Буквально спустя несколько долгих и трудных недель, полное отчаяние привело меня к «Змеям» — врагам, которые, как оказалось, давно ожидали моего появления, так как мой отец перед своим арестом предупредил их, что рано или поздно, я обращусь к ним за помощью, а они должны будут непременно принять и помочь мне, каких бы это усилий им не стоило.

Тогда-то мне и рассказали, что мой родитель — лидер преступной группировки. И то, что его титул автоматически передался мне после его вынужденного ухода от дел.

Помню, как все сидели в этом замшелом баре и молча смотрели на меня, ожидая от меня каких-то действий, возможно, новых правил, законов, а я растерянно разводил руками, чувствуя как мое горло предательски пересохло.

Они надеялись, что я стану достойной заменой своего отца, но этого, по правде говоря, так и не случилось.

Мне довелось изучить уклад жизни этих людей, узнавая о всех грязных делах: бесконечных кровопролитиях из-за непрекращающейся борьбы за территорию, подпольной торговли Джинг-Джанглом и нескольких попытках изнасилования малолетних подростков, проживающих на южной стороне.

Именно в это время, я окончательно осознал, что моя жизнь здорово изменилась.

И в ней больше не было места для милой и такой лучезарной Бетти Купер, потому что вокруг меня теперь лишь была кромешная темнота, ставшая личным адом, чистилищем для моей молодой души. Я так боялся за тебя, так уберегал от своей личной трагедии, что не заметил, как возвел вокруг себя непробиваемые стены и отдалился.

3. Почему я…»

***

— Беттс, — знакомый, слегка охрипший голос, вырвал девушку из своих собственных мыслей, и она резко обернулась на источник шума. — Ты можешь не впускать меня, я пойму, но мне нужно просто объясниться перед тобой.

Сердце Бетти пропустило удар, когда она увидела силуэт Джагхеда в своем приоткрытом окне. Он выглядел очень изможденным, помятым, будто бы совершенно не спал в последнее время. Об этом свидетельствовали его лиловые синяки под усталыми глазами.

— Ну, нет, ты решил, что можешь просто так заявиться сюда после всего того, что произошло тем вечером? — Элизабет откинула письмо в сторону, будто бы это была заряженная бомба, разворачиваясь корпусом к брюнету, — Я была в коме! В коме, Джонс. И знаешь что? — ее голос прерывался, а зеленые глаза начинали заполняться прозрачной влагой, — Ты даже не удосужился навестить меня.

— Я приходил, Бетти, приходил! Каждый раз, когда твоя мама уходила домой, я сидел около твой койки, вымаливая твое прощение, — устало проговорил Джагхед, понимая, что уже не в силах все держать в себе. — Ты не знаешь, каково мне было просто наблюдать за тем, как ты умираешь на моих руках. Я облажался! Мне нет оправдания, и я никогда не смогу простить себя, но, — несмотря на отсутствие разрешения войти, он все-таки стал уверенно пробираться в комнату, минуя оконную раму и пачкаясь о запыленный подоконник. — Бетти, мне важно, чтобы ты была в порядке. Я не могу спокойно спать, зная, что ты сейчас переживаешь это в одиночку.

— Уходи! — Голос Купер уже практически переходил на крик. Она была злой скорее на саму себя, чем на парня в потрепанной одежде, — Я теперь достаточно знаю о тебе, чтобы выдерживать между нами дистанцию. Ты преступник, Джагхед! Твоя жизнь полна боли, разочарования и потерь. И я больше не хочу принимать участие во всем этом.

— Ты так не думала раньше, когда мы…

— Я ошибалась. Все, во что я верила в последнее время оказалось миражем. И ты — лишь подтверждение этому. Я знала другого Джонса, — горячие слезы вырвались из ее глаз и упрямо покатились по бледным щекам, стекая по шее по направлению вниз. — Но ты — не он.

Ей пришлось отвернуться от парня, встав к нему спиной, пытаясь скрыть от него свои горькие слезы. Больше всего ей не хотелось выглядеть такой слабой, такой уязвимой и сломленной перед ним.

— Ты не обязана прятать от меня свои настоящие эмоции, — теплые руки Джагхеда накрыли ее плечи сзади, и она вздрогнула, пытаясь перевести дыхание.

— Просто уходи!

— Ты же на самом деле не хочешь того, о чем так упорно просишь меня. Зачем ты обманываешь себя? — он осторожно приблизился к ее уху, чувствуя, как кожа девушки начинает покрываться муражками, — Моя Бетти…

Она не выдавала ураган из своих противоречивых эмоций, пытаясь никак не реагировать на действия Джагхеда, однако ей так хотелось прямо сейчас оказаться в его объятиях, почувствовать терпкий аромат тела, прикоснуться к иссиня-черным волосам, запуская в них свои тоненькие пальцы.

Бетти по-настоящему сильно скучала по нему, боясь признаться в этом даже себе. Она не понимала, почему не может просто забыть этого аутсайдера с причудливой шапкой-короной, просто сжечь внутри себя все воспоминания о нем, вырезать из сердца их общее детство при этом не жалея ни о чем.

— Повернись ко мне, — умолял Джагхед, практически невесомо проводя своими пальцами по ее плечам. И она смиренно выполнила его просьбу, чувствуя, неземное притяжение внутри себя, — Посмотри на меня, Беттс, — его правая рука ловко дотронулась до влажного подбородка блондинки, — Не отстраняйся.

— Но я…

— Не нужно лишних слов, — он решительно вторгся в ее пространство, зная, что, как бы оно так не было, она не сможет сопротивляться. — Прости меня за все, что я сделал. За то, что подверг тебя смертельной опасности. Прости…

Желание прикоснуться к нему, поцеловать его было слишком велико, поэтому она сдалась и яростно впилась в его губы, ощущая у себя на кончике языка смесь корицы, шоколада и виски. Он издал довольный стон, а затем прижал ее к стене, впиваясь в губы с еще большей силой, будто бы они были переспевшей вишней в разгар сезона. В ушах был звон, руки становились напористей. Воздуха уже не хватало, и им пришлось оторваться друг от друга.

— Джагхед Джонс, почему ты не рассказал мне раньше о своих чувствах?

Но он не ответил, лишь нежно дотронулся до ее щеки и мягко провел вниз по ее шее, ключице, останавливаясь у декольте. Последняя каменная стена рухнула между ними, и его руки быстрым рывком подхватили её за бедра, заставляя обвить его талию. Джонс сбросил с себя куртку, а затем схватился за край майки девушки. Их взгляды встретились. Он как-будто спрашивал у нее разрешения, при этом абсолютно точно зная ответ.

— Ты бы мне не поверила, — прохрипел Джагхед, расстегивая тугой бюстгальтер Купер, чувствуя, как ее бледная кожа начинает покрываться легкой испариной. — Но я буду любить тебя, даже если не веришь.

Перед его взором предстала соблазнительная грудь. И он, не мешкая, крепче сжал блондинку за талию, отрывая ее от стены, направляясь к кровати.

Дыхание у Элизабет стало сбивчивым, тело пронзила сладостная судорога, исходящая из глубин ее живота, а в глазах появился необъяснимый страх, который не остался незамеченным ЭфПи Третьим. Он аккуратно положил её на кровать и навис над ней.

— Хэй, — Бетти пыталась взять себя в руки, но ее терзали сомнения, которые она никак не могла перебороть внутри себя. В прошлый раз их соитие закончилось слишком уж трагично, — Все будет хорошо. Саутсайд остался в прошлом, — он внимательно вглядывался в ее черты лица, словно никогда раньше не видел их так близко, — Я понимаю, что испортил твой первый раз. Все должно было произойти иначе.

Собрав остатки своей воли в кулак, девушка прошептала:

— Я все еще злюсь на тебя.

— Допустим…

Проложив дорожку из пылких поцелуев от ее шеи до ключицы, он ненадолго остановился и посмотрел на неё: губы слегка припухли, от того, что она их покусывала, из глубин ее горла вырывались приглушенные стоны, на щеках был румянец, глаза закрыты, голова слегка откинута назад.

Кончиками своих пальцев Джагхед провел по ее телу, груди, плоскому животу, остановившись около джинсовых штанов. Пальцы судорожно задрожали, но он быстро взял себя в руки и дотронулся до ширинки.

— Элизабет, детка! — послышался голос Элис с первого этажа, и девушка машинально отстранилась, привстав. — Я слышала какой-то шум, все в порядке?