Наступил долгожданный день. Все римляне и гости города с раннего утра толпились в очередях при входе в амфитеатр. Стража тщательно досматривала каждого зрителя. На арене уже выступали циркачи и шуты, развлекая собравшийся народ смертельными номерами. Хищные звери, натравленные друг на друга, сцеплялись в яростной схватке, чем вызывали довольные возгласы зрителей. Рим любил кровавые зрелища, ценой победы в которых часто была жизнь.

Колизей. Это сердце римлян, это их олицетворение. Это величайшая арена античности, поражающая своей суровостью и величием. Каждый раз в его стенах навсегда оставалась чья-то жизнь. Он поглощал зверей и преступников, а самых сильных одаривал славой и могуществом. Колизей - место, где пробуждаются животные инстинкты неугомонной толпы, где смерть одного человека приводит к ликованию тысяч других, где жажда крови стала неотъемлемой частью развлечений и отдыха. И сегодня этот очаг агрессии в очередной раз станет пристанищем для сильнейших воинов и римского народа.

Участники турнира с самого утра проводили тренировки и подготовки к играм. На стадионах возле казарм тысячи мужчин и женщина разогревали свои клинки. Первый день игр должен был определить участников для последнего тура. Лекса была в первой категории участников, и именно сегодня будет решено - пройдет ли она в итоговое сражение. Девушка сидела на камне и точила клинок резного меча. Она в совершенстве владела оружием. Недалеко от нее тренировался огромный, мускулистый воин африканского происхождения. Лицо его было в глубоких шрамах. Он вел беседу с Монти, попутно поражая перед собой деревянные мишени мечом. Монти испуганно смотрел за гигантом.

- Знаешь, парень, я намерен покорить арену Колизея и навсегда остаться в памяти римских шлюх, - басом произнес мужчина.

- Победа еще и озолотит триумфатора, - трусливо произнес Монти.

- Золото не главная моя цель. Я побеждал во многих боях. Когда-то я был гладиатором, но выиграл свою свободу и был отпущен на волю. Я богат и деньги меня мало интересуют. Но у победы есть и другая сладкая сторона - это ночь с царицей. Я видел ее на пиру, она самая красивая женщина на земле. Говорят, сами боги посещают ее по ночам.

Рука Лексы замерла на клинке. Она внимательно слушала разговор, от которого сердце стало ускорять ритм, а в следующий момент гладиатор произнес последнюю реплику:

- И через три дня я намерен трахнуть ее в царских покоях.

Рука Лексы соскользнула с клинка, отчего на ладони показалась алая кровь. Монти и воин обернулись на звук, но шатенка уже исчезла из поля зрения.

***

Кларк вместе с императорской свитой и советником сидела на царской ложе в самом центре Колизея и ждала начала представления. Толпа вокруг кричала и свистела, люди с нетерпением ожидали кровавых зрелищ. Сегодня бой обещает быть «красным». На стадион выехали золотые колесницы, управляемые женщинами, и промчались по кругу арены - этот жест означал начало турнира. Глашатай приветствовал ликующую толпу, объявляя открытым первый тур императорских игр. Он также указал на ложе, где сидела царица и приказал всем приветствовать Кларк Аврелию. Зрители хором кричали: «Ave Emperor».

Барабаны громко били дробь, тигры издавали устрашающий рев, толпа кричала и веселилась, но в один миг стадион наполнился тишиной. Кларк подняла руку и подошла к краю балкона. Она произнесла: «Да начнется турнир», и Колизей снова наполнился ликованием. На арену стали выходить первые участники игр под громкие аплодисменты и овации. Барабанная дробь набирала скорость, глашатай громко объявлял имена участников, а тщеславные воины кричали зрителям приветствия.

Битва началась. Вся арена была разделена на секции, в каждой из которых находилось по два участника. Первой тысяче воинов предстояло начать турнир. По команде глашатая воины подняли на друг друга клинки. Арена залилась кровью и звуками стали. Участники бились не на жизнь, а на смерть. Так сильно каждый из них хотел победить.

Уже через двадцать минут от начала, колесницы стали вывозить первые искалеченные тела, некоторые воины уже отдали душу богам. Зрелище было незабываемым. Каждую минуту один воин наносил увечья другому. Зрительский взгляд не знал на ком остановиться, так много было участников и секций, так часто они наносили друг другу смертельный удар.

Кларк была обеспокоена такой битвой.

- Линкольн, ты позаботился о том, чтобы участники не поубивали друг друга и не изуродовали до неузнаваемости? Кто из них сможет встать в строй легиона после всего этого?

- Простите, госпожа. Они все были предупреждены о мирном характере боя. Но, видимо, Колизей помутил их рассудок. Я распоряжусь еще раз, чтобы им напомнили об умеренности.

Лекса должна биться в последней партии. Она уже видела своего первого противника - огромного испанца с сережками в ушах, но внешне и внутренне она была спокойна. Сегодня умирать девушка не собиралась.

Почти весь день воины стояли на ногах и бились. Последняя партия сменила уставших гладиаторов и вновь разожгла сердца ликующей толпы. Глашатай объявил начало последнего тура, воины подняли клинки.

Кларк наблюдала за каждой секцией, но когда заметила знакомый силуэт стройной девушки, все ее внимание обратилась только на нее.

Лекса первая нанесла удар противнику, чем очень разозлила его. Огромный испанец стал без разбора махать мечом в сторону противницы, и даже несколько раз чуть не задел ее плечо. Кларк в эти моменты неотрывно смотрела и даже несколько раз крепко сжимала ручку кресла, на котором сидела, оставаясь внешне полностью спокойной.

Лекса искусно уворачивалась. Ловкость была ее вторым именем. Вскоре испанец был изнеможен постоянным преследованием девушки, и в итоге потерял бдительность. Шатенка нанесла ему решающий удар, после чего он упал без сознания на песок. Казалось, зрители наблюдали только за ней, потому что после этого весь стадион взорвался в овациях.

Кларк, удивленная исходом битвы, обратилась к Линкольну.

- Скажи, разве не ты говорил, что ни одна женщина не переживет первый тур? Неужели она так сильна, Линкольн?

- Похоже, это будет единственная воительница, которая выйдет в финал. Ее сила не в ударе, царица, ее сила в голове. Она может нанести удар так, как ни один мужчина не сможет этого сделать. Это все женские уловки, я вам когда-то говорил.

Битва продолжалась. Последние воины заканчивали с противниками и поворачивались к возбужденной толпе. Рим стал окутываться в вечернюю тьму, месяц слегка проглядывал сквозь небосвод, а зрители начинали расходиться по домам. Имена финалистов были уже объявлены. Следующий день добавит в их список еще тысячи других.

Лекса направлялась в казарму после тяжелого римского дня, но ее остановил тот огромный мужчины в шрамах, речь которого она подслушала утром.

- Постой, женщина. Я Джаха. Приношу свою признательность твоей отваге. Я видел, как сегодня ты уложила испанца. Рим запомнил тебя, гордись этим.

- Я не нуждаюсь в советах, Джаха. Возможно, скоро я уложу еще одного гладиатора. Может быть, ты его даже знаешь.

- Тебе никогда не победить меня. Таких как ты на моем счету сотни, и все они сейчас в царстве Плутона. Отдыхай до последнего тура и набирайся сил. Они еще тебе понадобятся. - и мужчина повернул в противоположную сторону.

Следующий день турнира проходил не менее зрелищно. На устах римлян и гостей звучали новые имена воинов. Зрелище полностью удовлетворяла жадных до крови людей. Второй тур завершился также удачно, как и первый. Но ни одна женщина больше не прошла в финал. Лекса была единственной.

Настал третий день игр. Солнце поднялось высоко над Римом. Люди снова шли бесконечной толпой на арену Колизея, предвкушая легендарное представление и желая скорее узнать имя триумфатора.

Лекса была готова к бою. Этой ночью она не спала, размышляя о предстоящей битве. Она была уверена в себе, но доля страха все же присутствовала в ее сердце. Острый меч никогда не подводил ее, но боги смеются над нами, когда мы слишком самонадеянны. Лекса сохраняла баланс: она верила в победу, но не забывала о поражении, она предвидела триумф, но не боялась быть побежденной. «Пусть римский Марс решает, кому суждено покорить сегодня Колизей» - с этими мыслями девушка направилась на турнир.