Глава 36

Прощай, моя любовь!

Сидя в административной части стадиона и наблюдая за концертом в сразу несколько экранов с разных ракурсов, Стрижевые пили чай. Оба сильно переживали “за свою девочку” - это первый, сольный концерт их новой подопечной. Пока шло выступление, продюсер оставалась довольной. Как высокие горки в парке аттракционов. Такие ощущения возникали у Евгении Александровны. Дуняша начинала петь новую песню, сердце Стрижевой замирало от волнения, как у катающегося на горке, а потом всё у девушки проходило отлично, и у переживавшей за нее продюсера на лице появлялась улыбка: все прошло плавно, словно бы люлька аттракциона мягко скатилась по рельсам. От сердца отлегало.

- Дуняша - способная девушка, а самое главное упорная, - произнесла Евгения, глядя на ее выступление.

Муж согласно кивнул и сказал:

- Она лучше Димы.

- Нет, Наиль, не лучше. Тот - настоящий талант. Алмаз, который я, уже давным-давно отполировав, уже почти вставила в корону! Я надеюсь, у меня получится сделать из Дуни звезду, но… Но сравнится ли она с Димой?

- Это он с ней не сравнится! - поставив чашку на столик, пытался успокоить Стрижевую муж. - Вспомни, как он поступил с нами. Мы так ему помогали, мы сделали из него настоящую звезду. Даже вот совсем недавно, когда увидели в ресторане, к нему больше людей сбежалось, чем к Дуне. О чем это говорит? О том, что мы с тобой так хорошо сделали свою работу, ведь этот неблагодарный уже не поет, а его, если нормально выглядит, все равно узнают. Но все равно Дима не лучше Дуняши…

- Наиль, гляди! - неожиданно Евгения указала пальцем на экран: там их ненаглядная подопечная обнимала парня на сцене: - Это не он ли собственной персоной?!

- Что?! - мужчина стал приглядываться к юноше, “которому повезло обняться с кумиром”: - Да нет…. Не он… или он…?

- Вспомни! Он ведь всегда теперь так плохо выглядит. В ресторан, видимо, причипурился, чтобы полу-гопницу очаровать, а сейчас нет! Он - это!

И тут словно бы в подтверждении, парень на сцене и Тюльпанова запели песню. Конечно, это было отвратительно, сбивчиво, кое-как слышалось, казалось, что у одного и того же слова первый слог спела она, а второй - он… но… Стрижевые узнали Диму!

- Как там говорится? - мрачно произнес Наиль: - Вспомнишь заразу - вот она и сразу?

- Ну-ну…!

Жена, недовольно сложив руки на груди, откинулась на стуле, сев в позу, “как в баба в метро”.

На экране меж тем они увидали, что Евдокия и Дмитрий расстались, что она, “чего-то там изображая” грустное, направилась к “костру”, кинула в его “пламя” гитару и упала в отчаянии на “бревно”, как на скамейку. Выглядело это все просто отвратительным! Видно, что придумано на ходу, без репетиций… Видимо, Тюльпанова хотела выкрутиться, но у нее это не получилось, как вдруг… Вдруг раздался голос Дмитрия Крилла…! Красивый, по-прежнему сильный, по-прежнему звучный, мелодичный, профессионально поставленный:

Прощай, моя любовь! Прощай.

Я так грущу, покинутый тобой.

“Любовь моя, себя не убивай”:

Раздастся тихий голос твой.

Любовь моя, зажжём костер.

Он будет нам с тобой отрадой.

Мы улетим за тундрою, в простор -

Так в песни, за дождем и градом

Толпа взвыла от восторга, кто-то выкрикнул имя Дмитрия Крилла…

- Он, - мрачно произнес Наиль.

- Это кто-то его запись включил, чтобы выручить Дуньку?

- Нет… Это кто-то настоящего упросил спеть…

- Я ему покажу где раки зимуют! Решил потянуть одеяло на себя, решил показать, что он лучше Дуняши!

Наиль мягко укорил любимую, заметив, что она же сама говорила несколько минут назад, что он лучше…

- Да, говорила, но зачем это народу демонстрировать?! Это же, как получилось: “Сравните нас, гости дорогие!”. Дуня до того, как стать звездой, пела в переходах да ресторанах, и в репертуаре у нее имелись только блатные и алкашные песни. А нэо-бардовская это совсем не то!

- Да, там нужно и голос иметь.

- Дима ее лучше пел… И сие продемонстрировать имел наглость! Вот сволочь! Я ему покажу, где раки зимуют!

- Жень, нужен он тебе, что ли?

Но супруга уже завелась, в конец расстроенная. Она говорила, что Дима испортил все Дуняше! Эгоист несчастный! Они с Наилем столько сил в него вложили, а могли бы другого выбрать! А он взял и кинул их, променял на эту невоспитанную, чужую дочку! А теперь, вероятно, видит, что человек старается, выбивается, трудится на результат и получает его, и ему свинью подложить надо, все испоганить, чужой труд псу под хвост пустить! Все это из-за зависти.

- Отцовство в столь юном возрасте - это не его, и не понимаю, как он этого не видит! - такими словами Евгения закончила свою речь.

- Наверное, понял, да решил все испортить из-за зависти к Дунечке!

В этот момент открылась дверь, и вошла их подопечная.

- Ну, как? - с надеждой спросила их девушка.

- Все отлично, но на “Прощай, моя любовь!” отвратительно!

- Да? Простите! Я же говорила, что обниматься на виду у всех с парнем - это не мое. Да я никогда с ними и не обнималась, даже наедине в подворотне или в подъезде, - она покраснела как рак, даже голову понурила, чтобы те не заметили этого, - но, как увидела его, остолбенела. Такой он красивый!

Со странными выражениями лиц, мол, не умом ли ты тронулась, Наиль и Евгения глядели на нее.

- Он мне напомнил Дмитрий Крилла…

- Да это он и был собственной персоной! - перебила подопечную продюсер.

- Поздравляю тебя! Сама являясь кумиром для многих, обнялась со своим кумиром! - поддержал жену Наиль.

- Спасибо… - покраснела Дуня. - Это ведь вы мне такой сюрприз сделали, подарок в честь моего первого сольного концерта?

- С ума сошла, что ли? Чтобы мы с Наилем этому неблагодарному дали шанс оказаться на сцене?

- А можно мне с ним эту песню записать?

- Ты погляди на нее, Наиль: опоенная! Он - обычный человек, а ни наркотик, Дуня! Не относись к нему как к небожителю! Да, из него был раньше, - раньше! - отличный артист, но все равно он такой же, как и все, обычный человек! Причем, из числа наиболее придурковатых, эгоистичных дебилов!

- Это еще почему?

- А потому! Как бы мы его не поддерживали во всем: и в личных неприятностях и в рабочих делах, он нас кинул. Возомнил из себя циничного папашу-фанатика, практически удочерив маленькую, противную девку!

- У него малышка, дочка приемная?

- Да…

- Какой же он добрый! Евгения Александровна, умоляю, помогите мне с ним познакомиться поближе!

- Даже не вздумай!

- Не мечтай! - согласился с женой Наиль Мунирович.

Евдокия промолчала, но в душе поклялась себе, что сделает все, чтобы снова увидеть Дмитрия, снова потонуть в бездне его прекрасных глаз, снова вдохнуть аромат его туалетной воды, снова, словно бы невзначай коснуться его руки…

*

Меж тем, вернувшись на такси домой, Денис и Дима в дверях столкнулись с родителями Стеши, которые мило разговаривали с их папой и мамой, и…Эвелиной.

Глава 37

Черное яблоко

- Пап! Мам! Как это понимать?! - когда гости ушли, Дима набросился на родителей. - Зачем вы их пустили?!

Егор Петрович ничего не ответил, он лишь увел малышку, которая начала вопить, на кухню.

- Митенька, - ответила Лариса Степановна, - они не чужие люди Эвелине.

- Но они предали нас!

- Они пожалели об этом. И вообще не хотели мешать вашему со Стешей счастью, потому так поступили…

- Везде эта Стеша! - с этими словами Дима развернулся и убежал к дочери.

Денис переглянулся с мамой. Подняв брови, покачал головой, мол, не понимаю Митрашу, и помчался к себе в комнату, чтобы по телефону обсудить с друзьями свои впечатления от концерта.