— Если ты будешь что-то заказывать, то закажи мне монгольской говядины.

Я отворачиваюсь, быстро спрятав улыбку: пища всегда была моей слабостью.

— Неплохое место, — я говорю ему, потянув одеяло со спинки дивана и обернув его вокруг себя.

Что я вообще здесь делаю? Я должна была переночевать у Шелби.

— Это дерьмо, — он смеётся. — Я ничем не занимаюсь целыми днями и до сих пор не распаковал всё. И здесь грязно. Я действительно не ожидал твоего прихода.

Он опирается о столешницу на кухне. Такое расстояние между нами.

— Извини за это.

Я закатила глаза от собственного комментария. Я знаю, как сложно обустраивать комнаты.

— Не извиняйся. Моя семья слегка сумасшедшая тоже.

Он пытается шутить, и я просто скрещиваю руки и отворачиваюсь. Слёзы заполняют мои глаза. Вещи становятся более подавляющими.

— Эй.

Я слышу его приближающиеся шаги ко мне, я не сняла свою обувь при входе, чувствуя, как это неприлично — носить обувь в чужом доме.

Когда я чувствую, что он обнял меня, я таю немного. Это именно то, что мне требуется в данный момент.

***

— Так что я спать.

Я прислоняюсь к полке, которую мы распаковали и потратили на неё большую часть вечернего времени. Здесь больше книг, чем я думала. Я чувствую, что его библиотека выглядит гораздо более впечатляюще. Даже если он не читал все эти книги, то впечатляет, что они у него есть. Это заставляет людей считать, что он читал их.

Я просто предположила, что мы будем спать в одной постели. Я не намерена заниматься сексом с ним сегодня вечером, я просто не смогу сделать это после такого дня.

— Я довольно устал, — Зейн произносит протяжно.

В последнее время он сидел на полу, работая над разными вещами, пока я бездумно листала каналы. Я не в настроении для просмотра ТВ. Я уже переоделась в спортивные штаны, уложила свои непослушные волосы в пучок и развалилась снова на диване, так как наелась монгольской говядины. Зейн до сих пор не спрашивал меня об ужине, и я не сказала ему тоже ничего. Завтра. Я скажу ему завтра.

Я не ждала его, пока он закончит. Раньше если у нас в доме кто-то был в гостях, даже если он собирался уже идти домой, то растягивал своё прощанье, по крайней мере, в течение ещё одного часа, совершенствуя изучение вещей.

— Почему у тебя такая большая кровать? — я спрашиваю, сидя на краю и растягивая свои ноги перед сном.

— Почему нет?

— Ну, она только для тебя.

Я опрокидываюсь назад и тяну одеяло на себя, даже не спрашивая, на какой стороне кровати он спит, а просто выбирая самостоятельно.

— Да, но я просто сплю обычно в разных позах, — он защищает себя, снимая свою рубашку и потянув за одеяло.

Я не позволила ему больше объясняться мне, я легла довольно удобно. Я чувствую, что просто таю в его постели. Я пододвигаюсь ближе к нему. Я хочу получать его поцелуи всю ночь, ведь он действительно ласковый, и я не знаю никого, кто не пользуется этим.

Он лежит на спине, раскрывает свои руки для меня, и я прижимаюсь к его груди, помещая одну руку ему на грудь. Его татуировки повсюду. Он выглядит мужественно, я бы не стала покрывать все руки, как у него, но они подходят ему.

— Почему у тебя есть татуировки? — я спрашиваю, проводя пальцами.

Его татуировка, где когда-то была набита Перри, на её месте теперь чёрные розы. Никаких больше следов от неё на коже.

— Мне было скучно, — он смеётся. — Я даже не знаю, это просто как искусство, я всегда думал, что татуировки — это весело, так что я просто продолжал набивать их.

Он целует меня в лоб. Может быть, его беспокоит то, что сегодня произошло или он просто обеспокоен в целом. Я не знаю.

— Почему ты набил Перри? — спрашиваю я.

Я просто хочу получить ответ. Я знаю, что он был женат на ней, я знаю что, вероятно, после развода он был убит горем, но жизнь происходит. Но я также знаю, что она была большой частью его жизни.

Он смотрит вдаль, но я знаю, что он не напряжён, так что я просто терпеливо жду, пока он скажет что-нибудь.

— Мы были токсичны друг для друга, — он почти шепчет. — Мы оба были известны. Мы цеплялись друг за друга, а кто-то цеплялся за нас. Было легко в начале. Мы ругались из-за меня несколько раз, это ведь сложно, когда твой любимый не может проводить время с тобой. Это не оправдание, но я должен был больше проводить времени с ней. Когда мы поженились, я любил её, но я думаю, что где-то в глубине души мы оба знали, что это было не так. Я закрыл татуировку с ней, потому что каждый раз, когда я смотрел на рисунок, я просто чувствовал время моих неудач и то, как они плеснули мне в лицо.

— Но почему чёрные розы? — я спрашиваю.

Розы всегда являются признаком любви и признательности. Я уверена, что он всегда будет любить её, даже если она уже не находится в его жизни, но это просто странно, учитывая, что они чёрные.

— Я не думаю об этом много. Мне нужно было быстро зарисовать её. С чернилами было так темно, и думаю, что я мог бы использовать только чёрный. Художник пытался переубедить меня, но я сказал, что только их. Чёрные розы, — пояснил он.

Я думаю об этом и прижимаюсь сильнее и ближе к нему, я закидываю свою ногу на него, пытаясь попробовать погрузиться в сон. Мы не разговариваем после, поэтому вскоре я засыпаю, молча прислушиваясь к его бьющемуся сердцу.

========== 21.Я на самом деле не знаю, что сказать/I actually don’t know what to say ==========

POV Zayn

Я просыпаюсь в середине ночи и замечаю отсутствие Норы. Я смотрю налево и вижу пустую кровать. Обернувшись, я вижу, что сейчас два часа ночи, она бы не ушла ночью, правда? Что же случилось прошлым вечером? Я свешиваю ноги на край кровати и потираю глаза. Два часа сна, оказалось, не восстанавливают энергию.

Я вытягиваю руки и роюсь в поисках моей обуви в темноте, я вижу словно блики света из-под двери, и я решил, что, наверное, она там. Я предпочёл бы поспать в данный момент, но что-то происходит с Норой, и я просто хочу знать.

Дверь скрипит немного, и я вижу Нору, которая сидит, задумавшись, с книгой, обнимаясь с одеялом рядом с прикроватной лампой. Её волосы немного в беспорядке, она выглядит уставшей, может быть, она не спала совсем. Я довольно крепко сплю, так что могу не заметить, как кто-то покидает помещение.

— Эй.

Мой голос груб после сна, он одурманивает немного, Нора поворачивается быстро.

— Эй.

Она улыбается мне и убирает книгу.

— Что ты читаешь? — спрашиваю я.

У меня есть множество книг на полке, так что я понятия не имею, что именно она выбрала. Я убрал книгу Норы из моей коллекции из осторожности, скрывая её в одном из моих чемоданов.

— Не смейся, — она начинает хихикать и показывает книгу, и я просто закатил глаза.

— В самом деле? — я смеюсь и приближаюсь к ней, садясь рядом.

Это наша книга, это Официальная Автобиография One Direction.

— Это интересно, — она улыбается, — я никогда не читала её.

— Ты всё прочитала? — я спрашиваю почти смущённо.

— Ну, не нужно стесняться, Зейн. Я думаю, что на самом деле здорово, что люди хотят знать о вас всё, — она смеётся и пододвигает бёдра, чтобы повернуться в мою сторону, одеяло немного смещается.

— Почему ты здесь? — спрашиваю я.

— Я не могла заснуть. Твоя кровать удобная, но здесь нет Альберта, который обычно греет меня, — она выглядит расстроенной, закусив немного свою губу.

— Альберт? — я спрашиваю, немного щурясь.

— Ах да, мой личный чёрный кот. Он спит со мной ночью.

Я не видел его когда приходил.

— Он не любит незнакомцев.

Ну, это объясняет, почему я его не видел. Она словно читает мои мысли. Я ненавижу людей, которые хотят получить сразу всю информацию из меня.

— Где он был? — я спрашиваю, просто хочу поддержать общий разговор, потому что я хочу быть спокойным рядом с ней.

— Я оставляю для него открытым окно в моей комнате, и он, как правило, остаётся на крыше.

Она наклоняется и кладёт книгу на журнальный столик. Этот разговор ведёт в никуда.