Я чувствую себя атакованным её словами, мне нужно было больше времени, я планировал проснуться с утра и сделать себе заметку о том, что лучше сказать Норе.

— Я знаю. Я знаю, Нора.

Её имя просто горит на моих губах. Её имя заставляет меня чувствовать боль. Если сейчас я позволю ей встать и уйти, я потеряю её навсегда.

— Я просто испугался, — я говорю ей.

— Страшно? — она спрашивает, глядя на меня с любопытством на лице.

— Я не знаю, как это объяснить.

У меня вдруг появляется зуд, и я тру кожу там, где находятся татуировки.

— Когда мы были у меня в квартире в Нью-Йорке и когда ты увидела ту книгу, мой мир буквально рухнул. Труднее всего было рассказать тебе всю правду, я бы звучал как сталкер.

Я ставлю ноги на уродливый зелёный ковёр на полу.

— Но ты бы мог всё объяснить мне. То, что ты спрятал книгу, делает тебя сталкером ещё больше.

Слово «сталкер» звучит некрасиво. Звучит так, будто я жуткий человек в тени ночи.

— Я знаю, я тысячу раз должен был сказать тебе, мне нужно было показать тебе её раньше, чего я не сделал. Я признаю свою ошибку. И всё, что я могу сделать, — это попросить у тебя прощения.

Я закрываю глаза и пропускаю пальцы через волосы. Я беру время, чтобы посмотреть на неё и увидеть, насколько она красива. Она выглядит так спокойно, её загорелая кожа, длинные волосы, спадающие на спину. Её коралловые шорты открывают длинные ноги, она просто великолепна.

— Честно говоря, Зейн, я не знаю, что я говорю, но я чувствую, что могу простить тебя. Я не понимаю, почему ты так поступил, но теперь у меня есть книга. Меня действительно не волнует, как я нашла её, главное, что вообще нашла. Это был неверный путь для тебя, но что сделано, то сделано.

Она немного движется вперёд и назад на стуле. Я не знаю, как принять то, что она сказала мне.

— Ты уверена? — я спрашиваю, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Я серьёзно. Но ты по-прежнему игнорировал меня в течение двух месяцев, Зейн.

Вот чёрт.

— Почему ты сделал это?

Её голос грубый, когда она спрашивает, я вижу, как дрожит её нижняя губа. Все два месяца я думал только о книге.

Мне нужно было отвлечься. Почему астероид не может попасть в здание прямо сейчас?

— Я не знаю, — я говорю ей. Это правда.

— Я была так смущена. Я не заботилась об этом так сильно сначала, потому что была зла на тебя, но потом Нонна умерла, и я нуждалась в тебе.

Я смотрю на неё снова, я вижу, как она сглатывает и смотрит в сторону, я не могу не заметить, как слёзы появляются у неё в глазах.

— Ты был нужен мне там, Зейн, но тебя не было.

Она пожимает плечами и отворачивается, я всё ещё могу видеть её в зеркале. Иисус, я такой идиот. Конечно, она нуждалась во мне.

— Я извиняюсь.

Я начинаю ненавидеть это слово, я чувствую, что его недостаточно. Мне нужно что-то большее.

— Я был с Донией и её дочерью, с моей семьёй, раньше моя жизнь вращалась только вокруг них, и я не знаю, что делать. Я проводил целые дни в больнице, а потом приходил домой и просто спал, — это не оправдание, но это правда.

— Ты заставил меня почувствовать так, будто я сделала что-то не так. Будто ты сердишься на меня, а я ничего не делаю. Знаешь ли ты, как я чувствовала себя? Угадай, какого это — делать заново каждый шаг, каждое движение и горевать о потере любимой бабушки? Это было кошмарно.

Она не может даже посмотреть на меня прямо сейчас.

— Я, я не могу понять, как ты чувствовала себя, я был идиотом, раз ушёл и игнорировал тебя. Я должен был быть там ради Донии, я не мог выбрать правильный путь.

Я стою сейчас, разочарованный в себе, а потом начинаю ходить по ковру взад и вперёд. Почему я не могу всё легко исправить? Мне двадцать семь, и мне давно пора начать разбираться в себе. Каждый человек, которого вы встречаете, каждый разный. Каждый человек имеет разную реакцию.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала, Зейн?

Она наконец оборачивается ко мне и смотрит на меня. Её руки дрожат немного, и я хочу успокоить её, но не хочу дотрагиваться до неё, не хочу, чтобы она испугалась или её возмущение ко мне только возросло.

— Я хочу, чтобы всё стало как раньше. Я не знаю, как мы можем вернуться к этому, но я искренне извиняюсь за всё. Ты ничего не сделала. Клянусь, я во всём виноват. И я не знаю, как это исправить. Я хочу быть с тобой. Я хочу быть с тобой в течение длительного времени.

Мои слова — это просто то, чего именно я хочу. Я просто хочу быть всегда рядом с ней. Меня не волнует, что я могу показаться сумасшедшим, я, чёрт возьми, влюблён. Мои эмоции сейчас повсюду.

— Я бы тоже хотела начать всё с нуля, но я не знаю, получится ли у нас.

Эта сцена как фильме или в театре, где люди не знают, что делать, они не знают, что чувствовать. Словно часть истории, когда ты сам чувствуешь себя актёром. Часть жизни, когда просто хочется сдаться.

— Куда ты хочешь сходить? — я спрашиваю.

Я знаю, что мой голос слишком шаткий. Этот день может стать последним для нас, последней каплей и концом. Напряжённость в этой комнате невыносима. Я не могу остановить свои эмоции, я никогда не чувствовал себя так.

— Может быть, мы можем сходить на завтрак?

Она смотрит на меня. Жаль, что я не знаю, что происходит в её голове сейчас.

— Просто завтрак?

Я хочу принимать правильные решения и не торопиться. Что делать, если мы вернёмся в номер вместе? Что если она простит меня? Боже мой. Мой разум буквально разрывается.

— Может быть, мы не будем спешить? Я не хочу торопиться, но я не знаю, хочу ли я всё вернуть как было. Но я не готова просто уйти.

Мои надежды только взлетели в небо, но я не знаю, как принять её слова.

— Хорошо. Только завтрак. Мы можем.

Я, наконец, снова сажусь. Я на краю пропасти, но я чувствую себя лучше. Мне нужно сохранять спокойствие.

— Гм, мне нужно одеться в первую очередь, — я вдруг понял, что всё ещё в пижаме. — Может быть, я схожу в душ быстро? Хорошо?

Я не хочу, чтобы она ждала меня, может быть, она хочет уйти сейчас. Дерьмо, Зейн, я останавливаюсь, думая над этим.

— Я просто посижу здесь.

Она слегка улыбается и откидывается на спинку стула, постукивая ногами. Я копаюсь в моём чемодане и быстро нахожу одежду, чтобы после душа переодеться в неё.

Я даже не знаю, если буду мыть всё тело, то буду чувствовать, что, может быть, она ушла, поэтому я быстро выхожу из душа. С моих волос ещё буквально капает вода, когда я открываю дверь и выглядываю, проверяя, — она по-прежнему сидит на стуле. Мой желудок падает, и я просто чувствую себя в миллион раз лучше.

— Ты готова? - я спрашиваю.

Не знаю почему, я один был не готов. Она хватает рюкзак со стола и проходит в мою сторону, я не могу взять её за руку.

— Прости, — я бормочу, потянув её немного за руку. Я не хочу торопить события или сделать ей неудобно.

— Хм, это нормально.

Она открывает дверь и ждёт меня, чтобы идти. Затем она тянется к моей руке и сплетает наши пальцы. Это точно реальность? Я смотрю вниз, чтобы убедиться, что она на самом деле держит мою руку.

— Это нормально? — она спрашивает, тоже смотря на наши руки.

— Да.

Я закрываю дверь, мы достигаем лифта, и она нажимает на кнопку, дверь открывается.

— Я скучал по тебе.

Мои ладони так вспотели, отчего я чувствую себя дурацким школьником.

Она улыбается, двери закрываются, и лифт движется на первый этаж. Может быть, она сожалеет об этом? Её решение выйти на завтрак? Я не могу помочь себе сам.

— Ты идёшь? — она спрашивает, я понял, что мы уже приехали.

— Да.

Я осторожно выхожу из лифта и иду рядом с ней.

— Я тоже скучала по тебе.

Она сжимает мою руку, и в этот самый момент, я просто знаю, что всё будет хорошо для нас.

========== 45.Эпилог/Epilogue ==========

POV Nora

Прошло три месяца, мы вместе с Зейном продолжаем путешествовать. Он остался со мной после встречи в Рио. Это было сложно, отношения не просты. В Рио нам обоим было довольно неловко, но мы пытались.