Рейегар, вышагивая рядом и что-то набирая в телефоне, странно покосился на карлика и, проследив за его взглядом, уставился на Мартелла. Повисло секундное молчание.

— Таргариен, — прошипел Оберин, прижавшись носом к оградке. Караульные лениво наблюдали за всем, сидя возле дверей. — Какой подарок судьбы.

Тирион понял, что идеально выстроенный план рухнул, как карточный домик, стоило его сокамернику и бывшему партнёру по бизнесу сделать несколько шагов назад, а затем, резко перекинув закованные в наручники руки из-за спины вперёд, потянуться к небольшому кармашку на куртке. Оберин действовал стремительно и до ужаса изящно, словно ночами репетировал этот момент. Он не видел ни молящего взгляда Ланнистера, ни бегущих к нему конвоиров, ни внезапно мелькнувшую возле ворот мужскую фигуру…

Выстрел раскатом грома разнёсся по окрестностям, эхом отражаясь от искорёженных стен тюрьмы. Несколько секунд Тирион продолжал смотреть в глаза Мартелла, в эти безумные, абсолютно и бесповоротно безумные глаза, ярость в которых не сменялась торжеством. Нет, на место сумасшествию пришла мимолётная ясность рассудка и осознание: выстрелил не он. Пальцы, сжимающие оружие, так и не нажали на курок. А алое пятно, расползающееся по грязной тюремной одежде, было тому доказательством. Оберин упал почти сразу, успев напоследок пронзительно взглянуть на карлика и насмешливо подмигнуть. Он знал. Всегда знал. Использовал его и просто ждал. Зме́ю не нужна была дружба. Только месть.

— Уберитесь здесь, — холодно бросил Рейегар подоспевшим караульным и пошёл дальше, утягивая за собой оторопевшего Тириона.

Лишь когда мужчины поравнялись с тяжелыми воротами, приоткрытыми как раз для того, чтобы мог пройти человек, Ланнистер вспомнил фигуру незнакомца, так удачно появившегося в этом заранее спланированном спектакле и так неудачно прервавшем его главного актёра. Слезящиеся от солнца разноцветные глаза принялись осматривать двор позади, но мужчины и след простыл. Тирион потёр ноющие виски и ударился плечом об угол ворот, не вписавшись в широкий проход. Он вспомнил, как на краткий миг увидел рыже-белые волосы убийцы и черты, что стерлись за год из воспоминаний. Ты бредишь, Бес! Смотри, как тебя шатает. Это шок, а галлюцинации — логичное последствие.

Однако мужчина, облокотившийся на дверцу автомобиля, припаркованного с другой стороны ворот, мало походил на призрака или плод воображения. Он крутил в руках вполне реальный пистолет, из его рта клубами вырывался пар.

Глаза. Пустые, как взгляды тех безумцев, что держали в «Вестеросе» на нижних ярусах. Губы. Кривящиеся в злобной, абсолютно не свойственной этому человеку ухмылке. Руки. Они так искусно управлялись с буйными больными, что можно было и раньше догадаться о причине этой силы.

Убийца. Не доктор. Враг. Не друг. И всё же…

— Х’гар, — негромко позвал Тирион своего несостоявшегося родственника. Своего лучшего, некогда, друга. Человека, прошедшего с ним через самые страшные события в жизни. Умершего и воскресшего на его глазах.

Рейегар коротко кивнул, не выпуская из рук телефона. Слабость вместе с тошнотой новой волной накатили на карлика, но он чувствовал лишь пустоту, что заполняла его через серые глаза киллера. Он видел лишь дуло, направленное на…

Выстрел.

Я думал, умирать не так больно.

***

Вечерело, когда автомобиль Рейегара припарковался возле больницы. Заглушив мотор, Таргариен вновь включил на телефоне видео, которое снял возле тюрьмы. Момент убийства был запечатлён во всех деталях: от лица стрелявшего Якена до залитого кровью Ланнистера, распростёртого на асфальте. Проверив ещё раз каждую мелочь, врач отправил файл и принялся ждать ответа. Спустя несколько минут пришёл короткий ответ:

«Хорошо. Надеюсь, тело карлика гниёт в самом неизвестном уголке Англии? Когда БУ отоспится, присматривай за ним».

— Идём, — коротко бросил Рейегар сидящему рядом Х’гару. Мужчины молча выбрались на улицу и направились к зданию психиатрической клиники.

Якену хотелось лишь одного: спрятаться где угодно и не видеть лица идущего рядом мужчины. Он выполнил то, что от него требовалось, но не задал ни одного вопроса. Если Арья жива, Человек должен сделать всё, чтобы защитить её. Только она имеет значение. Любой ценой. Он думал, его отправят прямиком к Одичалым, но Рейегар проехал мимо заброшенного с виду склада, направившись по знакомому маршруту.

— Мне нравится, что ты не задаёшь вопросов, — негромко сказал Таргариен, берясь за ручку двери. — Хотя это странно, даже для того, кем ты себя являешь миру в данный момент.

— Человек привык выполнять приказы молча. Потому он до сих пор жив и имеет много денег, — передёрнул плечами Якен, следуя по лестнице вверх. — Однако зачем Человеку быть сейчас здесь? Он бы хотел выспаться после тяжёлого дня и обсудить детали.

Рейегар остановился возле своего кабинета, нырнул внутрь, прихватил два врачебных халата и отдал один киллеру.

— Ты видел мою невесту. Там, дома, — как ни в чём не бывало произнёс доктор, накидывая одеяние поверх пальто. — У неё амнезия на фоне сильной психической и физической травмы. И она долгое время была в коме. Мне нужно, чтобы ты осмотрел её и держал язык за зубами, как делал всё то время после встречи с ней. Понял?

Якен кивнул, и мужчины свернули в небольшой коридор. Здесь помещали особо важных персон, и занимался ими исключительно Рейегар. Даже еду носил им сам.

— Она здесь, — кивнул доктор, открывая толстую, обитую чем-то мягким изнутри дверь. В комнате горела единственная скудная лампа, прямо над одинокой койкой. Тощая фигура спящей женщины, прикованной к постели ремнями, невольно заставляла содрогнуться. Х’гар отметил, что всего каких-то три или четыре дня назад она выглядела более здоровой. И эти ремни…

Якен вошёл внутрь и услышал, как закрылась за ним дверь. Пациентка, вздрогнув, повернулась лицом к вошедшему и уставилась на него пустым взглядом, не узнавая. Конечно, подумал Х’гар, откуда ей помнить случайного незнакомца, откуда…

Киллер замер, не дойдя до женщины каких-то полметра. Нет, не до женщины. Ещё в прошлый раз он отметил это поразительное сходство, ещё тогда назвал незнакомку чужим именем, которое вызвало у неё улыбку. Конечно, Лианна выглядела здоровой несколько дней назад. Должно быть, и сейчас её живой и острый взгляд был направлен на гирлянды, украшающие окна загородного особняка, а румянец на щеках и лёгкая улыбка выдавали предвкушение встречи с любимым. Да, именно этим она занималась сейчас.

Потому что на койке, распластанная и перетянутая ремнями, лежала не невеста Рейегара Таргариена. Не ей принадлежало это миниатюрное, но спортивное тело. Не её волосы, рвано остриженные, разметались по подушке. Не в её серых огромных глазах навеки поселилось безумие.

Иллюзией девочка выглядела иначе, — мелькнуло где-то в глубине сознания Якена, пока искусанные, до одури родные губы, медленно раскрывшись, не исторгли хриплый голос:

— Давай, докторишка, подойди поближе. Тебя не спасут ни эти ремни, ни мягкие стены. Я любой ценой выберусь отсюда.

Пустота. В этом взгляде, в этом голосе не было ни прежней игривости, ни любви, ни ласковой грубости. Она не узнавала его.

— Арья. — Почти неслышно, даже не шёпотом. Никто бы не разобрал ни звука, слетевшего с уст застывшего убийцы. Никто, но не она.

Она услышала. Сухие губы искривились, из ранок потекла кровь, но девушка не замечала этого. Она вдруг засмеялась: громко, заливисто, изгибаясь всем телом, с силой натягивая стонущие ремни.

Рейегар, прислонившись к двери, прикрыл глаза. Его била дрожь от этих двух абсолютно непохожих друг на друга звуков: хохота сумасшедшей больной и шепота безумного убийцы. Сломанные. Окончательно и бесповоротно сломанные. Он слишком поздно обо всём разузнал, слишком поздно соединил ниточки. Его игра потребовала времени, и Рейегар опоздал. Арья так была похожа на Лианну, но он поздно узнал о ней. Ключевая фигура, запустившая весь механизм.