— Ты не спал всю ночь, — констатирует Луи, а парень лишь пожимает плечами.

— Я привязан к вооружённому психопату, — он демонстративно приподнимает их связанные руки. — Это не способствует крепкому сну, знаешь?

Луи лишь закатывает глаза в ответ. Он поднимается, и Гарри тянется следом, всё ещё привязанный.

— Давай позавтракаем, и я хочу помыться, — зевая, произносит он, Гарри остаётся лишь удивляться этой самонадеянности.

Складывается впечатление, что он тут не гость, а полноправный хозяин. Но, конечно, пистолет даёт ему некоторые привилегии, не может не отметить для себя Гарри.

Будто влюблённые, практически держась за руки, они спускаются на первый этаж. Всю дорогу Гарри без зазрения совести пялится на обтянутые его боксерами упругие ягодицы преступника. Футболка Гарри слегка велика Луи, в то время как нижнее бельё явно мало. Это выглядит сексуально. Будь они в другой ситуации, Стайлс уже флиртовал бы напропалую, пытаясь заполучить этого парня на свидание.

Но у Луи пистолет. И чёрт знает что за плечами. Гарри боится думать о том, что тот натворил.

— Ты снова пялишься.

Нож ловит первые солнечные лучи и отражает их солнечным зайчиком на кухонную тумбу, когда Луи достаёт его из подставки. За один удар сердца во рту Гарри пересыхает, и все язвительные комментарии исчезают, растворённые страхом.

— Парень, ты такой напряжённый, — смеётся Луи, и глаза довольно поблёскивают.

Он разрезает жгут, освобождая руки, и Гарри тут же отступает дальше. Наслаждение в ярком голосе от испытываемого хозяином дома ужаса не спутать ни с чем.

И пока он придирчиво выбирает самое зелёное яблоко в вазе, в виски Гарри стучат навязчивые мысли о том, что его телефон остался в одежде Луи в спальне. Но если тот перепрятал его, то в гостиной ноутбук с подключением к интернету, и возможно Стайлсу хватит времени загрузить его.

А ещё пистолет. Пистолет так же остался в спальне.

— О чём думаешь? — спрашивает преступник. Глаза пытливо прищурены, как будто он видит Гарри насквозь.

Медленно нарезая яблоко, Луи отправляет сочные кусочки в рот, прямо с ножа, и, несмотря на расслабленную позу, от него веет угрозой, плотной и глубокой, в которой можно задохнуться, как в полной газа комнате.

Может поэтому Гарри не хватает дыхания, и он сбивается, пытаясь ответить.

— Нет, я… в туалет.

Лёгкое движение головы, явно отрицательное.

— Я бы не советовал тебе делать что-то глупое. Я могу расстроиться.

Он выбрасывает половину яблока в мусорку под раковиной, и, не глядя на Гарри, втыкает нож в деревянную столешницу. Слюна вязким глотком застревает в горле, пока парень смотрит на острое лезвие, угрожающе блестящее в свете нового утра.

Луи не говорит больше ни слова, но это и не нужно. Он дышит угрозой, источает её сладкий запах каждой порой своего сильного тела. И Гарри подчиняется, послушно следуя за напряжёнными плечами, затянутыми в его серую футболку.

Томлинсон прижимается спиной к стене, и потупляет взгляд в пол, разглядывает свои босые ступни, в ожидании чего-то. Спохватившись вовремя, Гарри делает вид, что ему правда нужно в туалет. Хотя в глубине души оба знают, о вранье, о мыслях, что роятся в голове хозяина дома.

За закрытой дверью дышать чуть легче. Тень Луи не нависает постоянной угрозой смерти, и Гарри в облегчении оглядывает собственную уборную, продолжая с упорством искать пути к свободе. Но окно слишком маленькое, а швы на пояснице напоминают о себе лёгкой пульсирующей болью.

И Гарри вновь откладывает побег.

Завтрак проходит в напряжённой тишине. Погружённый в собственные мысли Луи почти не обращает на него внимания, методично пережёвывая размокшие в молоке хлопья, а хмурая складка между бровей говорит о напряжении, царящем в голове преступника.

Кусок не лезет в горло, но Гарри заставляет себя жевать и с трудом сглатывать практически не имеющую вкуса пищу. Ему понадобятся силы для побега. Несмотря на свои раны и уединённое расположение дома, Стайлс уверен, ему удастся убежать. Только бы вырваться из-под неусыпного внимания Луи.

Голубые глаза сканируют, проникая под кожу, и Гарри боится, что его мысли очевидны, написаны на лице. Но Луи просто устало улыбается уголком губ, это в корне отличается от вчерашней дикой усмешки.

— Спасибо. Ты собираешься кормить меня только этим? — Луи трясёт упаковкой из-под хлопьев.

— Да. Заточение в собственном доме и угрозы оружием не настраивают меня на готовку. К тому же, что я могу приготовить без ножа? — произносит Гарри с упрёком, но Луи улыбается в ответ.

— Ничего страшного. Я обожаю хлопья.

Они замолкают, тишина давит на плечи, делает их вынужденное соседство ещё более неловким, пока первые дождевые капли не разбивают её звонким стуком в окно.

— Как тебя зовут? — пытается завязать разговор преступник.

Гарри приподнимает бровь и внутренне кривится от боли. Рана, оставленная рукояткой пистолета, вновь кровит.

— Гарри, Гарри Стайлс, — он ждёт свиста или восторженного выдоха, но Луи смотрит на него ровным безэмоциональным взглядом. Гарри не знает радоваться или ужасаться тому, что этот парень не знает его. — Сколько ты провёл в тюрьме?

Преступник поднимается, скидывает свою тарелку в раковину, а потом смачивает угол кухонного полотенца. Кажется, он тянет время, чтобы не отвечать, и Гарри напрягается: он сидел действительно долго, если не знает Стайлса, мелькающего буквально повсюду.

Может оно и к лучшему. Гарри первый раз за сутки вспоминает о своей ситуации. Это больше не бьёт под дых, не выкручивает бессилием запястья. Сейчас все мысли заняты голубыми глазами, непредсказуемыми и жестокими. В любой момент они могут стать последним, что увидит Гарри в этой жизни. Прошлая жизнь затирается, отходит на второй план.

— Чем меньше ты будешь знать, тем меньше причин у меня будет для твоего убийства, — произносит, наконец, Луи, прикладывая полотенце к брови Гарри. Холод влажной ткани не идёт ни в какое сравнение с морозным ужасом произнесённой угрозы. Стайлс кивает, перехватывая полотенце, и едва касается пальцев преступника.

Ледяные.

Дождь усиливается к вечеру, пока Луи в мягких, подвёрнутых до самых колен штанах Гарри колдует над ноутбуком. Тонкие пальцы с приятным звуком вжимают клавиши в пластик, а Гарри рта боится раскрыть. Они расположились в одной гостиной, а кажется, будто в разных мирах, и напряжённая тишина лишь добавляет контраста.

Каким бы мягким и домашним не выглядел Луи за ноутбуком, утопая в диванных подушках, Гарри не позволяет себе ни на секунду забыть о сильных отточенных ударах, об угрожающих словах, о пистолете под одной из подушек.

— Я поставил пароль на твой ноут, чтобы ты не мог включить его и сообщить кому-либо о происходящем, — довольно потирает руки Луи, и Гарри будто мальчишка хочет пнуть его в голень, или зашвырнуть в лицо подушкой. Вместо этого он лишь тяжело вздыхает и откидывает голову на спинку дивана. Гарри собирается разглядывать потолок, не обращая внимания на преступника.

Но Луи слышит этот выдох. Он медленно закрывает рукой крышку компьютера и холодно интересуется:

— Мне нужно было его разбить? Я ведь не идиот, я не дам тебе шанса сбежать.

Пальцы сильнее стискивают ткань обивки: Гарри хочет поспорить с этим. Он хочет доказать этому преступнику, что гораздо сильнее. Он хочет доказать целому миру, что способен справиться с тем дерьмом, что свалилось на него.

Доказать себе.

Поэтому Гарри лишь кивает, продолжая игнорировать Луи. Да и последний не горит желанием общаться: каждый сосредотачивается на собственных мыслях.

Под тихое тиканье секундной стрелки и громкий стук капель в окно Гарри рассуждает о том, что безопасность - это всего лишь иллюзия. Ни законы, ни правоохранительные органы, ни прививаемые с детства нормы и морали не способны защитить, спасти человеку жизнь, потому что всегда остаётся шанс встречи с кем-то вроде Луи. Жестокий и беспринципный, он заберёт жизнь Гарри и отправится дальше. Стайлс даже не уверен, что преступника в итоге поймают. И в том, насколько быстро известного актёра найдут в этом уединённом доме, он тоже сомневается.