Оставшись одни, Стрижевая и Криленков достали папки и стали смотреть фото Гибельбурга, чтобы подготовить достоверные декорации…

*

Меж тем Араик с родственницей подруги вышли во двор и сели на скамейку, когда тетка и Морозова ушли. Стеша была занята в гардеробной, и ее “местная Эвелина” и настоящая Эвелина остались одни. Девочка показывала ему свои картинки, сделанные в специальном приложении в ее планшетном компьютере. Да, почти у каждого ребенка имеется сегодня свой гаджет, хотя не все родители в восторге от такой моды.

- Вот погляди, - говорила девочка, - вот такое платье я сошью Стеше!

- Стеше?!

- Кукле, - пояснила Эвелина, - у меня так куклу зовут. У нас на Эккене девушки еще ходят в платьях и в юбках. А ты, - она посмотрела внимательно на него, - только в черном ходишь?

- Нет, что ты? - смущенно улыбнулся Араик, - в разном хожу. Но темные цвета нравятся особенно.

- Тебе идет, но носи и…

Но договорить она не успела, как раздалось ее имя.

- Эвелинка, привет!

Вдали показались Дуня.

- Привет, - помахала рукой малышка.

Девушка хотела пройти мимо, но все же подошла к ним. Она мимолетом поздоровалась с Араиком, и тот покраснел как роза. Евдокия же сказала приемной дочке Димы, что скоро они освободятся и поедут домой, и направилась в ресторан. Эвелина и ее любимец проводили певицу взглядами, и девочка снова начала показывать ему картинки. А сердечко юноши отчего-то стучало еще сильнее…

Глава 80

Боль от разлуки

Прошло несколько дней. Люда гостила у дяди Кости и тети Жанны. Встреча оказалась невероятно счастливой и трогательной. Родственники жили в селе Августово, и каждый вечер брат и сестра гуляли за околицей у опушки хилого леса. Они очень сблизились. Дома у родителей Збигнев вел совсем не такой образ жизни, как в столице, и казался простым юношей, каким, наверное, на самом деле и являлся. Всем представлялся недоступный и где-то надменный красавец. В жизни брат Люды был совсем другим, и девушка всей душой полюбила его. Да, и они были счастливы, огорчало только одно - то, что скоро предстоит расстаться, так как увольнительные кузины вот-вот закончатся, да и самого Збигнева ждет уйма модельных дел…

Даша и Рик отправились в медовый месяц. Им повезло - они в отпуске, а не на побывке. Но молодожены находили время звонить Петровым. Болтать по видио-звонку с друзьями и пить чай с малиновым вареньем, сидя вечером на кухне, у Збышека и Люды стало уже традицией.

*

Однажды вернувшись домой после репетиции, Дима сразу же услышал телефонный звонок. Благо аппарат у них стоял в холле, он сразу же поднял трубку. Это оказалась Эмилия, которая сообщила, что по поручению детского дома и своей подруги, мамы Эвелинки, приехала на Землю за девочкой, и уже в Эльмирграде. Голос женщины звучал нервно, но стало понятно сразу, что она старается говорить беспристрастно. Митенька, профессиональный артист, певец с абсолютным музыкальным слухом, сразу догадался, и сам общался с ней спокойно, доброжелательно, хотя в душе все разрывалось от боли: разлука с приемной дочерью, которую полюбил как родную, не могла не ранить. Но юноша держал себя в руках, коря за эгоизм. Когда они распрощались с Эмилией, договорившись, что завтра утром она приедет за девочкой, он сразу же позвонил Стрижевой, чтобы попросить у нее выходной. Та, услышав причину, взволновалась и согласилась.

Расставание с Эвелиной не могло пройти без слез, как бы все ни старались не грустить. Дима, едва сдерживая рыдания, собирал вещи доченьки. Видя, как больно сыну, на выручку пришла мама, а юноша отправился к Денису и малышке, которые сидели с планшетами у камина. Она, как взрослая, уговаривала мальчика, чтобы тот не грустил и не скучал: всяко смогут общаться виртуально. Приемный отец, который уже завтра перестанет им ей быть, входя в гостиную, услышал эти слова и вытер слезы. Он прошел к брату и девочке и сел рядом с ними. Даже сумел выдавить из себя улыбку. Поняв, как ему тяжело, Эвелина, встав ножками на диван, обняла папулю и шёпотом попросила не грустить.

- Я люблю тебя.

- И я тебя, моя милая!

Вечер прошел в печали, которую все старались скрыть. Лучше всего это получалось, как ни странно, у Димы. Хотя ничего удивительного, что у артиста выходит изображать другое настроение. Но молодой отец знал, что этой ночью его подушка будет мокрой от слез.

Так оно и вышло. Утром юноша не выспавшийся, заплаканный, после завтрака, после того, как проверили, ничего ли не забыли упаковать, крепко-крепко обнял свою дочь, приемную, но любимую, поцеловал в макушку и ушел в холл, попросив всех сказать Эмилии, что он уже на работе.

Когда дверь за инопланетянкой и девочкой закрылась, когда машина отъехала от дома, Дима понял, что этот отрезок жизни закончен. А будет ли у него когда-нибудь счастье? Он не знал, но что-то говорило ему, что нет. В итоге юноша потерял и Стешу, и дочь… Да, у него была любящая семья, была музыка, тем не менее от осознания сего факта почему-то не становилось легче. Чем бы утешиться? Чем бы забыться? Салон красоты! Точно! В доме никого не осталось: все уехали провожать Эвелину, и Диме тоже отчаянно хотелось поймать такси и мчаться вслед за ними, но не хотелось встречаться с Эмилией, которая, судя по голосу, все еще испытывала к нему симпатию, ответить на которую взаимностью юноша не мог.

Выйдя из дома, заперев дверь, Криленков побрел по аллеи мимо других коттеджей на автобусную остановку. Он шел, понуро опустив голову, чтобы прохожие не замечали его слез. Маршрутка подошла быстро, пассажиров оказалось немного, и певца никто не узнал, потому что вид его был не очень. Юноша знал, что на въезде в центр города есть небольшая парикмахерская - там ему бывать не приходилось, но в этот раз решился рискнуть и заглянуть туда. Вдруг найдется свободное время у мастеров? Кажется, всё и вся сочувствовали несчастному папочке, и пробок на дороге не возникло, и через пять минут маршрутка довезла его до нужной остановки.

Заплаканный Дима, с черными кругами под глазами, вошел в салон красоты. Свободное время, к его радости, имелось у стилистов, и администратор провел его в зал. По просьбе парикмахера юноша сел в кресло перед зеркалом. Мастер, кажется, кое-как сдержал себя, чтобы не скривиться от омерзения, когда снял резинку для денег с волос клиента, и по плечам гостя рассыпались грязные, засаленные волосы. Молодой человек не обратил никакого внимания на реакцию стилиста.

- Пойдемте мыть…

- Хорошо.

“Быстро пачкаются?”

- Не знаю… - сорвалось с его губ.

В памяти воскрешали счастливые моменты, как совсем недавно его волосы расчесывали детские пальчики. Ее голос: “Папа, какой же ты красивый!”…

“Шампунь глаза щиплет? У вас бывает аллергия? Почему слезы текут?” - раздался испуганный голос парикмахера.

- Что? Ах, нет… Все в порядке.

- Ну, как стричься будем?

- Как? Ах да… - Дима достал из кармана календарик с портретом самого себя: - Вот так. И выпрямите волосы, так же уложите, как на фото, пожалуйста.

- Так?! - изумился стилист, с сомнением глядя на своего клиента. - Это же Дмитрий Крилл! Я, конечно, не хочу вас обижать, но вам не пойдет такая прическа. Вы совсем другой. Вам далеко… Вы далеко другого типажа!

- Все равно стригите так…

- Но…

- Мне все равно…

- Ну, как хотите!

Прядь за прядью. Аромат средства по уходу за волосами… Как же давно Дима не вздыхал его! Как давно это было… Такое похожее на то, что происходит сейчас: он, стилист, зеркало… А дальше…? А что было дальше? Грим… Музыка. Поклонники. Успех. Автографы. Как же, оказывается, юноша любил этот чарующе прекрасный мир музыки! Стилист, должно быть, заметив, как тонкие пальцы его клиента робко, несмело сделали такое движение, будто играют на пианино. Парикмахер решил, что этот парень точно сбрендил. Он взглянул в полные слез и боли глаза…и случайно уронил прядь волос клиенту на лоб. Что-то до боли знакомое показалось ему в тот момент.