Вдруг почувствовав холод и осознав, что до сих пор не одет, Гарри бросился искать футболку. Гаиус отбросил ее, когда небрежно с него стащил, несмотря на все попытки сопротивляться. Вспомнив это, Гарри снова вздрогнул и отогнал мысли прочь. С трудом.

Снейп не двигался, пока Гарри поднимал футболку, но в этот момент дверь в туалет распахнулась, и, казалось, профессор хотел схватить его за плечо. Гарри подпрыгнул и, не осознавая этого, бросился за спину профессора. В дверях стояла Миллисента, она была в ярости, хотя Гарри едва это видел, прячась за Снейпом.

— Гарри! — возопила она. — Ты не хочешь мне сказать, почему этот ублюдок Гаиус только что вышел отсюда? Кажется, я говорила тебе…

Она обнаружила, что Гарри здесь с профессором Снейпом, и резко замолчала.

— Ох, — произнесла она спокойнее, хотя ее лицо еще пылало, — здравствуйте, профессор.

Снейп кивнул:

— Мисс Булстроуд.

— А… — Миллисента осмотрела помещение и уставилась туда, где прятался Гарри, но, к счастью, не могла видеть его глаз: он не был уверен, что когда-либо сможет посмотреть на нее или на кого бы то ни было. — А Гарри в порядке?

Снейп не ответил и не стал отчитывать ее за вопли и ругань, вместо этого он обернулся назад и посмотрел на Гарри сверху вниз. Гарри невольно поднял голову, но тут же снова отвел взгляд. Затем Снейп сказал тихо:

— Сейчас он… не пострадал. Пожалуйста, вернитесь в общую гостиную.

Мурашки побежали по груди и по рукам — Гарри обхватил себя руками и втянул голову в плечи.

— Но, сэр, я…

— Сейчас же, мисс Булстроуд, — произнес Снейп тоном, не терпящим возражений.

Но Милли снова хотела возразить, и тогда Гарри вмешался, чтобы спасти ее:

— Я… Я в порядке, Милли. Пожалуйста, п-просто уйди.

Гарри чувствовал, как она изучающе смотрела на него, хотя он был почти полностью спрятан, поэтому он постарался всем своим видом показать, что в порядке. Но вряд ли он сможет повторить это напускное чувство перед остальными.

Она медленно проговорила:

— Ладно. Но, Гарри, пожалуйста, пожалуйста, поговори со мной потом.

Он кивнул так коротко и отрывисто, что она, скорее всего, этого не увидела. Миллисента ушла, и Гарри вновь остался наедине с профессором. Он тут же бросился судорожно натягивать на себя футболку. Пальцами Гарри нащупал карманы штанов и не смел поднять взгляда, хотя знал, что Снейп повернулся к нему спиной, чтобы он спокойно отделся. За это Гарри был безмерно благодарен профессору.

— Спасибо, сэр, — произнес он, когда Снейп обернулся к нему. А затем бочком напрявился к выходу из туалета. — Мне нужно… Мне нужно дописать эссе. По травологии.

— Гарри… — снова произнес профессор, и Гарри был уверен, что никогда не слышал своего имени от взрослого столько раз за одну неделю, не говоря уже о последнем часе. — Тебе необходимо отправиться вместе со мной к директору.

Гарри затряс головой. Нет. Ни за что. Он не собирался рассказывать о том, что случилось, ни сейчас, ни когда-либо. Он даже думать не хотел о случившемся, а если он кому-то расскажет, станет хуже. Не только ему, но и Гермионе. Гарри продолжал медленно двигаться в сторону выхода: если побежит, Снейп схватит его.

— Прости, — сказал профессор, и это были самые странные слова, которые Гарри слышал от него сегодня. Он остановился и взглянул на Снейпа. Гарри решил, что ослышался, но лицо профессора действительно было извиняющимся. Но почему?!

— Прости. У тебя нет выбора. Директор должен знать о том, что произошло.

— Нет. Нет, я не могу! — Он попятился, чтобы убежать.

— Только так он будет наказан, — твердо произнес профессор.

Гарри понял, что Снейп имел в виду Гаиуса, и был рад не слышать этого имени.

— В-вы можете сказать ему. Вы видели. — Ему правда было неприятно говорить в таком тоне с профессором, который его спас, но слова невольно вырвались из груди. Сейчас он не мог контролировать себя.

— Если я скажу, ему назначат взыскание и снимут баллы, — согласно кивнул Снейп. Он подступил ближе, медленно и осторожно, чтобы Гарри не заметил. — Но его не смогут исключить, предъявить официальные обвинения. Для этого нужны твои слова.

— Мне все равно! — заорал Гарри. — Я не… Я не буду… Нет!

Снейп долго молчал, и Гарри уже было подумал, что тот сдался и наконец оставит его в покое, отпустит его обратно в общежитие, в общую гостиную, где Милли — и Тедди, наверное, — будет буравить его вопросительным взглядом, который он благополучно проигнорирует. Но Снейп не сдался. Нет, он продолжил со все теми же мягким голосом и скорбным выражением:

— И как ты сейчас собираешься защитить от него мисс Грейнджер?

Вопрос застал Гарри врасплох, и он на мгновение перестал дышать. О, Боже. Он донес на Гаиуса. Он рассказал профессору об угрозах, о шантажировании, и теперь Гаиус возьмется за Гермиону! Гарри не сможет вечно находиться рядом с ней, даже учитывая, что они учатся и проводят все свободное время вместе. Он не сможет защитить ее, когда они будут находиться в разных классах или после отбоя, когда — Гарри знал — Гаиус с кем-то из друзей бродит по замку. Вот почему он слушался его с самого начала!

Гарри потряс головой. И о чем он только думал? О Боже, Гермиона.

— Гарри, — произнес Снейп, оказавшийся рядом; он подкрался к нему!

Гарри вздрогнул так сильно, что едва не упал, и был отчасти благодарен профессору, когда тот положил руку на его плечо, возвращая равновесие. Он уже почти был готов согласиться со Снейпом, и все же стоял на своем, зная ситуацию с другой стороны. Он должен перенести это сам, должен. Ему не нужна чья-либо помощь.

— Гарри, видишь, ты должен сообщить об этом директору. Он вышвырнет этого жалкого педераста, клянусь тебе.

Несмотря на то, что Гарри навлек на Гермиону беду и, возможно, нарушил к тому же другие правила, слова Снейпа звучали так мягко и так… прощающе, что на глаза Гарри невольно навернулись слезы. Смаргивая их, он судорожно кивнул. Теперь он должен все рассказать, иначе Гермиона действительно будет в опасности. Гарри лишь надеялся, что Снейп прав, и Дамблдор избавится от Гаиуса.

В противном случае он не знает, что сделает.

*

Гарри сидел в кабинете директора, глядя на свои руки, которые он аккуратно сложил на коленях. Его палочка была зажата между ладоней, а ноги болтались добрый фут или больше над полом, но сейчас он несильно переживал из-за своего роста. В этой комнате, путь в которую лежал через горгулью и несколько винтовых лестниц, Гарри никогда не был. Он знал, что сейчас его окружало множество любопытных вещей, но он просто не мог заставить себя заинтересоваться ими. Рядом что-то тикало. Звук был непостоянным и раздавался примерно так: «Тик-тик-тик-пауза-пауза-пауза-тик-тик-тик-пауза». Гарри пытался расслышать паттерн, но тот никак не находился.

Снейп и Дамблдор разговаривали уже несколько минут, но Гарри не слышал их. Он был в сомнении: это они наложили какое-то заклинание против подслушивания или у него со слухом плохо? Он чувствовал усталость, и все, что ему хотелось, — это спрятаться в своей постели и, возможно, никогда из нее не выбираться. Но сначала, конечно, ему нужен продолжительный горячий душ.

— …Гарри, — произнес Снейп с видом человека, повторявшего одно и то же не первый раз, и Гарри посмотрел вверх, уперевшись взглядом в его плечо. Тот был все в той же мантии, но место, где плакал Гарри, было уже чистым: Снейп привел его в порядок заклинанием. Профессор сидел рядом в чем-то наподобие удобного кресла, но теперь развернулся и смотрел почти на Гарри.

— Да, сэр?

— Пожалуйста, расскажи профессору Дамблдору о том, что произошло сегодня.

Гарри обдумывал, что сказать и как сказать, все то время, что они шли до кабинета директора и что он просидел в ожидании. Он выпалил:

— Гаиус Эйвери угрожал мне. — Казалось, это было лучшим способом описать произошедшее.

Дамблдор посмотрел на него сквозь свои очки-полумесяцы; Гарри заметил, что в его глазах не было мерцания.