– Выкладывай, что стряслось-то, – пытался он растормошить друга.

– Понимаешь, – начал Леха, заикаясь, – я приехал из-за Ольги. С ней может случиться беда, и мне необходимо ей помочь.

– Из-за кого? – не понял Андрей, а когда понял, удивился до невозможности. – Из-за Люськиной дочки что ли?

– Ты забыл Андрюша, – грустно сказал гость, что Ольга и моя дочь тоже.

У Андрея вытянулось лицо.

– Я что-то не понимаю, Леш. Ты же Ольгу в глаза не видел. Когда через пять лет после ее рождения ты узнал, что у тебя есть дочь, то не захотел об этом даже слышать. И с чего же сейчас ты так разволновался? Девка, наверное, совсем здоровая выросла? Ей, наверное, уже лет восемнадцать? – спросил он у друга.

– Да, ей восемнадцать. А я уже наказан за свой эгоизм и безразличие. Поверь, друг, за все когда-нибудь приходится платить! Ты прав. Я никогда не видел свою дочь и не интересовался ею. Но теперь вот хочу ее спасти.

На кухне возле Лехи было так холодно, что Андрей сбегал в комнату и надел на себя старую отцовскую меховую безрукавку. «Наверное, простудился на рыбалке», – подумал он.

– Что-то похолодало, – сказал он вслух и долил себе в чашку горячего чая. Чашка приятно согревала пальцы. – Ну так что же случилось с твоей Ольгой? – спросил он Леху. – Что там за трагедия?

– Ее обманул один подонок, запудрил мозги, а сам уже договорился сплавить ее в Турцию за 15 тысяч Евро. Представляешь, она у него уже тринадцатая по счету. Вдумайся, друг. Двенадцать наших девушек он уже продал. Одна из них не выдержала и повесилась. А этому упырю хоть бы что. Купил себе гад дом под Калугой, машину, живет как кум королю и рубит бабки на наших детях.

Почему-то слово «детях» резануло слух Андрея, и он не сдержался.

– Ну уж ты бы, Леха, о детях помолчал, – ехидно заметил он. – Какой ты у нас славный папочка, я знаю лучше других. А может, даже и я не все знаю? – полу вопросом заключил он.

– Да, – спокойно ответил друг, – даже ты не знаешь всей правды. – У меня на стороне кроме Оли есть еще два сына. Оба уже институты закончили. Сейчас я все узнал о своих детях. Мои сыновья не нуждаются ни во мне, ни в моей помощи, но вот Оленьку нужно спасти. А этого подонка Гришку Цыгана я сам убью.

Андрей открыл рот от удивления. Во-первых, оттого, что Лешка, любитель женщин, волокита и совершенно безответственный человек в отношении своих случайных детей, вдруг так обеспокоился судьбой дочери, которую в глаза никогда не видел. Во-вторых, потому что мягкий и ласковый Леха, судя по всему, действительно, был готов на убийство. Выражение его глаз и холодная решимость в лице не оставляли в этом никакого сомнения. И, в-третьих, что их друган из дворовой команды Гришка Цыган оказался замешан в этом грязном деле.

– Постой, Леха, – обратился он к другу. – Ты вообще-то уверен, что это Гришка? Он же старше твоей Ольги лет на 25-28. Кроме того, у него свои дети – две дочки. Я как-то не верю в это. Откуда ты узнал, что именно он продает наших девушек?

– Не важно, откуда, но я это знаю точно. А возраст 45 лет для девчонки не помеха. Наоборот, считает, что солидный человек любит ее, не обманет и так далее. Она же еще ребенок, дурочка совсем. В общем, Андрюш, я зашел к тебе проститься. Сегодня ночью у меня с ним свидание. Мне известно, что Ольга уже у него. Этот подонок снял номер в гостинице. Завтра они улетают в Турцию. Я должен успеть помешать ему распорядиться судьбой моей дочери, спасти ее и хоть частично заплатить ей свой отцовской долг.

Леха встал и, не сказав больше ни слова, вышел из квартиры. Андрей несколько минут сидел в полном оцепенении. Он не мог сдвинуться с места. Что-то с ним случилось, как будто он примерз к дивану. Часы пробили два часа ночи, идти к жене было поздно.

Промучившись в квартире родителей до утра, он отправился на работу, совершенно разбитый. Ночной визит старого друга не выходил из головы. Но в суете деловых встреч и разговоров, он отвлекся от странного свидания.

Через два дня к нему пришел их старый товарищ из дворовой компании Вован и сообщил страшную весть: погиб Гришка Цыган. Его зарезали в номере гостиницы. Что он там делал, никто не знает. Правда, ходят слухи, что Гришка продавал наших девушек в Турцию, в бордели. Причем обманным путем, сначала влюбляя их в себя.

– Нет, ну ты представляешь, Андрей, – кричал друг, – ведь какая ж это сволочь! Убийцу не нашли, – продолжил Вован, – и честно говоря, я ему сочувствую больше, чем этому подонку Гришке. Никогда б не подумал, что Гришка такой подлец, хотя и помню, как по пьяни он у меня кошелек стибрил.

Из всего сказанного Андрей понял одно, что его друга ищут и в любое время могут арестовать. Он отпросился на работе на два дня и помчался в Москву. Адрес друга ему был хорошо известен. Было время, когда он работал в Москве в командировке и почти целый год жил в семье Лешки. К нему всегда хорошо относилась жена друга Надя. Поэтому когда он очутился у дома Лехи, сердце его сжалось от боли и тоски по невозвратному прошлому.

На звонок вышла Надя. Она обрадовалась Андрею, как родному, усадила за стол, стала расспрашивать о семье, о жизни, о работе. Андрей отвечал рассеянно. Его мучил лишь один вопрос, и он, наконец, не выдержал.

– Где Леха? – спросил он.

И тут Надя разрыдалась.

– Андрюшенька, – сказала она, – сегодня сорок дней, как он умер от инфаркта. Вот что значит настоящий друг! Ты как почувствовал, Андрюша. Я так тебе благодарна. Я знаю, как здорово вы дружили с ним. Лешка очень часто вспоминал тебя.

Андрею стало плохо.

– Этого не может быть! – шептал он. – Этого не может быть!

Теперь уже Надя утешала Андрея, который никак не мог поверить в то, что Леша умер. Утром они вместе поехали на кладбище, и Андрей возложил цветы к могиле друга. Он вспомнил слова Лехи, что тот не хочет, чтобы его родственники знали о его приезде, и решил Наде ничего не говорить. Но мысль о том, что умерший друг был у него, что каким-то чудом ему удалось спасти дочь и избавить мир от подлеца Гришки, не давала ему покоя. Но рассказывать об этом он не решался даже друзьям. Он банально не хотел, чтобы его считали сумасшедшим. В доме родителей на кухонном столе он нашел Лешкину зажигалку и разрыдался, как ребенок. То ли от тоски по другу, то ли от нервного срыва.

Алексей ехал на рыбалку в гордом одиночестве. Настроение было скверное. Вечером он повздорил с другом Дмитрием – постоянным и верным напарником по рыбалке. Его очень обидел отказ Димки поехать на зорьке к новому водоему, о котором он случайно узнал от деда Степана, появившегося совсем недавно в качестве сторожа в их конторе.

Димке, видите ли, приспичило именно в эти выходные отправиться на свидание к дочери, с которой бывшая жена разрешала встречаться лишь, когда у нее было настроение. Но Димка очень любил свою девочку. Он был готов забрать ее к себе навсегда, а уж раз суд оставил ребенка матери, то на встречу к дочери он мчался в любое время дня и ночи. Малышка тоже обожала своего папу и всегда радовалась его приходам. Она без него очень скучала и с нетерпением ожидала каждого свидания.

Алексей все это понимал, но, будучи заядлым рыболовом, не мог себе представить, как можно отказаться от удовольствия посидеть с удочкой в чудном месте на природе, где, по словам деда Степана, клев всегда великолепный. Именно поэтому Алексей так загорелся поездкой. Ему было просто невтерпеж. Но Димка уперся и категорически отказался от поездки.

Алексей в сердцах хлопнул дверью и сказал, что обойдется и без него. Сейчас он очень сожалел, что не вошел в положение друга и не отложил поездку на следующие выходные.

– Ну что за детское упрямство?! – укорял он себя.

Грустные мысли о ссоре с другом травили душу, и хотя он упорно продолжал свой путь, настроя на рыбалку не было. Алексей понимал, что остаться в незнакомом месте на ночь в одиночку он не решится, а посидеть и порыбачить пару часов при такой дальней дороге вообще-то не имело смысла. По всему выходило, что задуманная назло другу поездка в одиночку не принесет никакой радости. Одно утешало: утро стояло волшебное. Тихое, солнечное, осеннее утро.