- Загадка о кувшинках, - объявила она почти торжественно. - В первый день на поверхности пруда плавал один лист кувшинки. На второй день их стало два; на третий - четыре; на четвёртый - восемь; на пятый - шестнадцать и так далее. На десятый день листья заняли четверть водоёма. Скажите: когда пруд заполнится ими целиком?
Ох уж эти вопросы на гибкость ума, и всегда одинаковые. Ну разве нельзя выдумать что-то своё? Не можешь сама - так озадачь программистов, что прямо в эту минуту галдят за картонной стеной. Я прислушался: по моему опыту, из них важнее тот, у кого речь сильнее исковеркана английским. Ребята, которые ещё как-то держатся словарных рамок - младшие сотрудники. А вон тот, что задвигает про взвешенный десижен и нестандартный апроач - явный тимлид. Вот сейчас он консайдернет каждый кейс и придёт к единственно верному конклюжену. Тьфу.
Я встретился глазами с ожидающей чего-то Викторией, спохватился и ответил:
- На двенадцатый день.
- Хорошо... - разочарованно вздохнула она и снова заглянула в блокнот. - Вы раньше работали с сетевыми сокетами? Знаете, что такое "хендшейк"?
Вообще-то, персональщики не должны задавать технических вопросов. Вероятно, ей просто дали парочку для превентивного отсева совсем безнадёжных. Резонно полагая, что вся эта клоунада слишком затянулась, я думал теперь, как бы повежливее объясниться с Викторией, но та вдруг вскочила с места и уставилась на кого-то у меня за спиной.
- Светлана Анатольевна?
Я обернулся. В дверях стояла строгого вида женщина в очках, в которой с большим трудом узнавалась моя вчерашняя знакомая.
- Юрий! - сказала она. - Что вы тут делаете? Валентин давно вас ждёт!
Я неловко извинился перед ошарашенным кадровиком и вышел из комнаты. Проследовав за Светланой к кабинету, я увидел, как дверь его открылась, выпуская двоих. Один был, вне сомнений, Валентином. Не сказать, чтобы он сильно изменился, только линия волос на висках углубилась, намекая на скорые залысины, а черты лица стали будто острее. Совсем исхудал, - подметил я. - Скверно, видать, Маринка готовит.
Второй вышедший, незнакомец, мне не понравился сразу. Это был хорошо одетый, стильно стриженый брюнет, с правильным лицом, взглядом уверенным, даже властным. Такой человек, конечно, обладает дорогой машиной, и дома его ждёт молодая красавица-жена. Ходячее воплощение успеха. Но когда я смотрел на него, мне отчего-то представлялся этакий нарочито образцовый семьянин, кем восхищается вся благопристойная общественность, и чьи домочадцы под одеждой стыдливо прячут синяки. Будто бы в образе этого человека, едва различимо, всё же проступала некая фальшь, игра, а под ней - уродливый душевный изъян.
Окружающие, похоже, моих мыслей не разделяли.
- Олег, вы к нам ещё придёте? - с почти благоговейным придыханием спросила Светлана.
- Обязательно, - растянув рот в ослепительной улыбке, ответил тот, и я ощутил лёгкую тошноту. - Светлана, Валентин... - попрощался белозубый и, не удостоив меня взглядом, направился к выходу.
Валентин был так задумчив, что не сразу заметил старого знакомого, а заметив, улыбнулся мне как-то рассеянно и предложил спуститься вниз, в кафе.
- В общем, Юра, есть тут одно дело...
Меня, честно, сперва даже злость взяла от столь спокойного начала беседы. Валя вёл себя так, будто виделись мы только вчера, и всё ещё оставались добрыми друзьями. Хотя постойте... ранее я называл его другом? Вообще-то, мы всегда были "друзья" в жирных кавычках: между нами с самого начала было куда больше соперничества, чем, собственно, дружбы.
Соперничество наше зародилось ещё в детском саду, когда Валя решил отработать на мне подсмотренный где-то пинок с разворота. На практике это выглядело так: он начинал крутиться, словно юла, торопливо перебирая ножками, после чего останавливался и уже затем - пинал. Против его нелепого приёма мне пришлось разработать свой: каждый раз, когда он, вращаясь, поворачивался спиной, я просто пинал ему под зад, и Валя отлетал, разгневан и унижен. Помню, наполучав как следует и уже плача, он всё равно подходил ко мне и раз за разом приступал к вращению. Упорный был малый. В конце концов он смекнул, что вертеться перед ударом лучше на безопасном расстоянии, и когда его атаки вконец меня достали, я разогрел на батарее слепленного им пластилинового птеродактиля и подбросил к потолку в туалете; тот прилип и висел там месяц.
В школе мы учились в разных классах, но ходили в одну волейбольную секцию. Больше всего мы общались в институтские годы, решив вместе создать игровую компанию. Пару лет поработали на славу, но, увы, - разорились.
Поссорились мы, как я уже говорил, из-за девушки. Моей девушки, что просто взяла и ушла к нему. И сейчас, пока мы спускались в лифте, меня подмывало желание в очередной раз высказать "приятелю" всё - и уйти. Ну или сперва пожрать на халяву чизкейк, а затем высказать всё - и уйти.
Вечернее кафе на первом этаже бизнес-центра пока было немноголюдным. Сделав заказ, Валентин сидел, глядя в одну точку, и беззвучно шевелил губами, явно силясь облечь в слова какую-то мысль.
Я не выдержал:
- Ну и как у тебя с Мариной?
Валя обратил на меня непонимающий взгляд. Смысл вопроса дошёл до него лишь через пару секунд.
- С какой? Шаповаловой? - уточнил он.
- А у тебя много Марин было? - начал злиться я.
- Да ушла она давно, - он пожал плечами. - Сказала, я бесперспективный.
Все мои представления о семейном счастье Валентина покосились и упали, как картонные декорации.
- Но как? Ты же...
- А что я? Это она законченная карьеристка, ей всего мало! Шесть лет назад пошла на юридический, потом, слышал, в прокуратуру. Сейчас неслабо там взлетела. Встроилась, в общем, в систему...
Мы помолчали.
- Знаешь, какой вопрос меня мучил всё это время? - прыснув от смеха, вдруг сказал Валентин. - Как ты с ней вообще познакомился? Если уж она меня бросила, ты-то каким Макаром смог перед ней так хвост распетушить, что она, пусть ненадолго, сочла тебя "перспективным"?
- Это дурацкий случай, - ответил я.
- Не сомневаюсь, - кивнул Валя.
Познакомился с Мариной я нечаянно, торопясь на занятия в институт. В тот день, опаздывая, я срезал путь через пустырь. Там-то и гуляла приснопамятная собака, как водится, без намордника и поводка.
- Не беги! - послышался сзади грубый голос. - Что, оглох? На шаг перейди, а то Рекс бросится!
Я обернулся. На меня, нагло и в упор, смотрела девушка. Моё самолюбие воспротивилось её тону. Я подобрал увесистый кусок кирпича и демонстративно пробежался с ним туда и обратно.
- Вот так вот, - сказал. - Нигде не написано, что по улицам бегать нельзя. Хочу - бегаю. Если твоя псина бросится, я ей голову проломлю. А если она меня покусать успеет, ты мне ещё и компенсацию выплатишь. Вот так вот.
Девушка слушала меня с каменным лицом, а потом вдруг расхохоталась, указав мне за спину, на настоящую хозяйку собаки, которая, тихо ругаясь, вела её прочь.
Так и познакомились.
Кстати говоря, как бы глупо тот случай ни выглядел, там я проявил редкую для себя твёрдость характера. Собака, правда, попалась довольно худосочная. Будь на её месте приличный ротвейлер или доберман, - я бы, наверное, и гуськом пошёл.
- Ладно... - отсмеявшись, вздохнул Валентин. - У меня, кроме шуток, есть к тебе, Юра, серьёзное дело... Ты уже знаешь, чем занимается наша компания?
- Лучшими игровыми решениями, - сострил я.
- Мы, фактически, независимое подразделение разработчиков Барлионы. Официальные отделы передают нам часть своих задач на аутсорс. Начальника одного из таких отделов ты, кстати, сегодня видел.
- Ты про того модника? - скривился я.
- Да, про Олега. У него, между прочим, стоило бы поучиться: мало кому удалось так круто подняться на криптовалюте. А теперь он в свободное время ещё и других в этом вопросе просвещает. Вон, смотри.
