— А он и знал, — с горечью сказал Гарри. — Понял, когда я ударил Малфоя Сектумсемпрой. Никакая легилименция не потребовалась… А мог понять и раньше — по рассказам Слизнорта о моих блестящих успехах в зельеварении. Не стоило ему оставлять свой старый учебник в том шкафу, верно?

— Да, но почему он тебя не выдал?

— Думаю, не хотел, чтобы его как-то связали с этой книгой, — сказала Гермиона. — Услышь о ней Дамблдор, ему бы это очень не понравилось. И даже если бы Снейп сделал вид, что не имеет к ней отношения, Слизнорт мигом узнал бы его почерк. Да и в любом случае — книга лежала в шкафу прежнего класса Снейпа, а Дамблдор, готова поспорить, знал, что фамилия его матери Принц.

— Я должен был отдать книгу Дамблдору, — сказал Гарри. — Сколько раз он показывал мне, что Волан-де-Морт уже в школе был олицетворением зла, а я держал в руках доказательство, что и Снейп таков же…

— «Зло» слишком сильное слово, — негромко произнесла Гермиона.

— Ты же и твердила мне, что эта книга опасна!

— Я о другом, Гарри, ты чрезмерно винишь себя. Я считала, что у Принца отвратительное чувство юмора, но мне и в голову не приходило, что он — потенциальный убийца…

— Да и никто из нас не догадывался, что Снейп… ну, сам знаешь, — прибавил Рон.

Они замолчали, каждый ушел в свои мысли.

Утром следующего дня я встала пораньше, чтобы уложить вещи, — «Хогвартс-экспресс» уходил через час после похорон. Сойдя вниз, я нашла Большой зал притихшим. Все надели парадные мантии, голода никто не испытывал. Похожее на трон кресло, что стояло в середине преподавательского стола, профессор МакГонагалл оставила незанятым. Пустовало и кресло Хагрида: Зато в кресле Снейпа бесцеремонно восседал Руфус Скримджер. За столом Слизерина негромко переговаривались Крэбб с Гойлом. При всей их массивности, в отсутствие сидящего между ними заводилы — высокого, бледного Малфоя — оба выглядели странно одинокими. О Малфое никто из компании в эти дни почти не вспоминал. Я тоскливо бросила еще один взгляд на стол и уселась рядом с троицей. Джинни посмотрела на меня и покачала головой.

-тебе его не хватает? – тихо спросила она у меня

- а ты сама как думаешь? – горько ответила я вопросом на вопрос – когда вы все от меня отвернулись думая что я окончательно перешла на темную сторону, он был рядом. Он любил меня.

- и в итоге все же показал свою сущность – тихо ответила Джинни глядя в сторону – Ками, это не та партия что тебе нужна. Фред..

- Ни слова. Пожалуйста – я сглотнула ком в горле и поморщилась неаккуратно положив руку на стол.

Профессор МакГонагалл встала из-за стола, и нестройное, скорбное перешептывание, наполнявшее зал, мгновенно стихло.

— Пора, — сказала профессор МакГонагалл. — Пожалуйста, выходите из замка следом за своими деканами. Гриффиндорцы, за мной.

Все покинули свои скамьи почти в полном молчании. Во главе колонны слизеринцев шел Слизнорт, одетый в величественную изумрудно-зеленую мантию с серебряным шитьем. Да и профессора Стебль, декана Пуффендуя, никто никогда еще не видел так чисто одетой: ни единого пятнышка не сидело на ее шляпе. В вестибюле мы обнаружили мадам Пинс, стоявшую рядом с Филчем, — она в густой черной вуали до колен, он в стареньком черном костюме и галстуке, от которого веяло нафталином.

Выйдя из парадных дверей на каменное крыльцо, мы направились к озеру. Я бессильно кусала губы и сжимала пальцы в рукавах мантии, пока все безмолвно следовали за профессором МакГонагалл туда, где были рядами расставлены сотни стульев. Посередине ряды разделял проход, а перед самым первым возвышался мраморный стол. День выдался самый что ни на есть прекрасный, летний.

Половину стульев уже заняли люди самые необычайные — старые и молодые, кто в сильно поношенном, кто в щегольском платье. в том числе члены Ордена Феникса: Кингсли Бруствер, Грозный Глаз Грюм, Тонкс, чьи волосы чудесным образом превратились в ярко-розовые, Римус Люпин (он и она держались, кажется, за руки), мистер и миссис Уизли, Билл, которого осторожно поддерживала Флер, а сразу за ними Фред и Джордж в куртках из черной драконовой кожи. Я встретилась глазами с Фредом и отвела взгляд, не в силах выдержать. Здесь были и мадам Максим, занявшая сразу два с половиной стула, и Том, владелец «Дырявого котла», и соседка Гарри, сквиб Арабелла Фигг, и волосатый басист из волшебной группы «Ведуньи», и водитель автобуса «Ночной рыцарь» Эрни Прэнг, и мадам Малкин, торгующая в Косом переулке мантиями, и еще какие-то люди, которых большинство из нас знало только в лицо — бармен из «Кабаньей головы» или волшебница, возившая по «Хогвартс-экспрессу» тележку с закусками. Присутствовали и замковые привидения, едва различимые в ярком солнечном свете, увидеть их можно было, лишь когда они шевелились, нереально мерцая в сверкающем воздухе.

Мы уселись в конце одного из рядов, ближе к озеру. Люди перешептывались, отчего казалось, будто легкий ветерок ворошит траву, однако громче всего звучало пение птиц. Толпа продолжала разрастаться; мы увидели Невилла, помогавшего усесться Полумне, и я почувствовала прилив нежности. Из всего ОД только эти двое и откликнулись в ночь смерти Дамблдора на призыв Гермионы. именно им ОД не хватало больше всего, только они, быть может, раз за разом проверяли свои монеты, надеясь, что отряд соберется снова…

Направляясь к передним рядам, мимо прошел Корнелиус Фадж — лицо жалкое, в руках его обычный зеленый котелок; была там и журналистка Рита Скитер что ее пальцы с красными ногтями привычно сжимаюли блокнот; самое мерзкое что там была и Долорес Амбридж с притворно горестным выражением на жабьей физиономии, с черным бархатным бантиком на отливающих сталью кудряшках. Заметив кентавра Флоренца, застывшего, точно часовой, у кромки воды, она дернулась и поспешила занять место подальше от него.

Наконец расселись и преподаватели. в первом ряду рядом с профессором МакГонагалл с мрачным видом сидел Скримджер, и подумалось мне: так ли уж сожалеет министр да и все эти важные шишки о смерти Дамблдора? Но тут заиграла музыка, странная, неземная, и мы с Гарри заозирались по сторонам отвлекшись от Министра, пытаясь понять, откуда она доносится. Не только мы — многие беспокойно вертели головами, отыскивая источник музыки.

— Вон там, — шепнула нам Джинни.

В нескольких дюймах под поверхностью чистой, зеленоватой, просвеченной солнцем воды хор водяного народа, жутко похожего на инферналов, пел на странном, неведомом нам языке. Мертвенно-бледные лица певцов были подернуты рябью, вокруг плавали лиловые волосы. От музыки у меня да и наверное у многих здесь присутствующих волосы встали дыбом, однако неприятной она не была. Музыка ясно говорила об утрате и горе. И, глядя в нездешние лица певцов, было понятно, что уж они-то, по крайней мере, о гибели Дамблдора горюют.

По проходу между стульями медленно шествовал Хагрид. Лицо его блестело от слез, он безмолвно плакал, неся в руках, как сразу стало понятно, тело Дамблдора, завернутое в темно-фиолетовый с золотыми звездами бархат. От этого зрелища мое горло сдавила острая боль; странная музыка и сознание того, что тело Дамблдора находится от меня, косвенно виновной в смерти профессора, так близко, казалось, на миг лишили летний день всякого тепла. Рон побелел, выглядел потрясенным. На колени Джинни и Гермионы падали слезы. Я тоже с удивлением отметила что по моим щекам потекли слезы. Казалось за эти дни я начисто утратила способность плакать

Что происходит впереди, ясно видно не было. Вроде бы Хагрид осторожно опустил тело на стол. Потом отступил в проход и трубно высморкался, заслужив несколько возмущенных взглядов, одним из которых, наградила Хагрида Долорес Амбридж. Думаю что Дамблдор на него не обиделся бы. Гарри ласково кивнул Хагриду, когда тот проходил мимо, возвращаясь назад, но глаза лесничего опухли настолько, что оставалось лишь удивляться, как он вообще что-нибудь видит перед собой. Я обернулась к задним рядам стульев посмотреть куда направляется хагрид и увидела что там сидел великан Грохх, облаченный в пиджак и брюки размером с большой шатер; он смиренно, почти по-человечески склонил огромную, уродливую, похожую на валун голову. Когда Хагрид примостился рядом со сводным братом и Грохх похлопал его по голове, ножки стула под Хагридом провалились в землю. Музыка смолкла