— Я слышала, ты поцеловала Луи, — я решила сменить тему и дразнить теперь её.

— Что? Кто тебе это сказал? — она спрашивает.

— Хм, Зейн. Я предполагаю, что Луи сказал ему, — ну а как я не узнаю? — Так это правда? — я спрашиваю, чтобы окончательно сменить тему приглашения Зейна на ужин.

— Ну, может быть, — она смеётся.

— Либо ты сделала это, либо нет, Шелби.

Мы проводим большую часть нашего времени, говоря о нашей же жизни.

— Хорошо, было такое. Это звучит слишком ужасно.

Её щёки краснеют, она отворачивается от смеха.

— Получается, ты осуществила мечту подростка! Поцеловала Луи Томлинсона! Как это было?

Я стараюсь развеселить её, но, кажется, ей действительно неловко.

— Да, — она смотрит на меня. — Это было хорошо, пьяные неряшливые поцелуи. Но ничего не будет, мы были просто пьяны.

— Ну, ты никогда не знаешь что будет завтра.

Я поднимаю брови вверх и вниз, получая её смех. Я научилась этому от Зейна.

***

Сегодня у моей мамы свободный вечер. Это редкое явление — видеть маму дома в вечернее время. Я всегда была рядом с Нонной, когда возвращалась домой из школы, мама была на работе, но только иногда дома.

— Эй, мама.

Я захожу на крышу, видя обрезки травы. Мама второй садовник в семье после Нонны.

— Эй, миа луче.

Она убирает грабли из рук, притягивая меня для быстрого объятия.

— Подрезаешь сегодня?

Мне немного неудобно, она ведь медсестра. Она всегда была вокруг цветов, она может стричь газон, если это необходимо, но это не то, чем бы она хотела заниматься всю жизнь.

— Да, базилик быстро вырос, и немного заходит на территорию орегано, — она указывает на растения, как будто я что-то понимаю.

— Хм, мне было бы интересно, ты бы хотела увидеть моего парня? — я спрашиваю.

Я чувствую, что обращаюсь как подросток с просьбой к маме, могу ли я пойти на свидание с кем-то на выпускной. Господи, мне ведь двадцать пять лет. Я чувствую нервные ощущения в моём желудке.

— Конечно. Нонна уже спит, но я уверена, она не против. В воскресенье в обед? — она спрашивает.

— Это то, о чём я думала, но я ещё не говорила ему.

— Ты действительно любишь его? Это длится всего несколько недель, правда?

Она тянет за сорняки.

— Да, всего пару недель, но я хочу представить его вам.

Я сажусь напротив неё, изучая то, что она делает. Иногда я ошибаюсь и тяну вместо сорняков не то.

— Ну, как знаешь, — она улыбается, щурясь на солнце.

Я прощаюсь с ней и иду в свою комнату. Я не думаю, что у мамы были когда-либо долгосрочные отношения, нет, серьёзно. Мы не часто видимся с ней с глазу на глаз, но она моя мама, которая тратит всё свободное время на работу.

Я плюхнулась на мою кровать и вытащила телефон, ища нашу с парнем беседу.

От Норы: Хочу знать, хочешь ли ты прийти на обед с моей мамой и Нонной в воскресенье?

Я не думаю, что он бы отказал, но вы просто не знаете, встреча с семьёй после двух недель знакомства это слишком, возможно, ему не понравится моя семья, но моя семья — это моя жизнь, и если ему не понравится, тогда ему придётся уйти. Это так просто, но в то же время серьёзно.

От Зейна: Я хотел бы. Что я могу принести?

Я молча радуюсь, он идёт! Нонна как всегда наготовит всего, и будет казаться, что это слишком много для нас, но, зная Нонну, ничего не изменится. Я нервничаю: он встретится с моей семьёй, а это важно для меня, но я уверена, всё будет в порядке. Ах, Зейн придёт ко мне домой!

========== 17.Я не мог выиграть/I couldn’t win ==========

POV Zayn

Я поселился в моей новой квартире, мне только доставили новую кровать, а также мебель в гостиную и несколько вещей для кухни, я не повар, поэтому не имеет значения, что именно у меня там есть. Я уже влюбился в это место. Солнечный свет делает всё вокруг лёгким и воздушным, слышен городской шум, когда я открываю окна.

Люди ещё не поняли, что я купил здесь квартиру. Я заметил несколько фанатов, статей, написанных обо мне, но такого сильного затишья, как сейчас, ещё не было. Всё, что я делал: покупал продукты, вещи, диски — всё это было запечатлено папарацци и выложено в интернет. Всех, с кем я здоровался, подозревали моими любовницами. Я не мог выиграть спокойную жизнь.

Я всегда был частным лицом. Я предпочитаю спокойную жизнь, если бы был выбор, я бы просто хотел остаться дома и отдохнуть или поболтать с друзьями. Это было бы то, чего я действительно хотел. От популярности одни неприятности. Было бы лучше, если бы я всё это время не был в центре внимания.

Семья всегда была важна для меня: если бы моя мама никогда не разрешила идти на моё прослушивание, то не было бы всей этой жизни. Я бы остался в Брэдфорде и, вероятно, закончил школу и остался вместе с моими сёстрами. Наверное, встретил бы хорошую девушку и влюбился в неё, женился и имел детей. Остался бы жить в Брэдфорде, поднял семью, преподавал бы английский язык и умер там же. И это было бы просто отлично.

Теперь у меня есть возможности делать всё, что я хочу. Всему виной моя слава и удача, благословение и проклятие. Я постоянно должен сортировать людей в моей жизни: кто хорошо влияет, а кто портит меня. Легко найти друзей, которые с тобой только ради славы: они постоянно хотят быть замеченными в общественных местах рядом со мной, говорят только обо мне и спрашивают, что происходит в моей жизни. Это действительно больно.

Даже после распада группы конец славы не наступил. Я боюсь, что это будет продолжаться до конца дней моей жизни. Даже мои дети будут ввязаны в это. В моей жизни это никогда не закончится, например, учащиеся средней школы говорят, что это худшие четыре года их жизни, но этому приходит конец, и они идут дальше. Когда придёт мой конец? Постоянные дерьмовые СМИ делают вас безжалостным. Люди вкладывают деньги ради твоего страдания.

Когда я женился на Перри, все любили нас, люди искали наши фотографии со свадьбы и платили за них большие деньги, или салфетки, которые подавались с шампанским. Меня поражает то, что люди сделали с моей жизнью. Перед разводом всё стало ещё хуже. Моим самым глубоким страхом было то, что она живёт своей мечтой, а я уже прожил эту жизнь. Было трудно видеть свою жену один раз в полгода.

Я думаю, именно это стало моей последней главой в жизни с Перри. Трудно оставаться вместе, проще сдаться. Чем дольше мы были удалены друг от друга, тем дольше мы могли не звонить друг другу или переписываться. Я мечтал о настоящей славе, я хотел её, но, иногда, я бы вернул себе спокойную жизнь, если бы мог.

Я лежал на паркетном полу, смотря в большие окна, думая о том, что я обычно делаю. У меня нет работы или вещей, которые я выполняю регулярно, у меня есть хобби, я люблю гулять и прогуливаться по городу, я больше не против работать, но я не совсем амбициозный.

Выпуская глубокий вдох, я просто отдыхал. Нора занята работой, я постоянно думаю, что если бы я занимался только одним делом всю жизнь, то, вероятно, сошёл бы с сума, но Нора не такая, как я. Она постоянно работает, думает о работе, придумывает новые идеи для проектов, рано встаёт, остаётся на весь день в магазине и уходит поздней ночью. Она работает иногда по семь дней в неделю, при этом не беря перерыв.

Я знаю, что она устала. Она возвращается домой в семь, и я даже не могу с ней поговорить около десяти, потому что она, как правило, спит. Но я по-прежнему пытаюсь развеселить её. Я люблю её улыбку.

Сейчас мы знаем друг друга чуть больше месяца, она пригласила меня на ужин в воскресенье, но она сказала, что Нонна слишком устала, и нам пришлось его отложить. Она сказала, что не хочет спешить. Нора работает слишком много, что мы просто даже не видимся вне работы. Она обещала, что это изменится в конце сентября, когда свадебный сезон закончится.

Я наслаждался нашим поцелуем.

— Ты так и собираешься лежать весь день?

Азли бросает в меня сжатую салфетку.

— Если я так хочу, — я кричу с пола с закрытыми глазами.