– Еще какие-то дела остались?

– Нет, госпожа. Это все.

– Понятно. – Хорошему рабу за послушание полагалась награда. А Софии уже стало скучно. Так что она отпустила набухший пенис мужчины, напоследок погладив его кончиками пальцев по головке, и сказала:

– Ладно, можешь кончить. Только тихо. И отвернись. А потом оденься.

– Слушаюсь, госпожа.

Стратос стал к царицам спиной, и все его тело несколько раз содрогнулось. Затем он аккуратно положил папку, надел и застегнул брюки и только после этого снова повернулся к хозяйкам. Лицо управляющего было непроницаемым.

– Я могу идти? – ровным голосом спросил он, будто ничего не произошло, и снова склонился в почтительном поклоне.

– Да, иди, – бросила Дамиана, но тут же отменила свой приказ: – Хотя стой. Так что случилось с тем молодым красавчиком, которого Галатея заметила на берегу? Как он умер?

На губах Стратоса заиграла едва заметная улыбка. А может, это была и не улыбка вовсе, может, у прилежного управляющего просто дрогнули губы, прежде чем он ответил:

– Его ударили чем-то тонким и острым. Вроде заколки.

– Надо же. Как печально.

Дамиана состроила преувеличенно грустную гримасу, а ее интонации совершенно не соответствовали словам. Царицы захихикали, переглядываясь с лукавым озорством. Их взгляды периодически задерживались на шпильках, скрепляющих прически Дамианы и Ангелики, на россыпь заколок, разложенных на полотенце рабынями. Молодые женщины заглядывали друг другу в глаза, ища ответа и надеясь, что ожидания их не обманут.

Кто этот бедолага, качающийся вниз лицом на волнах прибоя, всем было плевать. Владычиц острова волновал совсем не он. На Стили уже очень давно было жутко, непереносимо, отупляюще скучно. Со стороны могло показаться, что здесь постоянно что-то происходит, но на самом деле вся здешняя жизнь давно превратилась для Пяти Цариц в серую, засасывающую, как болото, рутину, от которой хотелось бежать на край света.

Некогда для этих прекрасных девушек Тема с ее таинствами темной любви была настоящим открытием. Глубины человеческих страстей, животные инстинкты, низменные желания, безраздельная и безграничная власть, поклонение и обожание – все это было новым и невероятным. Каждый следующий нижний скрывал в себе некую загадку, которую хотелось разгадать, мир, который хотелось познавать и перестраивать под собственные желания. Мужчины и женщины шли чередой, даря неизведанные удовольствия и раздвигая горизонты дозволенного. Всякий раз казалось, что большего наслаждения испытать уже нельзя – тело просто неспособно такого вынести. Но потом приходили новые рабы и рабыни, новые впечатления, новые удовольствия, и существование наполнялось новым смыслом…

Но в какой-то момент острота ощущений стала блекнуть. Чувственные эпизоды и переживания повторялись. И хотя на фантазию ни одна из повелительниц острова не жаловалась, выдумки уже не давали той остроты впечатлений, которая была когда-то. Удовольствия приедаются, как и все остальное. Даже самые разнообразные, извращенные и неудержимые превращаются в поскрипывания заезженной пластинки.

Каждый день царицам приводили все новых и новых мужчин и женщин. Они были молоды, красивы, темпераментны. С некоторыми возникали трудности, другие сразу поддавались власти прекрасных домин… «Послушники» были всех возможных цветов кожи, разного роста и комплекции, в некоторых даже проблескивала искра индивидуальности… Но невзирая на все это, они были одинаковыми, будто сошедшими с конвейерной ленты.

Чтобы как-то разбавить рутину, царицы стали чаще допускать к себе гостей из верхних. Тех, кто хотел вкусить запретного плода. Конечно, с рабами было проще, удобнее и зачастую даже приятнее, но чего не сделаешь ради новых впечатлений. Однако и из этого ничего не выходило. Мужчины и женщины оставались все теми же мужчинами и женщинами. В них не было ничего загадочного, любопытного, интересного. Они ласкали так же, как раньше уже ласкали сотни других, они кончали так же, как сотни других, они стонали, содрогались, кричали от боли и удовольствия так же, как и сотни других, кто бывал на Стили. Наслаждение делалось все незаметнее, превращаясь в нечто тусклое и недостижимое.

Жизнь на острове становилась такой, какой Ангелика, Зоя, Галатея, София и Дамиана не хотели ее видеть – обычной. Череда серых будней ворвалась из внешнего мира на Стили и быстро затопила дворец Пяти Цариц до самой крыши. Сюда все так же почти каждый день причаливали яхты и катера, привозя «свежее мясо» – рабов, которых нужно было наказать или обучить, хозяев, стремившихся опробовать свои силы или просто повидаться с царицами, а также всяких любопытствующих толстосумов, для которых Тема была больше забавой, чем настоящим таинством. Среди последних нередко попадались банальные садисты, жаждавшие потешить себя без оглядки на закон. Но это было не важно – на Стили каждый мог воплотить свои желания, в этом и была притягательная сила острова… Да, сюда все так же приезжали, чтобы превратить грезы в реальность, но только владычицам острова это не приносило больше ничего.

Деньги? Конечно, они текли рекой. Но не этого искали царицы. Их никогда не интересовали деньги – банальное средство удовлетворения бытовых потребностей – владычицам острова, хозяйкам, великим доминам нужно было нечто гораздо более ценное, чем бестолковые бумажки.

Поиск нового развлечения, острых, не изведанных доселе ощущений – вот что в последнее время целиком занимало их мысли. Они с завистью смотрели, как предаются удовольствиям другие, и хотели того же самого. Ведь когда-то же Тема позволяла им погружаться с головой в чувственные переживания, наслаждаться каждым мигом страсти, так почему же теперь не получается? Что еще можно нащупать, отыскать, вскрыть в дебрях животного начала, чтобы вернуть ту феерию ощущений, от которой содрогается не только тело, но и все твое существо?

Царицы никогда не обсуждали этого вслух, но по взглядам и выражению лица каждой не сложно было понять, что ими владеют одинаковые противоречия. Даже когда они приходили друг к другу, чувствовалось, что прежний огонь угас. Тело, как всегда, реагировало на умелые пальцы, язык и губы, так же отзывалось на шлепки и хлесткие удары, исходило влагой от изысканных ласк и сладостной боли… только этого было недостаточно. Оргазм угасал, а с ним уходило и ощущение полноты жизни. Кровь будто замирала в венах, и все становилось безразличным. Блаженство и удовольствие превратилось в ежедневный тягостный ритуал. Так было нельзя. Требовалось срочно найти выход, чтобы не задохнуться в этой золотой клетке, в которую внезапно превратился остров Пяти Цариц.

И сейчас, в эту самую минуту, владычицы ощутили: вот оно! Совсем близко! Острое, как нож, чувство жизни и наслаждения. Оно снова может вернуться, нужно только протянуть руку. Возможно, совсем рядом ожидает нечто такое, от чего мир заиграет новыми красками. И, может быть, мертвый раб – это знамение. Пусть жутковатое и мрачное, но все же предвещающее нечто новое, неожиданное, будоражащее.

– Царицы! – позвала внезапно из бассейна Зоя. Ее мелодичный голос развеял лихорадочные мысли и предчувствия, набухшие посреди купальни, как грозовое облако. – Я кое-что придумала.

Лица всех, кто находился в купальне, разом повернулись к ней. Рыжая не торопясь поднялась по лесенке из бассейна, отжимая на ходу промокшие волосы. Она хитро улыбалась и явно была довольна произведенным впечатлением – момент оказался идеальным.

– О Гера! Ну же, Зоя! Говори уже, не томи! – взмолилась Ангелика.

Два раба подошли и стали обтирать влажное тело медноволосой хозяйки мягкими полотенцами. А она лукаво поджала губы и помотала головой:

– Не сейчас. Дождитесь вечера, тогда и увидите новую забаву.

– Ах, ты…

Дамиана сорвалась с места так быстро, что никто ничего не успел сделать. Черной молнией она пролетела те несколько метров, которые разделяли ее и Зою, обхватила тонкую фигурку подруги и с оглушительным плеском рухнула вместе с ней в бассейн.