— Подошел, прижал, утащил в свою пещеру, — Намджун изрек, пьяно косясь на расплывающегося друга.

— Ты свои методы не предлагай, — Мин рассмеялся, попутно хлеща алкоголь. Вот только Намджун не рассмеялся в ответ, а Юнги лишь заметил тоненькую соленую дорожку, скатывающуюся по щеке друга. — Эй, ты чего, хён?

Намджун плакал лишь несколько раз — в детском доме, после особо жестоких побоев и фраз, что они — никто. Но теперь этот сильный человек рассыпался, а его друг не придумал ничего лучшего, кроме как вытащить еще одну бутылку и залить горе, не спрашивая ни о чем.

Наутро Юнги проснулся с сырой на груди от чужих слез футболкой, Намджуном, прижавшимся к нему, и желанием позвонить Чимину, выпросить встречу, прижать его и утащить в свою пещеру.

========== 12. ==========

— Молодость одна.

— Тебе двадцать шесть.

Хосоку было абсолютно плевать на слова отца. Несколько дней назад ему сняли гипс, и он ликовал, представляя, куда позовет Чимина, как вскружит ему голову своей романтичной задумкой, заставит омегу влюбиться. Вот только зачем он выкрасил свои темные волосы в красный, он объяснять не хотел никому, втайне радуясь, что так они с Чимином больше похожи. Проводить целые дни в доме Паков было восхитительно, это кружило альфе голову, он ценил каждый миг, пока мог вдыхать малиновый аромат, рубиться с омегой в видеоигры, читать ему и пить с ним чай с выпечкой Хэджина. Каждый раз, когда Чимин жаловался, что так скоро поправится, Хосок только облизывал пересохшие губы и заявлял, что Минни — самый красивый. Чон немного хмурился, когда Чимин только смеялся на его слова и дружески похлопывал. Еще после того случая, как к омеге пришел Мин Юнги, Чимин попросил не гнать коней, сказал, что не помнит ничего и намекнул, что встречаться с Хо особым желанием не горит. Хосок лишь в такие моменты косился на Тэхена, который подозрительно тихо сидел и лыбился. Наверняка, гаденыш успел рассказать Чиму, какой старший Чон надоедливый и и вообще больной, помешан на Чимине.

Хосок взмахнул головой, прогоняя глупые мысли и нажал на звонок, попутно поправляя ворот своего пальто. Когда дверь открыл отец Чимина, альфа приосанился, прокашлялся и заявил, что сегодня ведет младшего Пака на свидание. Джунхен только ухмыльнулся и жестом пригласил в дом.

Не то, чтобы Чимин не был красив. Нет. Он был, словно божество, которое случайно грохнулось с неба на землю. Омега был послан судьбой, чтобы изводить Хосока, заставлять мучиться, молча терпеть постоянную эрекцию и кусать губы, горя притронуться ими к нежной коже. Но теперь, ярко улыбаясь и привлекая внимание альфы к своим полным, накрашенным блеском губам, он выглядел сверх меры божественно, а рыжий ореол волос только усиливал его подобие к ангелу. Белое пальто в клеточку и узкие белые скинни только ухудшали ситуацию.

— Привет, хён.

Даже голос показался альфе другим: более глубоким, нежным, сахарным, уникальным. Хотя, может, это просто воображение разыгралось. Впрочем, плевать, сегодня Чимин идет с Чоном на свидание, а значит, Земля остановилась.

— Минни, — Хосок запахнул пальто, чтобы никто не увидел проступающий на штанах бугорок. — Прекрасно выглядишь. Идем? — Осипший голос выдавал нервозность и отчаяние мужчины, которого всегда игнорировали.

— Да, ты тоже хорош с новым цветом, — Чимин подошел поближе, зарываясь пальцами в мягкие после окраски пряди. Нежное прикосновение выбило воздух из легких и Хосок перехватил руку омеги, таща его на выход.

— Повеселитесь, детки, — Хэджин прокричал им вслед, а потом повернулся к мужу и добавил:

— У него точно крыша поехала. Но, бордо ему идет.

Хосок потащил омегу прямо к машине, к водительской двери отцовской машины, которую он одолжил по причине того, что собственная после аварии была до сих пор в ремонте. Бросил Чимину ключи и открыл ему дверь.

— Ты за рулем, мне еще нельзя. Меня брат сюда на ней привез.

Чимин лишь бархатно рассмеялся, загоняя альфу в краску и сел, наблюдая за тем, как спутник грациозно обходил машину спереди, скользя подушечками пальцев по бамперу черной легковушки.

— Я с тобой больше и не сяду, — изрек омега, когда Хосок сел на пассажирское сидение. — А Чонгук куда пошел?

— Не знаю, я дал ему денег на такси и попросил съебаться до вечера, — альфа хмыкнул и уставился в окно, говоря омеге, куда ему ехать, где сворачивать. Было тяжело концентрироваться на мыслительных процессах, когда желанное тело сидело совсем близко, а руку можно было поставить на его бедро, стоило лишь протянуть ее.

***

Чимину было сложно контролировать свои губы, они то и дело растягивались в улыбке, когда он смотрел на нервного Хосока. Видно, что альфа безумно волновался, чем вызывал волну умиления.

— Вот, останови здесь, — Хосок указал на одно их свободных парковочных мест.

Белое здание, возвышающееся за стальной решеткой, немного смутило омегу, но он не подал виду. Он уже был здесь, однажды на экскурсии с классом в школе, но не думал, что здесь и пройдет их первое свидание. Здесь концентрировалось все главное правление водной сетью Сеула, главная водонапорная башня и самые значимые объекты Водоканала.

Чимин вышел из машины и, следуя за Чоном, подошел к входным воротам, которые им открыл один из альф на контрольном пункте.

— Старший сын Чона, — альфа потрепал Хосока по волосам и покосился на Чимина. — Ты пришел пользоваться влиянием отца?

Чон Чонсок еще в забытых девяностых имел дело со скандальным судебным процессом по поводу растраты бюджетных денег на приобретение некачественных водоочистных сооружений, в чем директора Водоканала обвинил один из министров, планируя за счет скандала поставить на место начальника своего сына. Но, увы, министр прогорел, не сумев найти достаточно правдивых доказательств, запятнал свою репутацию, пошел в отставку, а Чон Чонсок прослыл хорошим адвокатом и на вырученный гонорар смог открыть собственную контору. А, так же, завязал дружбу с тем самым директором, которого спас от клеветы.

— Да, хочу устроить экскурсию своему омеге, — Чимин нервно дернулся, когда альфа назвал его своим, но смятение не выдал, мило улыбнулся и позволил Хосоку протащить себя мимо пункта пропуска.

Омега рассматривал белые здания, которые возвышались по всей территории и даже не заметил, когда Хосок притащил его к большому металлическому сооружению, напоминающему водопад. Вода ровными каскадами падала с двухметровой высоты, и разбивалась об толщу водной глади внизу, создавая некое подобие пыли.

— Это очистной механизм. — Хосок уперся в перила. Видимо, нога все еще беспокоила его, он неловко переминался. — Сама станция была построена…

— Погоди, — Чимин подошел к альфе и облокотился на перила. — Давай просто посмотрим?

Хосок немного стушевался, но кивнул, засматриваясь на хорошо знакомые черты. Как было бы хорошо прижать омегу к себе, поцеловать под аккомпанемент шума воды, разбиться так же, как карниз воды разбивается, раствориться так же, как капельки воды растворяются, падая вниз, соединяясь в единое целое с общим потоком. Хосок в тысячный раз повторил себе, что нельзя спешить, нужно для начала дать Чимину почувствовать себя спокойно, в безопасности рядом с Хосоком, стереть любые мысли о том, что в аварии, из-за которой пострадала память, виновен Хосок. Сам альфа уже миллион раз пожалел, что жал тогда на газ, не слышал растерянный голосок омеги, концентрировался на своей злости к Мин Юнги, что не смог уберечь свое солнышко от падения в безызвестность. Сначала, он думал, что потеря памяти — это подарок судьбы, тем более, Чимин не помнит и Юнги. Вот только потом он понял, что, стерев все хорошие воспоминания, судьба забрала в Чимина все те моменты, их с Хосоком моменты. И альфа твердо решил восстановить их, написать всю историю с нуля, только теперь он не выдаст свою одержимость, проявит только светлые чувства.

Он еще разок запустил ладонь в свои волосы цвета почти-бургунди и посмотрел на губы омеги.

— Минни, — он подошел поближе, — ты не замерз?