«Чтоб к ночи повесть узнавать…» Чтоб к ночи повесть узнавать О том, что с нами было, Начнёт в потёмках прибывать Неведомая сила, По жилам пламя расплеснёт, Останется в сознанье, — И каждый исподволь вернёт Своё воспоминанье. Тому, кто жил наоборот, Не надо объясненья, Что странный этот приворот — Пример долготерпенья, Что новый этот поворот Блуждания вслепую Сулит лишь камень в огород На почву не скупую. Для тех, кто живы наперёд, Кто вырвались и встали Среди прозрений и щедрот, Чью горечь испытали, Чью радость с честью пронесли По тропам и дорогам, Единство неба и земли Доступней перед Богом. Чтоб эту связь и эту близь Нам выразить когда-то, Свечами столькими зажглись Оплаканные даты, Звездами ясными во тьме Обласканы чудесно, — А то, что сбудется к зиме, Доподлинно известно. «Птахой единственной в небе пустом…» Птахой единственной в небе пустом, Чтобы вон там, впереди, за мостом, С грустью смотреть на вздыхающих — Ах, по кому же? – прохожих чудных, Юность мелькнула – ну что ей до них, Воздух горстями хватающих! Нить расставанья тиха и легка — Держит её золотая рука Вечером, сызнова тающим, — Чтоб не рвалась беспокойная связь, Лица, в которые кротость вплелась, Обращены к улетающим. «Здравствуй!» – «Ну, здравствуй!» – Пощады не жди, Меж берегами черту проведи, Выйди навстречу грядущему, — Нет никого, кто бы понял, пойми, Как нелегко мне теперь меж людьми Скрытничать, отклика ждущему. Некуда спрятаться – весь на виду — Так вот, небось, и в легенду войду, В перечень, вами же созданный, Тех, кто для речи был к жертвам готов, — Ах, на земле ещё вдосталь цветов С памятью, песням не розданной! «Воспоминание томит меня опять…» Воспоминание томит меня опять, Иглою в поры проникает, Хребта касается, – и сколько можно спать? — Душа к покою привыкает, К жемчужной свежести, рассветной, дождевой, А всё же вроде бы – что делать! – не на месте, Не там, где следует, – и ветер гулевой Ко мне врывается – и спутывает вести, С разгону вяжет влажные узлы Событий давешних, запутывает нити, Сквозит по комнате – и в тёмные углы С избытком придури и прыти Разрозненные клочья прежних дней От глаз подальше судорожно прячет, — И как понять, кому они нужней, И что же всё же это значит? — И вот, юродствуя, уходит от меня, — И утро смотрится порукой круговою, Тая видения и в отсветах огня Венец признания подняв над головою, — И что-то вроде бы струится за окном — Не то растраченные попусту мгновенья, Не то мерцание в тумане слюдяном Полузабытого забвенья, Не то вода проточная с горы, Ещё лепечущая что-то о вершине, Уже несущая ненужные дары, — И нет минувшего в помине, И нет возможности вернуться мне туда, Где жил я в сумраке бездомном, Покуда разные сменялись города В чередовании огромном, Безумном, обморочном, призрачном, хмельном, Неудержимом и желанном, Чтоб ныне думать мне в пристанище земном О чём-то горестном и странном. «Ну что за взгляд! – скажи мне, что с тобой…» Ну что за взгляд! – скажи мне, что с тобой И что за трепет вдруг ты ощутила В тот час, как бы ниспосланный судьбой, Когда заря полнеба охватила? И всё вокруг, любовью воспылав К тому, что есть на свете этом грустном, Всей гущею, от листьев и до трав, В порыве просияло безыскусном. И дерево, что было вдалеке От корня до вершины обозримо, С цветком браталось, поднятым в руке, Одним лишь нам так искренне даримо. Верни мне эту вещую печаль, Музыкою звенящую давнишней, Чтоб этот сад оставить было жаль, Где я стоял меж яблоней и вишней. Верни мне жизнь – такую, как давно Мечталась и мерещилась однажды, Где так же возрождаться суждено И так и не избавиться от жажды. В дожде найди клубок немалых мук, Дай ревность мне почувствовать и радость — Такую, чтоб, испытывая звук, Сквозь горечь проступить сумела сладость. «Ну кто их просил расставаться…» Ну кто их просил расставаться? Они не поймут никогда, Зачем никому признаваться Не хочет морская вода Ни в том, что от взглядов таила, Ни в том, что открыла иным, Ни в том, что потом расслоила, Солёным смутив и хмельным. Ну что бы им впрямь не соваться Туда – и не знать бы тогда, Зачем на виду красоваться Не любит ночная звезда, Зачем на ветру небывалом Сутулится тополь вдали, Измученный грузом немалым Преданий и сказок земли. Ну что бы их снам не сбываться В рассветном прибрежном дыму, Где в прошлом зазря тусоваться Ещё не пришлось никому, Где швы многолетние спайки Видны – и близки навсегда Кузнечики, ласточки, чайки, Сверчки – а потом холода. |
