— Это моё дело, уж точно не твое, — Тсунаеши закатила глаза. — Надеюсь, что ты позвал меня не только для того, чтобы задать этот чертов вопрос?

— Не хамей, мусор. Другие бы башки за подобный тон лишились, — он подлил виски в свой и её бокалы. Тон голоса его был беззлобным и страха у собеседницы не вызвал. — Слышал, что ты закатала босса семьи Формаджо во льды. Ты использовала ту свою странную технику?

— «Силу разбитой гармонии»? Да, её, — она кивнула, задумчиво уставившись на пейзаж за окном. — Такую же испорченную и неправильную технику, как и я сама. Знаешь, изначально она должна была называться просто «Силой гармонии». По сути, «Сила гармонии» — это Прорыв Точки Нуля, только усовершенствованный и более удобный в использовании. Однако, я уже тогда была дефектной и неправильной. И Прорыв Точки Нуля мой дефектный и неправильный, — Тсунаеши замолчала и отхлебнула виски из стакана.

Занзас, разумеется, хотел услышать не это, но и внезапное признание Тсуны оказалось интересным. Кое-что боссу Варии стало понятней, и он решил, что сегодня больше не будет заводить разговор о Бельфегоре. Пока мелочь справляется с обязанностями босса Вонголы, ему не о чем беспокоиться.

— Кстати, ты говорил, что хочешь сделать Рио своей наследницей, — Савада прервала затянувшуюся между ними тишину. — Ещё не передумал? Разве ты не хотел бы посадить в кресло босса своего ребенка?

— Я не собираюсь жениться или же заводить детей, — ответил Занзас, отвлекаясь от своих мыслей. — А что? Ты согласна?

— Думаю, да, — кивнула Дечимо и снова уставилась на картинку в окне. — Рио необходимо стать сильнее, и ты можешь ей эту силу дать. Только почему именно Рио? Она гораздо мягче, чем Кики.

— Ты говорила, что хочешь сделать из Кики Одиннадцатую, — напомнил мужчина. — К тому же, Рио этот пост подойдет больше. У неё очень сильный внутренний стержень и ангельское терпение.

— Если я позволю тебе учить её, — неуверенно начала Тсуна, — ты поклянешься, что она не пострадает?

— Такой клятвы я тебе дать не могу, мусор, — она покачала головой, а Занзас продолжил, — однако я постараюсь защитить и обучить её всему.

Десятая кивнула. Если бы она только знала, почему он хочет, чтобы именно её дочь заняла место босса Варии, то, наверное, разозлилась бы. А может и нет, её истинные эмоции и чувства давно успели стать для всех загадкой.

***

Сегодня у Гокудеры Хаято, можно сказать, был выходной. Увидев, какие серьезные ранения он получил после битвы в особняке семьи Формаджо, Дечимо дала отдохнуть ему от кровавой и неприглядной работы, попросив, разве что, приглядеть за своими дочерями. Хаято, которому было бы оскорбительно остаться совсем не у дел, с радостью согласился последить за ними: девочкам было пятнадцать и развлекать их не требовалось.

— Где Тсунаеши? — на диван рядом с ним подсел Хибари, похоже, только что вернувшийся с переговоров по поводу разделения территории, принадлежащей Формаджо.

— Уехала к Занзасу в Варию, — ответил Гокудера, мельком заглянув в столовую, где близняшки Рио и Кики что-то активно обсуждали за обедом. — Зачем он только её туда пригласил, зная, как тяжело ей там находится?

— Это их дела, травоядное, — с напускным равнодушием ответил Кея.

— Тот день серьёзно её надломил, — печально отозвался Хаято. — Десятая действительно любила этого Принца-Потрошителя, а его убили прямо у неё на глазах. Удивительно, как потеря любимого может повлиять на человека. Не знаю, что случилось бы со мной, потеряй я Хару.

Хибари промолчал. Ему ли было не знать, как сильно смерть Бельфегора повлияла на Тсунаеши. И ему было невероятно больно смотреть на то, как страдает Тсуна изо дня в день, и он бы хотел, чтобы она просто все забыла и отпустила. Пришла к нему. Но теперь это было невозможно. Она больше не умела любить по-настоящему. И не хотела.

***

Мукуро помнит день смерти Урагана Варии, как будто это было вчера. Его убила иллюзионистка — рыжеволосая девчонка с ледяными глазами, полными ненависти. Она воспользовалась тем, что после Церемонии Наследования многие ослабили бдительность под воздействием алкоголя, и смогла подобраться достаточно близко, чтобы сделать один-единственный удар и также быстро исчезнуть. Никто не успел ничего сообразить или что-то сделать. Всесильный гений Варии оказался не таким уж всесильным и вполне смертным.

Бельфегор умер у Тсунаеши на руках, и более безумного и отчаянного лица Рокудо видеть не приходилось. Она была в такой ярости, что даже Кея не мог её успокоить.

Убийцу так и не нашли. Она появилась неизвестно откуда и исчезла в никуда, словно её и не было. А Тсунаеши так и не вышла замуж, хотя в том, что у неё были мужчины, сомневаться не приходилось. И Мукуро прекрасно знал, где, как, когда и с кем были зачаты её девочки.

***

Тсунаеши знала, что причиняет боль не только себе, но и тем, кто её окружает, но не могла позволить себе прекратить всё это. Ведь это бы означало забыть его, а она не хотела забывать.

Когда-то давно она сетовала на свою слабость, на то, что все её достижения ничего не значат, ведь ни её супер-глаз, ни острый ум, ни титул главного гения школы не смогли помочь ей спасти парня, которого она любила. И даже сейчас, двадцать лет спустя, она считает себя слабой и виновной в том, что произошло. Иногда её посещала мысль, что та девчонка была ниспослана Господом, чтобы наказать её за грехи.

Десятая знала, что её любит Хибари. И что Мукуро любит, тоже. Вот только если Хранитель Тумана мог спокойно пережить такие отношения, без брака и без выражений любви, то для Хранителя Облака это было бы мучительно. В конце концов, она ведь не умеет любить и вряд ли позволит еще кому-нибудь попробовать её любви научить.