- Разве это снег? - Луи фыркнул, наблюдая как одна из снежинок превратилась в каплю у него на ладони.

Гарри задумчиво огляделся и кивнул на спешащих по своим делам прохожих.

- Кажется, никто не обращает на него внимания.

- Потому что это - почти что дождь, - объяснил Луи.

- Но это же снежинки! - запротестовал парень и тоже поймал одну на палец. - Как думаешь, с какой скоростью идёт снег?

Луи давно перестало удивлять, откуда в голове у Гарри рождаются подобные мысли. Его интересовали самые странные вещи, его вопросы были внезапными и порой абсурдными, но именно эта необычность суждений и непохожесть Гарри на других так привлекала Луи. Конечно, если не считать милых кудряшек, ямочек на щеках, бесподобной улыбки, манеры одеваться и…всего остального.

- Не знаю, малыш, - он пожал плечами. - Она, наверное, разная.

Гарри нахмурился. Снег таял в его волосах, от чего они завивались ещё сильнее.

- В смысле?

Луи подошёл ближе и аккуратно заправил одну кудрявую прядку Гарри за ухо.

- Говорят, что каждая снежинка уникальна, так? Значит, я полагаю, у них у всех разная скорость.

Гарри смотрел на него изумлённо некоторое время, а потом протянул руку и скользнул ладонью по бедру своего парня, притягивая его ближе.

Глядя друг другу в глаза, они думали об одном и том же. О том, как хорошо вести себя открыто, ни от кого не прячась. Людям, идущим мимо, не было никакого дела до двух парней, стоящих на железнодорожной платформе и готовых вот-вот поцеловаться. Всем было всё равно.

- Ты — моя уникальная снежинка, Лу, - прошептал Гарри абсолютно серьёзно.

- Ты можешь быть таким слащавым иногда, - отозвался тот, закатывая глаза, хотя нежность в этот момент смягчила каждую чёрточку его лица.

- Только если это касается тебя, - заметил Гарри, на что его парню оставалось только хмыкнуть и покачать головой.

- А также каждый раз, когда мы смотрим романтические комедии, - он медленно провёл большим пальцем по щеке своего мальчика.

- Потому что в этот момент я думаю о тебе, - Гарри выпятил губы. - О нас.

- Но жизнь — это не романтическая комедия.

- Я собираюсь поцеловать тебя под дождём, - Гарри усмехнулся. - А это очень напоминает сцену из какого-нибудь ромкома.

- Значит, для хорошего сценария нам не хватает только драматического поворота сюжета, - пошутил Луи и тоже улыбнулся. - Например, ты бросаешь меня и уезжаешь, чтобы стать поп-звездой, а потом…

- Заткнись и поцелуй меня!

Луи охнул от неожиданности, когда Гарри запустил руку ему в волосы и требовательно впился в его губы. Поддерживая его инициативу, Луи взял своего мальчика за подбородок и слегка наклонил голову, целиком отдаваясь ощущениям.

Снег тем временем превратился в мелкую холодную морось, от которой мёрзли руки, а волосы обоих намокли окончательно.

Когда парни оторвались друг от друга, Луи мог только догадываться, какая широкая и безумная улыбка сияет сейчас на его лице.

- Я люблю тебя, - сказал он, сцеловывая дождинку с губ Гарри, который тёрся холодным носом о его щёку.

- Я хочу, чтобы так было всегда, Лу. Хочу иметь возможность обниматься и целоваться на людях. Это так хорошо.

- Хорошо, - согласился Луи. - И у нас это будет.

Гарри кивнул и сильнее сжал его руку.

- Обещай.

Тот кивнул и снова вдохнул запах волос Гарри.

- Нам пора. Если ты не забыл, у нас запись в тату-салоне. Пошли, Снежинка!

Гарри рассмеялся звонко и радостно. Это был самый любимый звук Луи во всём мире.

***

Луи смотрел на свои стихи ещё некоторое время, явственно ощущая на коже мелкую изморось и сладкий вкус поцелуев Гарри. Он задумчиво провёл пальцем по нижней губе и выглянул в окно, по которому отбивали дробь дождевые капли.

Они двое были хорошей парой. Гарри был славным, чистым, искренним, и Луи любил его всем сердцем.

Они двое были очень близки - слишком близки, деля на двоих каждый стук сердца, каждый вздох.

Может, ошибкой Луи было не то, что он оставил тогда Гарри. Может, ошибка была в том, что Луи вообще в него влюбился.

Парень закрыл блокнот и выключил лампу. В темноте тяжесть на его душе становилась не такой томительной.

***

На то, чтобы уговорить Перри прийти ушли все объединённые силы Найла и Гарри, поэтому парень почувствовал небывалое облегчение, когда увидел, как девушка заходит в паб.

Это был субботний вечер, и Найл каким-то образом записал Гарри на очередную ночь открытого микрофона в известном пабе в центре Лондона. Гарри понятия не имел, как у друга получилось это провернуть, но Найл всегда славился своим потрясающим умением убеждать кого угодно в чём угодно.

- Спасибо, что пришла, - благодарно улыбнулся он, обнимая Перри.

- Как же иначе? - она развела руками. - Я бы ни за что такое не пропустила. Кажется, тут всё серьёзно, да?

- Сюда регулярно заходят знаменитости, - кивнул Гарри. - Музыкальные продюсеры, сотрудники рекорд-лейблов. Я обязательно должен произвести впечатление.

- От тебя им крышу сорвёт, я уверена, - усмехнулась Перри.

Она потеряла несколько фунтов за последнее время, но, к счастью, румянец уже вернулся к её щекам, а глаза искрились как раньше, когда девушка улыбалась. Однако Гарри замечал, как Перри порой застывала у кухонного окна, подолгу глядя в никуда, при этом взгляд её становился пустым и безжизненным.

Отголоски боли, которые в такие минуты появлялась на лице девушки, останутся с ней навсегда, прячась глубоко внутри, и будут напоминать о себе время от времени тупой болью в районе сердца. Гарри знал эти ощущения не понаслышке. Когда-то он испытывал их каждое утро, с трудом вытаскивая себя из постели и каждый раз заново примиряясь с мыслью, что Луи его предал.

Гарри хотел бы оградить Перри от всего этого.

Он коснулся её локтя, указывая в сторону зала.

- Эд, Найл и Барбара сидят вон там. А мне нужно за кулисы.

- У них тут и кулисы есть? - Перри приподняла бровь. - Значит, сегодня всё действительно будет по-взрослому?

- Ага, - просто ответил Гарри. - Здесь полно скаутов из разных лейблов, ищущих новые таланты.

Девушка поцеловала его в щёку.

- Всё пройдёт отлично. Я слышала ту песню, которую ты репетировал всю ночь, - она подмигнула Гарри, но улыбка выглядела слегка наигранной. - Была рада побыть вдохновением.

Парень собирался запротестовать, но прикусил губу. Сейчас было не время рассказывать Перри о своём прошлом и о том, как случившееся с ней вскрыло его собственные старые раны, которые никогда до конца не заживут.

Гарри проследил, как девушка села за столик к ребятам, тут же принимаясь что-то оживлённо обсуждать с Барбс, и решительно тряхнул головой.

Перри права. Это действительно песня о ней. О преданном доверии, об опустевшем сердце, о губах, которые тоскуют по вкусу чужих губ. Эта песня написана о Перри и для Перри.

Гарри больше не писал песен о Луи.

Он уже давно перестал это делать.

***

- Думаю, им не понравилось, - сказал Гарри со вздохом.

Эд покачал головой и, смахнул с сигареты пепел, снова затянулся.

- Понравилось.

Не обращая внимания на мелкий дождик, они вышли на улицу покурить и теперь стояли на крыльце паба, глядя в ночное небо.