«Все тише поют птицы…» Все тише поют птицы Все наглее кричит ворона Всех уже перебила Или кто-то еще Остался в живых? «Жаркое лето…» Душит духами соседка в автобусе Закатывают в дымящийся асфальт духи города «Жизнь без стихов…» Бесконечные коридоры дней Беспробудная пустота Ночи 31.12.2000 «Противоестественность…» Противоестественность Санкт-Петербурга — Конгломерата Метрополитена И пролетариата Противоестественность Московского представления о том Что это противоестественно Лето через окно вагона сменяя друг друга долетают ароматы парной воды зеленеющего леса горящей помойки птицефабрики сероводорода утром все как один выстраиваются в коридоре и смотрят сквозь пролеты моста на спокойную голубую Волгу а накануне вечером была предзакатная Потьма щелкающие семечки девки с пирожками дети с кульками черники милиционер с мобильником обнимающий за плечи девчонку в красной кофте медленно уводя ее в лес за сельмагом Читая «Время «Ч» 1 чистые руки — до первой капли крови потом – не отмоешь и не отмолишь никакой царской водкой 2 самая-пресамая политика — не замечать их политики не спорить и не соглашаться с ними например, отнимать у цветка аромат и возвращать обратно не замечая что это — аромат крови вот за это они тебя самым первым и уроют (как они говорят у себя там). 20.2.2001 «Набираешь “100”…»
Набираешь «100» И слушаешь Как в трубке шуршит Время Через минуту Ему дают отбой И оно умирает «Разбегается по лысым холмам…» Разбегается по лысым холмам огненная шкура дракона В такие ночи умирают в своих одиноких домах больные Как удар огненного хвоста короток путь от эпиграфа к эпикризу Заверни в фуросики печаль, отнеси в далекие горы оставленной умирать матери Только сам не умри по дороге… Латвия, 1989 Голубое, высокое небо над утренней Латвией, Розовые и гладкие – словно пенки на молоке — облака над весенней Латвией, Светлы и тихи озера, а под ними Звенят в прозрачном воздухе утра струны берез Но: Темна вода в придорожных болотцах, Словно раненые, стоят над ними холмы Прошлогодней травой обгоревшей покрытые, Снег не растаявший Лежит островками В звонком лесу… Сон и я чтобы увидеть когда и как умрут мать и отец чтобы сразу забыть это, но долго потом испытывать бесполезную, щемящую нежность к ним потом можно навести справки и о себе… «первая рубашка…» Надо готовиться к смерти… Д. Самойлов первая рубашка — розовая или голубая последняя, говорят, — белая если сможете, назовите еще два оттенка |
