилота можно было позавидовать. – Нас подняли по тревоге с аэродрома в Жуковском. Меня и ведомого. Сразу завязался бой. Твари оттеснили нас сюда. Если честно, я и не думал, что снова пройдусь по земле...

- Они настолько сильны? – Мати снова тряслась.

Пилот медлил, как-то странно скривив голову.

- Что не так? – спросил Стил.

- Вам плохо? – Мати сделала шаг навстречу, но тут же споткнулась, сев на четвереньки; из груди Пилота, порвав форменный комбинезон, вылезли окровавленные ножницы, с кусочками алой плоти на заточенных лезвиях.

- Червяк мне в хвост... – Стил медленно пятился, на сей раз позабыв о Мати.

Рядом с первыми ножницами блеснули вторые – клац-клац, – и уже бездыханное тело Пилота оказалось разорванным напополам. Во все стороны брызнула кровь. Мати окатило с головы до пят, унеся остатки разума! Потом она снова полетела, отброшенная чудовищной ударной волной. Снаряд ударил совсем рядом, от яркой вспышки утратилось зрение, в ушах звенело.

Не потеряла сознание Мати только от нестерпимой боли в плече. Девочка попыталась сразу же ощупать сустав, но напоровшись пальцами на тёплый металл быстро отдёрнула руку; принялась всхлипывать, суча ногами, потому что кричать уже не было сил. Куда подевался Стил, она понятия не имела. Всё вокруг заслонилось удушливым дымом. Последний был как нельзя кстати – укрывал от тварей, которые по-прежнему роились в небе, в поисках новых жертв. Потом всё стихло.

Мати показалось, что она отключилась.

Боль не отставала, рядом что-то ползало, чавкая в грязи, как утка, смакующая ряску. Окликнуть Мати боялась – это мог запросто оказаться не человек. Бой видимо закончился, кто победил пока было неясно. Хотя столько пламени и дыма мог оставить после падения только громадный самолёт. Твари не взрываются, не горят, не стонут... Они лишь истекают кровью, как люди. Но несмотря на это, смерть им не ведома – в этом Мати уже убедилась, как и была уверена в том, что, не смотря на все уже имеющиеся факты, гады всё равно живые.

Порывом ветра дым оттеснило немного в сторону. Мати увидела хвостовое оперение уткнувшегося носом в землю самолёта. Ведомый сполна выполнил долг, защитив её от своры кровожадных тварей. Дальше нужно самой. Спешить. Ведь как только огонь погаснет, атака возобновится.

Мати попыталась оттолкнуться руками, но только застонала, не в силах стерпеть адскую боль. Левая рука не двигалась. Казалось, её целенаправленно заклинили чем-то посторонним, чтобы обездвижить окончательно. Мати на силу отмахнулась от назойливой картинки, как тварь подползает к ней недвижимой и медленно вскрывает грудную клетку, по очереди выбрасывая внутренние органа в грязь... Сосредоточилась на проблеме, которую как оказалось в действительности, она не в силах решить самостоятельно.

Обломок от фюзеляжа Ведомого пропорол плечо насквозь, вышел из спины, пригвоздив Мати к щебнистому холму на манер бабочки, приколотой булавкой в музее естествознания. Любое, даже самое незначительное движение, вызывало резкую боль. Было больно дышать. Биение сердца и то, сопровождалось неприятными ощущениями. Безрезультатно подрыгавшись с минуту, Мати успокоилась, поняв, что это конец. Уж слишком много раз за сегодняшний вечер она разминулась со смертью. В реальности так не бывает. Пора уже и проиграть.

Ветер усилился, оттеснив клубы дыма к дороге. Насыпь уже отчётливо просматривалась. На обочине торчал пикап Лобзика. Самого Лобанова видно не было, что в общем-то мало волновало. Автомобиль чудом уцелел в кутерьме. Он – шанс на спасение! Вот только до насыпи не добраться, слишком далеко.

Мати заплакала.

Боль оставалась единственным связующим звеном с реальностью. Не будь боли, Мати давно бы провалилась в обитель хаоса, где её, по всей видимости, заждались. Звон в ушах сменился трубным рёвом, казалось где-то рядом марширует безумный оркестр, который бьёт в фанфары, знаменуя победу тьмы над светом.

Мати уставилась на пепелище. Куда ни глянь, всклокоченная земля, заполняющиеся водой рытвины, вырванные с корнем деревья. Такое ощущение, будто она оказалась на площадке декораций к какому-нибудь военному фильму, в роли статиста, которого для пущего эффекта решили отмутузить по-настоящему, чтобы ни у кого из зрителей не возникло сомнений в подлинности происходящего на экране.

Одна из кочек зашевелилась. Вода вокруг пошла пузырями. Из-под земли на свет божий выбралась чёрная бестия. Выпрямилась в полный рост; покачиваясь, двинулась прямиком на Мати, сжимая в клешне гнутую ерундовину.

Мати застонала. Попыталась подняться, но ничего не вышло. Приступ боли затуманил рассудок, вниз по спине потекло тёплое.

Реальность раздробилась на эпизоды; тварь двигалась, как в фильме «Звонок», рывками. Мати силилась не моргать, ей почему-то казалось, что так подземный гад не сумеет к ней подобраться. Однако веки были неимоверно тяжёлыми, глаза щипало, а от усердия, с которым Мати пялилась на тварь, перед взором всё плыло и темнело... Так что Мати наплевала на этот треклятый мир, подложивший ей такую свинью; закрыла глаза и просто ждала, молясь про себя, чтобы всё прошло быстро и безболезненно.

Того что произошло дальше, она уж никак не ожидала. Её бесцеремонно схватили за грудки, встряхнули так, что в мозгу расцвела лоза заточенной «егозы». Такой боли Мати отродясь не испытывала, потому недолго думая, зарядила здоровой рукой противнику под дых. Тот крякнул, шлёпнулся рядом, вмиг утратив образ посланника сатаны.

Чем дольше Мати таращилась на корчащееся у ног существо, тем всё в большей мере то походило на вываленного в грязи человека. Когда в её адрес посыпались низменные ругательства, основанные на половом признаке и доминанте мужчины над женщиной, Мати признала в напавшем Стила и облегчённо выдохнула, радуясь, что всё же не одна.

Стил сплюнул, откинул обломок жерди, вытер рукавом лицо.

- Мать, ты вообще охренела?! Какого лешего? О-йо... – Стил наконец увидел, в каком плачевном состоянии находится подруга и предпочёл заткнуться.

Мати попыталась улыбнуться, но вышел болезненный оскал. Правая щека, там, где выбит зуб, затвердела, глаз тоже заплывал – так, по крайней мере, казалось.

- Как тебя угораздило? – Стил рассматривал обломок самолёта и бледнел даже под грязью.

- Да вот гуляла, а тут вдруг самолёт крылом зацепил! – Мати вскипела, видимо в кровь от разговора со Стилом выделилось что-то ещё. – Идиот, помоги мне! Ну же!..

- Тише ты! Дай посмотреть. Основательно тебя прикололи... Сантиметр в сторону, и мы бы сейчас не разговаривали.

- Да лучше сдохнуть, чем слушать этот бред!

- Успокойся.

- Иди к чёрту!

Из посадки послышались выстрелы и крики людей.

Мати со Стилом синхронно вытянули шеи.

- Где это? – прошептала Мати, глядя на друга, будто тот должен всё знать.

- Малинищи. Они там, за посадкой. Надо уходить.

- Там «тундра» Лобанова на обочине. Только его самого нигде не видно.

Стил огляделся.

- К чёрту этого Лобзика. В щель забился, теперь не выковырнешь.

- Ты чего такое несёшь?!