“Видимо не просто так эльфы с самого начала называли нас “хранителями”. А раз я какой-никакой хранитель линии, то должен дать сыну Фредерика хоть что-то, что будет оберегать его в дальнейшем. То немногое, что может передать блонди Химера,” - подумал чароит, взяв на руки сына возлюбленного.
Наверное, со стороны странно смотрелся темноволосый бледнолицый эльф с, будто покрытыми изморозью, серо-голубыми глазами. Хотя, Эрид никогда не вписывался ни в одну обстановку - он везде был… чужим. Но то как потеплел льдистый взгляд, как нежно подушечки нервных пальцев стерли с пухлых щечек малыша слезы, как разгладились хищные черты пришельца, недвусмысленно говорило о том, что он признал чужого ребенка, как если бы тот был родным ему по крови.
“Неужели это и есть отцовский инстинкт? Нет, наверное, я слишком взволнован и мои эмоции мешаются с эмоциями Фреда? Или же все-таки…” - думал мужчина, пока зачем-то всматривался в широко распахнутые глазки цвета горького шоколада.
А потом Химера запел. И сам невольно подивился тому, как зазвучал его голос. Так легко и тихо из самой сути лилась мелодия, нежно касаясь слуха и сознания крохотного создания. Эрид и подумать не мог, что способен петь _так_, чтобы у самого взволновано замирало сердце в груди, а через миг по телу разлился покой, даря умиротворение и мятежному разуму. Неужели, это Хайне так повлиял на него?..
Прикрыв глаза, Эрид пел на эльфийском, рассказывая маленькому блонди о небе, горах, лесах, реках, морях, озерах, птицах и зверье далекой планеты, которая приютила непринятых Амои детей. Эту песню не раз пела Алавин, когда хотела усмирить бушующие внутри чароита злость, отчаяние и гнев. У нее это получалось из раза в раз, каждое слово легким росчерком пера выводя в израненном сердце Химеры. А теперь и он передавал эти покой и безмятежность любимым.
Однако за песней была и сила, крупицей которой Видаль стремился поделиться с Хайне. Аккуратно, капля по капле, нить за нитью, чароит укреплял ментальную защиту ребенка. Тот засыпал и дело спорилось немного легче. Сейчас этот дар не проявится - ему нужно время, чтобы улечься, закрепиться и слиться воедино с природными щитами, которые крепки у всех блонди от рождения. Но и их возможно расшатать. Теперь это будет сделать сложнее. Как раз через полтора десятка лет у младшего Саласа будет тот “иммунитет”, что накапливают элитники годам к сорока-пятидесяти. Это малость, которую Эрид мог подарить сыну Фредерика и вряд ли она будет заметна. Тем не менее, даже песчинка однажды может спасти жизнь.
*
- Эрри, мне так не хватало слышать твой голос… и сейчас ты пел совсем по-другому… нежнее, чем раньше… - тихо сказал Фред, когда чароит умолк и уложил спящего ребенка в кроватку.
- Славный малыш. Он так на тебя похож, это уже сейчас видно. Я завтра присмотрю за ним, пока ты будешь в ведомстве.
Блонди обнял любимого.
- Я уже сейчас иногда так волнуюсь за Хайне… мне хочется, чтобы у него было всё, чего не видел в детстве я… чтобы он видел, что такое любовь…
- Всё у тебя получится, я знаю, - Эрид перебирал пальцами его локоны. - Ты ведь самое настоящее чудо, Фредди. Жаль, что я тебе раньше этого не говорил. Твоему ребенку очень повезло, что у него есть ты.
- Если бы мы могли всегда быть вместе, - Фред зажмурился, прижимаясь к чароиту сильнее. - Эрри, родной мой…
========== 47. Тепло ==========
После долгой разлуки выпустить друг друга из объятий хоть на миг казалось почти невыносимой мукой. Фред и Эрид долго нежились вместе в ванной, смывая усталость напряженного дня. А потом чароит помогал любимому вытереться, расчесать и высушить волосы.
“Я будто целую вечность к тебе не прикасался… почти забыл, как это…”.
-Я соскучился по тебе, - прошептал Фред, когда они лежали в спальне, тесно прижавшись друг к другу. - Ты моя радость, мое счастье. Я всё время о тебе думал, переживал, как ты там.
- Берегу себя, как ты и просил, - тихо ответил Эрид. - Но в первые недели мне так хотелось всё бросить. Ох, даже рассказывать не хочу.
- И не рассказывай. Мы же наконец-то увиделись, хоть ненадолго.
Теплое прикосновение губ. “Эрри, я знаю, ты устал в дороге, но ты не против, если я тебя поцелую? Только один поцелуй, ничего больше!”.
Химера усмехнулся - ну-ну, дорогой, сколько раз ты обещал, что только обнимешь или только поцелуешь, а потом мы опаздывали на планерку в Эос! Но возражать не стал, хотя Фредди, получив разрешение, уже не останавливался, шепча на ушко наивные нежности, касаясь легкими, почти невесомыми поцелуями щек и шеи.
Знакомое прикосновение широких теплых ладоней. По коже пробежали мурашки. Куда только делась усталость - вскоре Эрид уверенно перехватил инициативу.
Казалось, теперь всё было будто в первый раз. Так, как должно быть в первый раз - Эрид нет-нет, да и жалел, что тогда поспешил, позволил ревности затмить рассудок. Но сейчас всё по-другому, сейчас можно продлить минуты блаженства. Ловить губами тихий стон от боли, целовать, успокаивать: “всё будет хорошо, любовь моя”.
…Утро подкралось незаметно, застав счастливых любовников все еще в объятиях друг друга.
- Фредди, ну почему я тебя не остановил?.. - ласково и с ноткой сожаления спросил Эрид. - Тебе же еще целый день работать.
Блонди тихо засмеялся.
- Да я сейчас наоборот, горы свернуть готов.
- Ну, горы пусть стоят на месте. Будь осторожен, совенок…
*
Эрид предполагал остаться всего на несколько дней, но немного задержался. Малышу должны были проколоть ушки для первых сережек, и чароит решил остаться, пока ребенок не привыкнет.
- Рановато, мне кажется, - ворчал Химера. - Он еще успеет…
- Медики правы, лучше сейчас, пока Хайне маленький и меньше запомнит, - возразил Фред. - Мне поставили первые серьги в четыре, потому что Каспар целых три года не воспринимал меня как наследника и надеялся, что Раймон Эм изменит решение и создаст другого, по прежнему образцу. А в четыре… мне было страшно и больно, и привыкать труднее.
- Может, и так, - Эрид держал на руках малыша, который быстро забыл об “укусах пчелки”, и отвлекся на блестящие браслеты на запястьях чароита.
Фред улыбнулся.
- Я даже начинаю немного ревновать, Хайне ни на кого не обращает внимания, когда ты с ним играешь.
- Ну что поделаешь, если мне вас обоих хочется увезти отсюда и никуда не отпустить! - Химера сказал это шутя, но в шутке была немалая доля правды.
- Амира тебе этого не простит, ведь тогда Доминику придется брать на себя мои обязанности! - Фред тоже попытался уйти от скользкой темы.
“Эрри, если бы ты только знал, как бы я хотел остаться с тобой. На Мирайе, на другом конце галактики, где угодно, только вместе…”.
========== 48. Новые преграды ==========
Расставаться не хотелось. Расставаться было больно. Последние сутки перед отъездом Эрид почти не спал - сон казался пустой тратой времени. Ведь днем нужно присмотреть за малышом. А ночью… ночью тоже было не до сна.
В предчувствии новой разлуки Фредди не мог ни на миг выпустить любимого из объятий, да и сам Химера тянулся за ласками и поцелуями так, будто всё происходит в последний раз в жизни. Но шепотом обещал:
