— Петрификус Тоталус!
Пожиратель смерти нырнул вперед, будто его ударили в спину чем-то твердым, и повалился, точно восковая фигура, но еще до того, как он ударился об пол, я едва узнала перескочившего через него Гарри.
- Где же ты был, ублюдок избранный? - на грани слышимости прошептала я, давясь слезами.
- Бежим - шепнул мне на ухо Малфой и я найдя в себе последние силы последовала за ним, тянущим меня за собой словно на автопилоте. В коридорах которыми мы пробегали было видно что Пожиратели терпят поражение. Но мне было все равно. Глухая тоска и боль поселились у меня в сердце. Я не могла унять слезы, что текли и текли у меня из глаз.
Мы бежали за Снейпом, когда нас нагнал Гарри. Я не разобрала что он кричал, но Драко удвоил силы. Мы неслись к проходу в хижину. Я на мгновение обернулась и увидела начинающееся сражение между Гарри и Северусом и загоревшийся дом Хагрида.
Я почти не помню как мы оказались в хижине. Я ничком упала на деревянной пол, как только мы в нее вошли и дала волю слезам.
- Тише… Тише… - Драко сидел на полу рядом и пытаясь успокоить гладил меня рукой по спине.
Я стряхнула руку и села на пол, преисполненная еще не оформившейся мрачной задумкой.
- я хочу избавиться от этого - сквозь слезы сказала я, нащупав в кармане рукоятку позабытого в суматохе ножа.
- От чего? - удивленно спросил Малфой.
- Для начала от метки - усмехнулась я и закатав рукав примерилась ножом к руке.
- Не смей! - Руки Драко метнулись ко мне, но я выхватила палочку раньше.
- Петрификус Тоталус - сказала я и равнодушно встретила умоляющий взгляд Драко.
В Хогвартсе полным ходом шли действия по изгнанию Пожирателей.
А я сидела и крича от боли и чуть не теряя сознание срезала с руки проклятую метку.
========== Право на исправление ==========
Я показалась только ко дню похорон. В больничное крыло я не ходила. Рука до сих пор болела. Драко я тоже не видела. После случая в хижине когда я срезала метку он исчез.
Сейчас в моей груди липким комом застыл страх перемешанный со странным безразличием. В груди моей была пустота, словно вместе с меткой я вырезала часть себя. М не нужно было некоторое время побыть наедине с собой, со своими мыслями, эмоциями, чувствами.
Все уроки были отменены, экзамены отложены. В следующие два дня родители кое-кого из учеников поспешили забрать их из Хогвартса: близнецы Патил покинули школу на следующий после смерти Дамблдора день, еще до завтрака; Захарию Смита увез из замка его надменный отец. С другой стороны, Симус Финниган напрочь отказался уехать с матерью домой, они долго и громко переругивались в вестибюле и в конце концов решили, что она останется в школе до похорон. Найти в Хогсмиде свободную постель ей оказалось трудновато — Симус сказал Гарри и Рону, что в деревню съезжаются волшебники и волшебницы, пожелавшие проститься с Дамблдором.
Среди учеников помладше, еще не видевших этого дива, немалое волнение вызвала белая с синим карета величиною с дом, запряженная дюжиной огромных крылатых коней с белыми гривами; она прилетела вечером накануне похорон и опустилась с небес на опушку Леса. По ее ступеням сошла огромная, красивая женщина с черными волосами и оливковой кожей — сошла и бросилась в ожидавшие ее объятия Хагрида. Тем временем в замке разместилась делегация чиновников Министерства во главе с самим министром магии.
Гарри, Рон, Гермиона, Джинни и я в эти дни почти не разлучались. Чудесная погода словно смеялась над нами. Гарри был погружен в мрачные мысли в прочем как и все мы. Но он над чем-то упорно думал и глядя на них с Джинни мое сердце упорно сжималось.
Про повязку на руке никто со мной не заговорил. А зачем? Все было и так понятно. И после этого мы словно еще больше сплотились. Они заменяли мне отсутствующего Драко. То что его нет рядом я ощущала особо остро и в душе моей копилась злость. Как он посмел меня бросить? Да, я его шокировала избавившись от метки. Но будь он взрослее, он бы понял.
Дважды в день мы навещали больницу: Невилла выписали, однако Билл так и оставался на попечении мадам Помфри. Шрамы его лучше не стали — Билл приобрел явственное сходство с Грозным Глазом Грюмом, хоть и сохранил, к счастью, обе ноги и оба глаза; впрочем, внутренне он остался, судя по всему, прежним. Только одно в нем изменилось — Билл проникся любовью к непрожаренным бифштексам.
— Значит, и хо’гошо, что он на мне женится, — радостно щебетала Флер, взбивая подушки Билла, — я всегда гово’гила, б’гитанцы пе’геде’гживают мясо на плите.
— Похоже, мне придется просто смириться с тем, что он и вправду на ней женится, — вздохнула под вечер этого дня Джинни, сидя с нами у открытого окна гостиной Гриффиндора, глядя в окутывавшие замок сумерки.
— Не так уж она и плоха, — заметил Гарри. — Некрасивая, правда, — торопливо прибавил он, увидев, как поползли вверх брови Джинни; она неохотно улыбнулась в ответ.
— Ладно, если маме удастся это пережить, переживу и я.
— Что, еще кто-нибудь из знакомых помер? — спросил Рон у Гермионы, просматривавшей «Вечернего пророка».
Натужная грубость его тона заставила Гермиону поморщиться.
— Нет, — сердито ответила она и сложила газету. — Снегга ищут, но никаких результатов…
— Ну еще бы, — сказал Гарри, выходивший из себя всякий раз, как всплывала эта тема. — Чтобы найти Снегга, нужно сначала найти Волан-де-Морта, а поскольку они за все это время так и не смогли…
— Пойду-ка я спать, — зевнула Джинни. — Никак не высплюсь с тех пор, как… ладно… в общем, поспать не помешает.
Она поцеловала Гарри (Рон демонстративно отвернулся), помахала рукой брату и Гермионе и удалилась в сторону девичьих спален. Как только за ней закрылась дверь, Гермиона с самым что ни на есть гермионистым выражением лица склонилась к Гарри.
— Гарри, я этим утром кое-что откопала в библиотеке…
— Р.А.Б.? — вытягиваясь в струнку, спросил Гарри.
— Нет, — удрученно ответила она. — Я старалась, Гарри, но так ничего и не нашла… Есть парочка довольно известных волшебников с подходящими инициалами — Розалинда Антигона Бочкис и Руперт «Ампутатор» Брукстэнтон, но они нам не подходят. Судя по записке, похититель крестража знал Волан-де-Морта, а ни малейших доказательств того, что Бочкис или Ампутатор когда-либо имели с ним дело, я не нашла… Нет, если честно, я говорю… ну, в общем, о Снейпе.
Даже упоминание этого имени явно заставляло ее нервничать.
— И что? — горько осведомился Гарри, снова оседая в кресло.
— Ну, я вроде как была права в той истории с Принцем-полукровкой, — осторожно произнесла Гермиона.
— Тебе обязательно тыкать меня в это носом? Ты что, не понимаешь, какие чувства она у меня теперь вызывает?
— Нет, Гарри, я о другом! — торопливо воскликнула Гермиона и поозиралась вокруг, проверяя, не слышит ли их кто. — Права я была в том, что книга когда-то принадлежала Эйлин Принц. Понимаешь… она была матерью Снейпа!
— А мне казалось, на нее и смотреть-то было противно, — сказал Рон. Гермиона оставила его без внимания.
— Я перерыла все остальные старые номера «Пророка» и наткнулась на крошечное объявление о том, что Эйлин Принц выходит замуж за человека по имени Тобиас Снейп, а несколько позже сообщалось, что она произвела на свет…
— …убийцу! — выпалил Гарри.
— Ну… да, — подтвердила Гермиона. — Так что отчасти я была права. Снейп мог гордиться тем, что он «наполовину Принц», понимаешь? Судя по напечатанному в «Пророке», Тобиас Снейп был маглом.
— Да, все сходится, — сказал Гарри. — Он разыгрывал чистокровного волшебника, чтобы втереться в компанию Люциуса Малфоя и прочих… совсем как Волан-де-Морт. У матери кровь чистая, отец — магл… оба стыдились родителей, старались внушить людям страх, пользуясь Темными искусствами, выдумали для себя звучные имена — лорд Волан-де-Морт, Принц-полукровка… Как же Дамблдор не догадался?..
Гарри замолчал, глядя в окно.
— Я все-таки не понимаю, почему он не выдал тебя, никому не сказал, что ты используешь эту книгу? — произнес Рон. — Он должен был знать, откуда ты все берешь.
