— Мамочки мои… — выдохнула Надя, — а ведь мы все находимся в волшебном месте…
— И сколько раз Кирушка здесь всё трогала, — вторила Раяна, — и как мы все до сих пор не превратились в атомы?
— Вот поэтому нам и надо валить отсюда поскорее, — Хлоя одёрнула куртку, — быстрее, девочки, не стойте…
Но далеко им уйти не удалось. Коридор был перегорожен телевизионным экраном, и с него на девушек взирал смуглый бородатый человек в белых одеждах и с чалмой на голове.
— Вот я и явился, — сказал он, — хоть и не лично, но всё-таки вы можете созерцать моё счастливое и честное лицо.
Панцироносицы застыли на месте. Первой заговорила Хлоя:
— Насчёт честного — это перебор. Да и счастьем от тебя не сильно пахнет.
— Вам хочется узнать причину моей настойчивости, — усмехнулся Лукас, — а ларчик просто открывается… я всего лишь хочу предупредить, что на этот раз вам не уйти. Вы в моих руках. Я следил за вами с того самого момента, когда вы, капитан Пи, устанавливали в подъезде свои электронные штучки. Я мог бы забрать их себе, но передумал. Вы видели моих помощников? Конечно же, видели. Впрочем, это неважно. Я мог бы десятки раз от вас избавиться. Или завести вас в неведомые таинственные дебри, или раскидать поодиночке, но я поступил иначе. Я позвонил Адаму Кинзи, который некоторым из вас уже очень хорошо знаком, и просветил его о вашем бедственном положении. Вы не можете превратиться, у вас ограничен запас оружия, если вы попытаетесь бежать — я с удовольствием, одну за другой, оторву вас друг от друга, а потому — мой вам совет: как только Кинзи и его люди войдут в подпространство, вы, по моей команде, бросите оружие и встанете лицами к стене. Больше я ничего не могу обещать.
Инкоп помолчал немного и продолжил:
— А если вы будете упорствовать, я отдам ещё несколько приказов. Я высажу команды охотников в Петряшино, в Андреаполе, в Заборье, в Сакмаре, на Поречной, Старобитцевской, Ключевой, а так же в Барвихе. Я познакомлю ваших родных, в первую очередь самых маленьких, с удивительнейшими образцами генной инженерии, которые в совершенстве владеют искусством причинять невыносимую боль. Но даже если и это вас не проймёт — Кинзи без особого сожаления отправит ваших родных в конвертер. А может, в разделочный цех. Прогрессоры тоже хотят кушать…
По лицу Хлои ничего нельзя было прочесть. Кира же почувствовала, как кровь отливает от её лица, а в животе словно возник кусок льда. Остальные девушки чувствовали себя едва ли лучше. По лицу Раяны градом бежали капли пота, Эммочка осела на пол — ноги отказались ей служить…
— Впрочем, вашу участь можно и облегчить, — улыбнулся Лукас, — для этого одна из вас… пока не скажу, кто — должна зачитать на телекамеру обращение, в котором жители Мидгарда поздравляются с наступившей демократией, а террористы сурово осуждаются за убийства женщин, стариков, детей и призываются к прекращению своих вылазок. Затем вы все отдаёте нам свои «Панцири» и показываете проходы на ваши террористические базы, расположенные в пределах Солнечной системы. Кроме того, та, что будет зачитывать мидгарианам поздравления, должна будет поучаствовать в инсценировке половой близости с одним из моих людей. Только на этих условиях мы согласимся вернуть вас на Землю живыми и не будем знакомить ваших маленьких братишек и сестрёнок с клювоносыми и щупальцеголовыми созданиями.
— Что, опять дашь честное джентльменское слово? — исподлобья глядя на экран, спросила Хлоя.
— На сей раз нет. Кинзи и его люди очень злы и горят желанием рассчитаться с вами за то, что вы постоянно путались у них под ногами. Я думаю, они согласятся отпустить вас, но прежде они сполна выместят на вас все свои огорчения и неудачи. Вам предстоит много чего узнать и испытать… — инкоп покосился куда-то по левую сторону от себя, — много такого, до чего и Донасьен де Сад не додумался.
Глаза у инкопа повлажнели, и он трагическим тоном воскликнул:
— Как же мне вас жаль! Вы ничего о себе не помните, да и о своей нынешней жизни знаете так мало… например: известно ли вам, что капитан Пи, прежде чем будить вашу память, на протяжении недели с лишним слушала ваши телефоны и читала переписку в «аське»? Знаете ли вы, что некая Лидия Дмитриевна Зандберг, преподаватель русской грамматики, заболела по вине всё того же капитана Пи? Знаете ли вы, сколько богатеньких мажоров из Сан-Диего побывало в её постели?
Лукасу никто не отвечал. Раздавленные страхом девушки не могли даже глаз на экран поднять.
— Между прочим, — говорил Лукас, — капитан Пи далеко не всё рассказала о Мидгарде. Например, чем она занималась с принцессой и её кузиной вдали от берега, в открытом море на черепашьем панцире. Что Азек Нефри не только пригласил её на прогулку, но и сделал предложение, от которого нельзя было отказаться. Что именно она передала Герении образец ДНК королевы Серенити. А вы, мои маленькие девочки… у одной из вас мачеха отравила отчима, продала его квартиру и на вырученные деньги построила довольно неплохой бизнес. А у другой мать сделала аборт и в приступе отчаяния послала супруга в палату отказников… запоздалое раскаяние, знаете ли. А ты, Рая… тебе я особенно сильно сочувствую. Дважды потерять матерей, тысячи людей погибли ради того, чтобы ты…
Инкоп неожиданно осёкся и растерянно оглядевшись, спросил:
— Кстати, что случилось с телефонами? Я нигде их не вижу. Что вы сделали с ними? Это какой-то новый вид колдовства? Почему я не могу разглядеть, как вы их уничтожили, и почему остальные Прогрессоры этого не видели?
Два выстрела заглушили слова Лукаса, брызнули искры, и на пол посыпалось стекло. Экран погас, и Эммочка, опуская оружие, повернулась к подругам:
— Долго вы ещё собирались слушать всё это дерьмо?
Перепуганные до полуобморока девушки глядели то друг на друга, то на застывшую камнем Хлою. Откровения Лукаса сделали своё дело. Панцироносицы превратились в неуправляемую группу охваченных страхом и недоверием людей.
— Вы нас слушали? — говорила Стешка, подходя к Хлое, — но как же вы… почему вы скрывали это после того, как нашли всех нас?
— Что вы ещё от нас утаили? — спрсила Надя.
— Я действительно прослушивала вас, — ответила наконец словесница, подняв глаза на девушек, — в моём положении без этого нельзя было обойтись.
Раяна утёрла волосами взмокшее лицо. Она оказалась крепким орешком и не потеряла способности связно и трезво мыслить.
— Может, вы перестанете выёживаться? — резко бросила «золотая» девочка, — вас что, задело, что кто-то прочёл ваши девчачьи секретики? Вы вроде не маленькие, так что…
— А тебе, похоже, всё равно… — фыркнула Стешка.
— Ну хорошо, — скривилась Раяна, — Хлоя видела, как я моюсь. Дальше что?
— А как насчёт всего остального? — вмешалась Надя, — эта самая Зандберг или кто она там, потом Сан-Диего, ДНК королевы? Может, побег с дисколёта тоже был подстроен, и гибель Джедиса — всего лишь инсценировка?
— Ты дура, что ли? — выпалила в сердцах Раяна.
Хлоя, не говоря ни слова, исподлобья наблюдала за спорящими девушками. Эммочка молча подошла к ней, вложила свою маленькую ручку в пальцы женщины и осторожно сжала их. А Кира с отчаянием и мольбой переводила взгляд со Стешки на Надю, Раяну и обратно. Чем сильнее распалялись подруги, тем явственнее слышался запах скорой гибели. На это и рассчитывал Лукас, когда к небольшой крупице правды, пусть и ставшей неприятным открытием, присовокупил целые горы лжи. Старый, много раз испытанный на практике приём — разобщить и уничтожить противника поодиночке — сработал и в этот раз…
— Девочки… — всхлипнула Кира, протискиваясь между тремя панцироносицами и тем самым мешая им хлестать друг друга колкими и злыми обвинениями, — девочки, прекратите… прошу вас… вы что, все поверили ему?
— Зачем ему теперь натравливать на нас своих подельников, если мы сами друг друга перестреляем? — подала голос молчавшая всё это время Эммочка.
— Он врал и в тот раз, — глотая слёзы, говорила Кира, — наверняка наврал и сейчас… — она подбежала к Хлое и нырнула под её плечо. Раяна тоже отошла к словеснице и повернувшись к оставшимся в паре Стешке и Наде, сказала:
