Они двигались нам навстречу по широкой центральной аллее. Медленно, словно на летнем вечернем променаде. Руслан вел Илью, закинув одну его руку себе на плечо, поддерживая своей рукой парня подмышкой. И все же Илья шел, пусть с поддержкой, но сам. Волна тепла, зародившаяся где-то в груди, прокатилась по мне, совершенно некстати вызывая желание радоваться и смеяться, как в детстве, когда после долгой летней разлуки ты, наконец-то вернувшись домой из деревни, увидел всех-всех своих дворовых друзей.

Когда до встречи оставалось буквально десять-пятнадцать метров, они остановились. Двигаясь легко, словно танцуя с темнотой, нас окружавшей, Берсеньев переместился за спину к Илье, заставив нас втроем с девчонками от неожиданности застыть на месте.

Он все же выкинул этот номер. Номер, за которым обязательно последует предложение.

— Покажи камень, — скомандовал он сквозь дождь, прижимая лезвие ножа к горлу Ильи.

Ни на мгновение не отрывая от него взгляда, я полез в карман. Молния заедала, словно сопротивлялась тому, что неизбежно должно произойти. И все же я достал стеклянный шар и, подчинившись, показал его Руслану.

— Теперь один медленно неси его сюда, — по холодному металлу в голосе чувствовалось, что сейчас он не допустит никакой выходки, способной помешать его планам.

Я пошел. Медленно. Возможно, даже медленнее, чем это было необходимо, не желая рисковать жизнью друга.

Внезапно, камень ожил, разгораясь изнутри мягкой лазурью. Чем ближе я подходил, тем сильнее и сильнее из него бил свет. Ранее холодный, теперь, словно пульсируя, он дарил приятное тепло.

— Игорь, не надо, — приглушенно сказал Илья, глядя на разгорающийся шар, в ответ на что Берсеньев лишь сильнее прижал нож к его шее, заставив парня застыть и замолчать.

Я остановился в метре от них. Я видел, как в глазах Руслана плясал янтарный огонь, с каким вожделением он смотрел на предмет. Видел. И ничего не мог сделать.

— Давай, — приказал он, медленно протягивая свою ладонь, но ни на секунду не теряя контроль над Ильей. Это был не человек. Это был настоящий дьявол, забравшийся в шкуру человека, водивший нас за собой и защищавший, пока ему это было выгодно. И теперь он требовал плату за свои услуги. Камнем. Или кровью.

— Отпусти его и отдам, — попытался сказать я как можно спокойнее и увереннее, глядя ему в глаза, но голос предательски дрогнул, выдавая все мои чувства.

— Не ставь условий, парень, — стальная хватка его воли, соединенная со злом, словно сжала мое горло. — Я отпущу его, даю слово. Но если не отдашь, то вырежу вас четверых, даже не моргнув глазом, поверь.

И мне пришлось поверить.

Печально вспыхнув, камень перешел во владение к Берсеньеву.

— А теперь иди к своим, и все закончится хорошо, — даже заполучив вожделенный предмет, Руслан и не думал ни на секунду расслабляться. Вместо этого он сделал шаг назад, утаскивая за собой Илью, тем самым увеличивая расстояние между нами. — Ну! Не стой!

Я выбрал дальнейший путь своей судьбы. Я согласился с ним.

Шаг.

Второй.

Третий.

«Извини, боец».

Четвертый.

Гримасы ужаса на лицах Юли и Маши.

Крик отчаяния, бьющий звонкой пощечиной.

Резкий разворот.

Берсеньев, как всегда бесшумно, уже скрывается за ближайшей цистерной. Илья, держась за шею двумя руками, падает на колени. Кровь нещадно красит все вокруг, и даже ливень не в силах отмыть ее. Отмыть меня.

Неправильный выбор!

Я пытаюсь зажать ужасную рану. Остановить жизнь, неумолимо вытекающую из моего друга с каждым ударом сердца. Спасти его, как он когда-то спас меня.

Тщетно!

Бессмысленно!

Впустую!

Из темноты рядом появляются девчонки. На их лицах нет слез. Только отчаяние. То же самое чувство, что сейчас встало огромным комом в моем горле, мешая мне даже дышать. Маша пытается зажать артерии, но и ей это не удается — порез слишком глубок.

Он выполнен профессионалом, не оставляющим ни единого шанса своей жертве.

Кровь бьет все менее и менее мощной струей. Илья с трудом делает вдох. Закрывает глаза.

«Ма-ша…»

Все.

Одним неверным решением я убил своего лучшего друга.

— Вы меня обманули! — из-за цистерн показался Руслан, сжимая в руке пылающий синевой камень. — Это пустая стекляшка, бесполезная, как все вы! — казалось, еще немного и он от внутреннего напряжения перейдет на первородное животное рычание.

Поигрывая ножом, он медленно начал приближаться к нам и вдруг остановился. Обвел нас взглядом и мерзко ухмыльнулся.

— Нет, вы на это не способны. Просто не он был хозяином.

Я понял, что произойдет дальше. Понял, что демон, сидящий в Руслане, не остановится, пока не найдет. И не убьет.

— Бегите! — скомандовал я Юле, сидящей на коленях рядом, каким-то не своим, грубым и жестким голосом. — Живо!

Она не спорила. Она тоже все понимала. Вскочив и с невероятным усилием в доли секунды оторвав Машу от тела Ильи, Юля исчезла за баллонами, утаскивая за собой подругу. Берсеньева это лишь развеселило.

— Ты серьезно думаешь, что надолго меня задержишь? Что я не догоню двух этих ссыкух?

— Нет, — честно ответил я, стоя на месте и никуда даже не собираясь бежать. — Не думаю.

— В героя играешь? — он поднял бровь, медленно приближаясь.

— Нет. Не играю. Просто не хочу доставлять тебе лишнего удовольствия от погони.

— Я убиваю не из-за удовольствия, а только по делу! — рявкнул он. — Я убийца, а не маньяк, — расстояние опасно сократилось. — И мне жаль вас, но чертов камень не оставляет мне другого выбора.

Он подошел почти вплотную. В свете камня я видел кровавый блеск ножа в его руке, черную жирную грязь на куртке и штанах, крупные морщины, выделяющиеся на контрасте. Я видел все, кроме сожаления в его глазах, о котором он говорил.

— Последнее слово? — нож в его руке уже словно сам дрожал от нетерпения, желая узнать вкус и моей крови. Все внимание Руслана в эти секунды было сосредоточено только на мне.

— Сейчас!

Глаза Берсеньева расширились. За одно мгновение он понял свою ошибку. Чуть раньше, чем должен был понять.

Огромной тенью Маша смела убийцу с ног, вылетев из-за его спины. Сейчас это была уже не Маша, а другой, второй демон, ведущий охоту этой ночью. Демон, не простивший смерть любимого человека. Демон мести.

Слившись в едином порыве ненависти, они повалились на сырой от непрекращавшегося ливня асфальт. Нужно было помочь девушке вырвать пылающий камень из рук Руслана, пока он не скинул ее с себя. Вслед за вылетевшей из темноты Юлей я кинулся к Маше, но вдруг невероятно сильная боль парализовала меня, и я безвольно упал.

Нож.

Слева под ребрами, уходя рукояткой вниз, из моей куртки торчал нож, глубоко всаженный в сердце одним коротким мощным ударом.

Я видел, как Берсеньев скидывает с себя Машу. Как отбрасывает прочь Юлю, словно пушинку. Но ничем не мог им помочь. Для меня уже все было кончено.

Я выдохнул и закрыл глаза. Мое время пришло.

Конец III акта.

========== Ёшпрп???. 000 ==========

Комментарий к Ёшпрп???. 000

Нет, со шрифтами все в полном порядке :)

,ьтяп, ерытеч, ирт, авд, заР

.ьтялугоп кичйаз лешыВ

,теагебыв кинтохо гурдВ

:теялертс акичйаз в омярП

— лапоп еН! фаП! фиП

!лажебу кичйаз йыреС

икчолатичс йокстед тнаирав йогурД©

аЈаИб�

аОаКаАб� б�аЛаЕаКб�б�аИб�аИаКаАб�аИб� б�аЖаНб�б� аГб�аБаЕб�аНаИаЙ аДаАб�б� аМаОб�аНб�аЙ б�аОаЛб�аОаК аПаОаДб�б�аМб� б�аЕаЛб�б�аКаОаГаО б�аОаЗб�аЙб�б�аВаА

Я открыл глаза.

По большому счету ничего и не изменилось: меня все еще окружала темнота, а под спиной я чувствовал сырую и холодную, твердую, как камень, землю. Разве что только дождь прекратился, и одежда по ощущениям была вполне сухой. Странно, что я еще был жив. Или нет? А если да, то сколько времени уже прошло? И где тогда все? Похоже, я все же умер…

Тишину внезапно нарушил продолжительный скрип, какой бывает при открытии ржавой калитки, и стало чуточку светлее. Я сел, опираясь на руки, и осмотрелся по сторонам: кто-то отнес меня в небольшую пустую комнату с высоким потолком, отделанную декоративным камнем снизу доверху. Окна в виде полукруглых проемов были накрепко заколочены. Рядом с ними висели факелы, но они, видимо, свое уже отгорели. Пахло сыростью и плесенью. Единственным источником света была приоткрытая, на вид тяжелая, деревянная дверь.